Пули не смогли выйти из ствола, и пулемет взорвался. И Шмидт, и Дитрих упали на пол блиндажа с оторванными головами. Двое оставшихся в живых солдат выскочили из дота, и замерли с поднятыми руками. Они даже не обратили внимания на козу, которая вскачь убегала к леску. Если бы не взрыв, она бы так, наверное, и продолжала пастись на этом злополучном доте.
Резервные роты остались целы. Молча, как десант, они пробегали мимо убитых и раненых. Но многие были шокированы, количеством лежащих рядом с амбразурой русских бойцов.
Роты прошли еще километр и залегли. Настала ночь. Был отдан приказ о привале, и одновременно приказ о решающем штурме города в четыре утра. На наблюдательном пункте была эйфория.
А я уж и не верил, что хоть когда-нибудь мы возьмем этот дот, сказал Никита Сергеевич Хрущев.
Признаться да нет, я верил, конечно, сказал Ракассавский, что мы, в конце концов, возьмем этот чертов дот. Но нервы они мне потрепали. Признаюсь.
Очень много людей полегло, сказала Кэт. Она появилась в блиндаже Командующего, где готовились праздновать победу, как долгожданный гость. Товарищу Эстэ уже сообщили, что мы прорвали оборону немцев под его городом?
Никита указательным пальцем левой руки почесал сначала свой черный кучерявый затылок, потом шею с правой стороны. Ему хотелось что-то сказать в ответ на поставленный вопрос, но он не знал что.
Он прибудет со всей свитой завтра после обеда, сказал Раки. Когда мы окончательно и бесповоротно возьмем этот проклятый город.
Можно тебя на минутку, дорогой, обратилась Кэт к своему любовнику.
Почему ты не посоветовался со мной? спросила она, когда отошла с Ракассавским в сторону. Ты не возьмешь этот город.
Ты уверена?
Там есть еще одна, секретная линия обороны.
Не может быть. Откуда? Да ерунда.
Нет, не ерунда, сказала Кэт. Вторая линия обороны создана специалистами Анэнербо. Не взять ее даже Леньке Пантелееву. Произойдет Временное Скольжение.
Значит, город Эстэ не будет взят?
Будет. Только не этот.
Не этот? А какой? Разве есть другой Эстэград? очень удивился Командарм.
Увидишь.
Рокки был склонен верить предсказаниям немки Кэт. Однажды она посоветовала Раки опоздать на прием к тов. Эстэ.
Это невозможно, ответил тогда Рокки. Он меня просто сразу отправит в Магадан. Или поступит еще проще: пристрелит прямо в своем Малом Дворце.
Он бы не послушался тогда Кэт. Но она дала водителю. И тот сломал двигатель. Парень так давно просил. И машина не завелась, когда Рокки сел в нее, чтобы ехать во Дворец. Водителя он, конечно, сразу же пристрелил, но на прием опоздал. Пока нашли другую машину, прошло много времени. Рокки сам сел за руль и гнал через весь Берлин, не обращая внимания на патрули. Но все же опоздал на полчаса.
А товарищ Эстэ играл в этот вечер роль Ленина и был очень зол. Он расстрелял из автомата всю прислугу. А когда кончились в автомате патроны, застрелил из пистолета троих адъютантов. Адъютанта Первого Маршала, адъютанта Зюки и своего адъютанта. Сами маршалыа их к этому времени приехало уже троеспрятались в шкафах и под кроватями.
Ладно, сидите, сказал товарищ Эстэ. Если спрятались узе. Но больше никого зивым в дом не пущу. В общем, если Раки бы приехал вовремя, то был бы наверняка убит выстрелом из помповухи. Ее только успели изобрести немецкие физики перед самой войной. Вместо работы над атомной бомбы они корпели на помповухой. Это был спецзаказ Геринга. Главный летчик хотел пригласить геноссе Гитлера на утиную охоту. Где теперь оба даже никто не знает. Хотя товарищ Эстэ неоднократно давал объявления в газетах, по радио и через дипломатические каналы, чтобы Гитлер вернулся, если еще жив, и ответил за базар.
