Конечно, оба рыцаря были выше и тяжелее стоявших перед ними катафрактов, потому имели преимущество, но в бою противников не выбирают.
Один из катафрактов забрал щиты и учебные мечи, остальные стали расходитьсязрелище закончилось.
Кентарх негодовал, однако новичками остался доволенпополнение крепкое и опытное.
Оба рыцаря попали в одну палаткувместе со своими катафрактами. Перезнакомились с воинами. Поскольку день уже заканчивался, все отправились в харчевню рядом с лагеремрыцари угощали.
Пили вино, но меру знали; закусывали жаренным на вертеле барашком.
К Алексею подсел один из катафрактов:
Вроде вы оба рыцари, а манера боя разная. Он, катафракт показал на Конрада, всё больше силой берёт, напором, тыумом и хитростью.
Он германец, из саксонских земель, его так учили.
Вот оно что. Понятно.
А я из галлов, Франция. Слыхал?
А как же! А к какому ордену принадлежишь?
Вот привязался! Названия рыцарских орденов Алексей знал, но вот чем они отличаются друг от друга? Вдруг ляпнешь не то невзначай?
Был в госпитальерах, а сейчас сам по себе.
Вы же Акру воевали? А почему дальше с крестоносцами не пошли?
Акру брали, верно. Только ведь сэр Ричард рыцарям пленных казнить приказал. Без малого три тысячи зарубилисвязанных и на виду у сарацинов.
И что? Он король! Какая разницаубили бы их в бою или отрубили головы как пленным?
Он слово давал, что все будут живы, и он их обменяет на выкуп. Нарушить же слово, данное благородным дворянином, низко. Я не палач, я рыцарь. Зазорно!
М-да! У вас, у рыцарей, свои заморочки. По мне, если приказалируби! Начальник лучше знает. А король и вовсе только перед Богом одним ответ держит.
Ты забыл упомянуть о чести.
И много вас нашлось таких честных, кто приказ не исполнил?
Вместе со мнойпятеро.
Ха! Вот видишь! Из нескольких тысяч рыцарей разных, заметь, народов только пятеро нашлось.
ОстальнымБог и совесть судья.
Катафракт с изумлением, как будто только что его увидел, посмотрел на Алексея.
Тот, второй, что из немецких земель, тоже отказался рубить пленным головы?
Алексей кивнул.
Странные вы парни, рыцари. Но, чёрт меня побери, вы мне нравитесь. Меня зовут Бешеный Свенссон.
Норманн, что ли?
Угадал. Из датских земель.
Далеко тебя занесло. А почему Бешеный?
В бою от вида крови дурею, голову совсем сносит. Стыдно признатьсяберсерком становлюсь. Так что в бою держись от меня подальше.
Алексей усмехнулся. Ну и признание! А впрочемэто не его дело. Норманны верили в Вальхаллу и своих боговвроде воинственного Тора. Пусть его, лишь бы в бою не предал, не бросил в самый страшный момент.
Свенссон притянул для пожатия руку. Алексей ответил. Кожа на ладони у потомка викингов была грубой, шершавой, натёртой древком копья и рукоятью меча.
Выпьем за знакомство, предложил Свенссон.
Давай.
Они выпили по кубку. Алексей помнил ещё те времена, когда византийцы пили разбавленное винонынче же все пили цельное. Меняются нравы Да и не только с вином. Как он успел заметить, коренным византийцем был только друнгарий. А каунты, кентархи, не говоря уже о катафрактахвсе наёмники, варвары. И речь больше слышалась разноязыкая. А писарь и друнгарий вели записи на латыни и греческом. Греческий он понималприходилось с греками общаться, но писать не мог и говорил медленно, с акцентом, подбирая слова.
Самое интересноепо прошествии времени порядки в армии не изменились.
К вечеру катафракты изрядно набрались, но не бузотёрили. А и случись такое, прислуга попросту разбежалась бы по углам. В катафракты брали только рослых, физически крепких и выносливых мужчин. Связываться с такимисебе дороже.
Конрад и Алексей заплатили за попойку.
С утра построение, развод. Алексей подошёл к кентарху:
Мне бы кольчугу или латы. И копьё.
Да, я уже заметил. Вон в том углу лагеря оружейный склад, там же кузнец. Подбери под себя.
Копьё нашлось сразуоно было стандартным. А вот с кольчугой пришлось повозиться. По местным меркам, Алексей был высок, плотен, и кольчуги на него попросту не налезали. Они ведь железные, как рубашку, их не растянешь, а сидеть должны свободно, не сковывая движения. Одна почти подошла, но была коротка и тесна, и Алексей не мог дышать в ней полной грудью.
Это ничего, успокоил его кузнец, надставлю низ на две пяди и расширю. У меня две разрубленные есть, после боёв. Зайди через неделю.