Ведь Гитлер в свое время говорил, что Эстэлинг никогда не возьмет Берлин. Практически это означало, что геноссе сам хочет начать войну первым.
Но сегодня Эстэ был зол не на Гитлера. Просто с самого утра день не задался. Ковер в холле начали пылесосить, когда он еще не совсем проснулся. Кофе подали в постель слишком горячим. Булочки были слишком сладкими, сыр почти не пах портянкой. Днем доложили, что Геббельс снова выходил в эфир и гнал всякуюслово на букву х с окончанием на: ю. Откуда шла передача, опять никто не понял. Ежа пришлось выбросить со второго этажа. Прихрамывая, этот ублюдок все-таки сумел сбежать. Геббельс, говорят, говорил, что в Берлин Эстэ переселился не навсегда. Скоро начнется партизанская война, и русские опять уйдут доить своих медведей.
Че еще-то он там гнал?
Сказал, что товарищ Эстэ не цивилизованный человек. Слово на Етолько живых людей, а искусственных немок никогда не пробовал.
Так и сказал? А еще что он врал?
Ну
Без ну! Говори нормальным человеческим языком. Я узе не серзусь.
Он сказал, что тов. Эстэ очень злится, когда играет роль Ле-Нина, адъютант потупил глаза.
Так и сказал? Леннан достал из сейфа Вальтер.
Да.
А зачем вы мне об этом говорите? Я просил?
Просил. Просили. Очень просили, сказал с вызовом адъютант и побежал. Это была игра такая. Один убегает, а другой стреляет. Боевыми патронами. Если бы адъютант не побежал, Леннан бы вытащил свою любимую помповуху и убил парня на месте. А так был еще шанс спастись. Адъютант уже открыл дверь в сад, когда первая пуля попала ему в плечо.
И все же он смог вырваться из дома. В пятидесяти метрах стояла шикарная белая яхта. По каналу, прорытому прямо в парк, можно было выйти на большую воду. Практически не было никаких преград, чтобы добраться до самого Тихого Океана. Как говорится: и на Тихом Океане свой закончим мы поход. В общем, примерно также сделал себе потом Эрнест Хемингуэй.
Эстэлин шел следом и на ходу стрелял. В кармане у него была всего одна запасная обойма. Он был так зол, что готов был убить своего любимого адъютанта по имени Петруха, по национальности негра.
Петруха спрятался в каюте капитана. Он знал, что это каюту товарищ Эстэ портить не будет. Слишком дорого ему досталась отделка этой капитанской каюты с бассейном, сауной и русской баней.
Тов. Эстэ вошел.
Где ты, Петруха? тихо сказал он.
Адъютант молчал. Он считал выстрелы и знал, что у этого боевика остался один патрон. Петруха уже два раза прятался в этой каюте. Сейчас он сидел в шкафу под раковиной. Прошлый раз он тоже здесь прятался. Сейчас от страха он не смог придумать ничего нового и спрятался опять в том же месте. Также делает медведь Коала, когда с испугу залезает на слишком низкое дерево. Злые собаки его убивают.
Но с другой стороны, не подумает же тов. Эстэ, что он опять спрятался в том же месте, что и прошлый раз. Подумал Петруха. Ну не дурак же он на самом деле?
Но Леннан был очень зол. Он думал всего одну минуту. Потом выстрелил прямо в шкаф под умывальником.
Это последним-то патроном! радостно подумал адъютант. Мне повезло. Но он ошибся. И понял это, когда вылез из-под раковины. Товарищ Леннан вынул из медальона, который висел у него на шее патрон и вставил в наган. Он крутанул барабан, как будто хотел предложить Петрухе сыграть в китайскую рулетку.
Можно, я первый? жалобно попросил загнанный в ловушку парень.
Канешна, и Эстэ протянул ему наган.
Петруха выстрелил и снес себе полбашки.