Алексей уже собрался уходить, когда вдруг увидел в углу сваленное кучей оружие. Он и ушёл бы, да показалосьлезвие широкое узрел.
Это что у тебя?
А, трофеи.
Можно посмотреть?
Гляди, не жалко.
Алексей сразу вытянул секиру. Видел он, какое это страшное оружие в сечеещё в Акре, в руках у Рыжего Патрика. Лезвие из неплохой стали. Есть, правда, несколько мелких зазубринок. Рукоять крепкаяиз дуба или лиственницы, такую мечом или саблей не перерубишь.
Он сделал несколько взмахов. Оружие тяжёлое, но прикладистое, работать им удобно.
Отдашь?
Оно денег стоит.
Сговорились о цене.
Только в порядок секиру приведи, зазубрины убрать надо. И ещё: чехол бы какой-нибудь, на худой конецкожаную петлю к седлу приторочить.
Кентарх увидитне одобрит.
Ему-то какое дело? Я же не амфору с вином с собой возить хочу.
Мне всё равно, я кузнец.
Через неделю Алексей уже красовался в кольчуге. Секиру в чехле до поры до времени хранил в полотнезачем командира раньше времени дразнить? А увидит в походетак там уже поздно будет.
Тренировки, учебные бои шли каждый день, и к вечеру люди выматывались от усталости.
Глава 3 «ПЕЧЕНЕГИ»
Незаметно прошёл месяц, другой. Алексей сблизился с Конрадом. Оба рыцари, обоих связывали бои в Акре, уход из армии крестоносцев. Да и катафракты были единым целым только днём, на учениях. А после ужина разбивались на группки, чаще всегопо национальным признакам. Фракийцы льнули к своим, греки образовали своё сообщество. А ещё были сирийцы, армяне, даже русы. Алексей сначала попытался с ними сблизиться, но у него не получилось.
Под русами подразумевали всех, кто жил в степях севернее Понта Эвксинского. А племен там былоне счесть. Венды, словене, вятичи, кривичи И у каждогосвой язык и свои обычаи. Язык этих русов Алексей не понимал. По виду похожи: белобрысые, со светлой кожей и серыми или голубыми глазами, но в языкени одного знакомого ему словца.
Зато Конрад оказался парнем компанейским. Прямой, как его собственный меч, он признавал только чёрное и белое, то есть хороший человек или плохой. Был упрям, резок в суждениях, но Алексей-то знал, что у Конрада свои представления о чести, совпадающие с его представлениями. Стало быть, на него можно положиться.
Похоже, и Конрад это понял. Понемногу они стали всё свободное время проводить вместе. Если катафракты видели одного из рыцарей, стало бытьгде-то рядом другой. Так их и прозвалинаши рыцари.
А между тем слухи до катафрактов доходили нехорошие. Начиная с середины одиннадцатого века на империю волнами накатывались печенеги. Откуда они взялись, не знал никто, но поговаривалис востока. Это был союз кочевых племён, состоящий из тринадцати родов-племён, говорящих на языке тюркской группы. Выглядели они как европейцынебольшого роста, худощавые, с узким лицом и светлой кожей. Бороды они брили. Верховного правителя у них не было, каждое племя имело своего князя и подчинялось только ему.
Печенеги пришли с востока, теснимые половцаминародом, им близкородственным. О печенегах писал Феофилакт: «Их набегудар молнии. Их отступлениетяжело и легко одновременно. Тяжело от множества добычи, легкоот быстроты бегства. А главноеони опустошают чужую страну, а своей не имеют. Они прячутся в скалах, скрываются в густых лесах. Жизнь мирная для нихнесчастье, верх благополучиякогда имеют удобный случай для войны. Самое худшеемножеством своим превосходят весенних пчёл, число их бесчисленно. Волчьи обычаи воспитали этих людей. Дерзкий и прожорливый, волк легко обращается в бегство, когда появится что-нибудь страшное. Они не имеют ни городов, ни сёл, оттого за ними следует зверство».
Печенеги, как и половцы, вели кочевой образ жизни. Жили они в войлочных юртах, хлеба не знали, поскольку не хлебопашествовали. Ели рис и просо, сваренные в молоке, а также сыр. Пили кобылье молоко. Были дальнозорки, поскольку не употребляли в пищу соли. Отлично стреляли из лука, убивая птицу на лету. При переездах юрты и прочее имущество укладывали на телеги. Кораблей не имели, но с лёгкостью преодолевали даже крупные реки. Они сшивали вместе по десять лошадиных кож, пускали по краю кругом верёвку. Садились на кожи, ставили туда же телеги и стаскивали на воду. Шили столь умело, что через швы не просачивалась вода. Потом привязывали верёвки к хвостам своих лошадей и, пользуясь ими, как буксирами, переплавлялись на другой берег. При атаке на них неприятеля излюбленным приёмом их было ставить телеги кругом вокруг стана и, хоронясь за ними, пускать стрелы.