Каво ты думал обмануть? спросил тов. Леннан. Сейчас узе мы в лотерею не играем. Он прекрасно видел, что патрон встал прямо напротив ствола. И да, сказал тов. Эстэ, уходя и обращаясь к трупу, никогда не говори того, чего не знаешь.
Потом по телефону ему доложили, что в Москве писатели устроили маленькую заварушку. Не хотят, мол, жить в Москве, хотят править в Берлине вместе с товарищем Леннаном.
Нашлислово на букву бзалатую рипку! выругался он и добавил:Любят.
В пять часов принесли заказ. Немку с голубыми глазами и белыми волосами. Ну, натуральная Марлен Дитрих. Натянул ее, а она возьми да и лопни.
Вот оно хваленое Мерседесовское качество, сказал Леннан и выбросил рваную Марлен в окно. Кукласлово на ебыли сопровождавшие ее падение слова. Если они так будут делать авиационные двигатели для моих Тополей и Иловслово на е с приставкой: вынас Черчилль. Только дым из ушей пойдет. Говорят, он много курит. Пятнадцать больших толстых сигар в день и выпивает пять бутылок французского коньяка. И как только не лопнет? Толстожопый. Надо сказать директору Мерседеса, чтобы для красивых немок использовали двойную авиационную резину с прокладкой из крокодиловой кожи. А то попадется не какая-нибудь Марлен Дитрих или Ингрид Бергман, а целая Екатерина Вторая. Да развеслово на букву е с приставкой: проее просто так?! А Черчилля мы обойдем. Он книги пишет, и я напишу. Так напишу, чтослово на бдым из ушей пойдет. Независимо от количества выкуренных сигар.
Вечером он был узе на взводе. Поставил перед собой шесть бутылок Греческого коньяка. Выпил двести граммов, сказал, что в Греции все есть, и стал ждать. И хорошо, что Раки опоздал. Точно бы он его завалил. А так все обошлось. Когда Раки приехал, в доме уже больше не было патронов.
Таким образом, праздник был омрачен предсказанием Кэт. Но скоро Славик забылся и начал двойными порциями глушить коньяк. Он надеялся на обещание Кэт помочь ему. Сегодня его даже не раздражало, что эта сучка считает себя воплощением Екатерины Второй. Великой Блудницы.
Кэт взяла фонарик и одна двинулась к полю боя. Она шла медленно. Кругом шмыгали какие-то звери. Толи крысы, толи мыши, то ли какие-то кроты и еноты. Кэт осторожно перешагивала через трупы и неуклонно продвигалась к пятидесятому доту.
Сестра, услышала она слабый голос. Помогите.
Кэт пошла быстрее, задела за окровавленную каску и упала. Потом еще раз споткнулась, грохнулась на оторванную очередью крупнокалиберного пулемета голову. Хотела бежать, но луч фонарика не находил дороги. Кругом были убитые люди с оторванными ногами, головами, руками, пробитыми касками, развороченными легкими. Даже два сердца лежали на груди одного солдата. Одно, наверное, было его, а другое выпрыгнуло из соседнего трупа. Когда солдат был еще жив, удар страшной силы выбил его сердце из груди. Оно покрутилось в воздухе и упало на грудь другого солдата, сердце которого тоже вырвало очередью из крупнокалиберного пулемета. Но это сердце медленнее вылезало из тела. Поэтому осталось лежать на груди, как медаль героя. Один дважды герой, правда, оба с дырой.
Жаль только, этот крупнокалиберный пулемет не захлебнулся кровью. Помощник Н.С. Хрущева полковник Хижняк смог попасть в него гранатой.
Кэт, шагая уже прямо по трупам, наконец, приблизилась к раненому. Кто это? Кэт посветила фонариком.
Вова это ты?! Ты остался жив?! Тебя же расстреляют! Эх, Матросов, Матросов! Сорок девять Матросовых погибло, а ты сумел остаться в живых.
Но я все-таки закрыл эту амбразуру своей грудью, хрипло сказал Вова. Помоги мне снять бронежилет, пожалуйста. Кажется, у меня переломаны ребра.
Кэт едва смогла отсоединить окровавленные липучки бронежилета. Откуда кровь? Здесь везде была кровь. Она застыла на склоне, как вулканическая лава. И эта лава была еще теплой. Кровью этих штурмовиков могли бы захлебнуться и сто пулеметов. Только добежать до амбразуры смогли не многие.
От тебя пахнет
Но Вова прервал ее:
Козой, что ли?
Нет, одеколоном.
Перед атакой решил поодеколониться.
Зачем?
Чтобы при встрече с немцами не выглядеть некультурным. А то еще почувствуют запах портянок, скажут спим вместе вместе с медведями.
Не ври. Ты его пил. Ты пил одеколон? Зачем? Спирт же есть.
Ну, во-первых, мне спирта не дали, а во-вторых, не выбрасывать же одеколон. Нам выдали столько одеколону, что за год не переодеколонишь. Значит, выдали для питья.
Кэт только покачала головой.
Она познакомилась с Вовой еще в Берлине. Он первым ворвался в замок, где жила Кэт. Он бы ее убил, если бы в его ППШ еще были патроны. Вова бежал по лестничным маршам и бросал во все стороны гранаты. И только на время броска его дисковый автомат замолкал. Он уже выкинул два диска. Зарядил последний, и пошел по комнатам третьего этажа. Он открывал дверь и в каждую комнату давал короткую очередь. Потом заходил и бегло осматривал. В комнате, где сидела дрожащая Кэт, автомат не сработал.
Вова передернул затвор. Нет. Друг больше не издавал, радующих душу щелкающих звуков. За столом сидела прекрасная высокая толстушка. Не говоря ни слова, она пересела на широкую кровать. И легла. Ноги ее в туфлях стояли на натертом до зеркального блеска паркете. Они чуть-чуть подрагивали. Как у породистой лошади перед решающей скачкой.
Вова бросил автомат в изголовье кровати и поднял ее юбки. Мелькнула мысль: зачем надо было бросать автомат на кровать? Ведь в нем все равно нет патронов. А помещать скачке может. Действительно, потом автомат пришлось сбросить на пол.
Плииз. Битте. Только такие слова тогда смогла произносить Кэт.
Скажи, что я твой Одиссей, а ты моя Пенелопа, бормотал Вова Матросов. Я вернулся, и буду драть тебя двенадцать дней и ночей. Без перерыва. Окей?
Плииз. Битте.
Понял.
Он действительно трахал бы эту Императрицу двенадцать суток, но не вышло. Во-первых, Вова через шесть часов потерял сознание, а во-вторых, во дворец заехал Командарм Ракассавский и забрал Кэт себе на кухню. Оказывается, она была не графиней, а всего лишь гувернанткой. То есть просто уборщицей с правами повара. Но Рокки быстро понял, что в Этом Деле она Настоящий Полковник. То есть вполне подошла бы на роль самой Императрицы Екатерины Второй. И не только сексуальные возможности она обнаружила в этот день.
Вечером она прислуживала Командарму, ночью уже трахалась с ним, а под утро сумела спасти жизнь. После секса Раки сказал, что теперь Кэт будет не служанкой в этом замке, а его хозяйкой. По этому случаю был накрыт в парадной зале шикарный стол с омарами, икрой, Греческим коньяком и ВИП-шампанским из Франции. А ведь было только четыре утра следующего дня. Еще и суток не прошло с того времени, как Вова Матросов первым ворвался в этот Дворец.
Пересядь, пожалуйста, на другое место, сказала Кэт.
Но здесь нет другого места, сказал Славик Ракассавский.
У стола было только два стула. Они стояли с торцов.
Дорогой, передвинь стул.
Сесть с боку? Но это будет выглядеть глупо, дорогая. Ты с торца, а я с боку. Как-то не эстетично.
Сделай это для меня. Пересядь.
Рок глупо улыбнулся и передвинул стул. Буквально, через пять минут пуля разбила хрустальную вазу, которая стояла как раз на том месте, за которым раньше стоял стул Командарма.