Ой, князь, вы уже проснулись? сказала она, протирая глазки.
Да, ангел мой, вот решил и тебя разбудить! а сам подумал, что обращение «князь» уже звучит оптимистично и многообещающе.
И то правда, заспалась я что то. А вы уже позавтракали, князь?
Я бросил взгляд на нагромождение разной посуды на ночном столике и тяжко вздохнул холодного пивка бы сейчас. Интересно, тут князья пьют пиво по утрам или нет?
Ну что ты заладила, князь да князь. Князья нынче в Барвихе на Рублевке живут. Называй меня просто по имени.
Хорошо, князь Андрей Владимирович!
Так уж и Владимирович? переспросил я.
А то как же? Раз Ваш батюшка Великий князь Владимир Александрович Романов, то и Вы, стало быть, Великий князь Андрей Владимирович. Или запамятовали?
«Мало мне того, что я уже князь, так ещё и великий лепота!»
Да нет, всё верно. А как бы ты хотела, что бы я тебя называл?
Неужто и это запамятовали? Я же Зина Теплякова, живу у вас во дворце воспитанницей у Вашей матушки Великой княгини Марии Павловны!
А давай я буду тебя Зинулей величать уж очень мне это имя приятно.
Скажите тоже имя как имя. А Зинулей меня только маменька называла, пока не померла. А когда меня в Павловский Институт благородных девиц отдали, то там мы друг дружку по фамилии называли. Только классная дама обращалась ко мне по полному имени Зинаида!
А сколько же тебе годиков, Зинуля?
Так ещё в феврале шестнадцать исполнилось!
А что же тебя из института так рано выпустили? Там же вроде до семнадцати лет девушек маринуют?
Так это в Смольном до семнадцати, а в Павловском и ранее, если служба хорошая подвернется гувернанткой или репетитором. Я же сирота. Папенька мой был штабс-капитан от артиллерии и Георгиевский кавалер Тепляков Павел Гаврилович. В Русско-турецкую компанию с самими Скобелевым и Драгомировым Шипку штурмовал, а потом оборону там держал. Там он и ранен был. Его на излечение в Орловскую губернию определили. А у маменьки там родовое имение было Богомоловка. Вот они и познакомились. Маменька его выходила, а после они обвенчались. А через год и я на свет появилась. А через несколько лет и сестричка моя младшая, Оленька. Когда мне лет десять было, то маменька сильно занемогла и преставилась, царствие ей небесное. В те годы испанка в наших краях много кого повыкосила. А батюшка наш тогда с горя и запил слишком по матушке тосковал и вскоре следом за нею ушел. Потому-то меня и взяли в Павловский институт на казённый кошт, как сироту прославленного воина. Оленька же тогда маленькая была и её забрала к себе в Москву одна дальняя родственница.
Но раз Вы дворянского сословия, то что же с имением то стало? спросил я.
А имение-то уже было заложено-перезаложено и отошло за долги во владение Тагино к Юсуповым-Трубецким. Так что я бесприданница. А когда Вы с братцем вашим, Великим князем Кириллом Владимировичем к нам на осенний бал приезжали, то мы с подружкой, Мариной Владиной, сразу в Вас и влюбились. Марина Владина-то француженка. Её из сиротского приюта взяли, как дочь учителя фехтования. Он тоже из благородных был, но погиб на дуэли. А как Ваша матушка, Великая княгиня Мария Павловна, у нашей настоятельницы попросила двух воспитанниц к себе во дворец, так мы с Мариной сами и напросились!
«Ну и дела, подумал я. Француженка Марина Владина что то знакомое. Да и девичья фамилия моей жены Теплякова. Это что же получается? Я в бредовых мечтаниях изменил собственной жене с ней же самой? Ну, это уж точно фантастика. Так не бывает. И находимся мы сейчас не в отеле, а в собственном дворце»
А в постели то вместе мы как оказались? Неужто снасильничал по пьяни? испуганным голосом спросил я.
Скажите тоже, снасильничал. Да я по Вам с первого денёчка сохну, А как Вы с братцем Вашим князем Кирилом на Пасхальные каникулы прибыли, то всеношную то в домовой церкви отстояли. А на крёстном ходу, как христосоваться стали, то Вы нас с братцем Вашим к себе и зазвали разговеться. Ну вот и разговелись, сказала Зинуля и покраснела.
Тут я заметил на простыне темное пятно.
А это откуда?
Откуда, откуда? Оттуда! ответила Зинуля и ещё гуще покраснела.
В этот момент боковая дверь приоткрылась и в ней показался Кондрат. Зина тут же юркнула под одеяло.
Пойдем ко мне! шепнул мне Кондрат Марина только что в ванну отправилась.
У него в комнате царили такой же беспорядок и полумрак, как и в моей.
Ну что, братец Великий князь Кирилл Владимирович, уразумел, кто мы теперь и в чьи тела переселились наши грешные души?
Ну, на счёт греховности я бы ещё поспорил, кто грешнее. Я в той, прошлой жизни или князь Кирилл в нынешней?
В этот момент я заметил и у брата на простыне темное пятно. Он перехватил мой взгляд и смущенно произнес Ну как-то так!
Вот это мы удачно зашли! только и смог я сказать в ответ.
Так! Давай обобщим информацию, что же нам удалось выяснить, сказал Кондрат Я про себя уже всё узнал. Или почти всё.
Ну я то про себя тоже много чего узнал, кроме того где же я учусь, раз прибыл на каникулы, а не в отпуск.
Ты уже скоро на выпуске из Николаевского кавалерийского училища. А я гардемарин Морского кадетского корпуса и тоже на выпуске, хотя учился и подольше. Тебе недавно исполнилось восемнадцать, а мне двадцать один. И это радует. Учитывая наш возраст и возраст наших барышень, нас нельзя обвинить в совращении малолеток сами такие. А в тогдашней России девушек в 15 лет уже замуж выдавали. Значит, минимум информации у нас уже есть, а с остальным будем разбираться в порядке поступления. Андрей, а мы точно не глючим? подытожил Кондрат.
А вот ты поди к Марине в ванну, там и почувствуешь, глюк это или нет. Да и я пожалуй Зину в ванну приглашу, а уж потом будем похмеляться и завтракать!
Выходит мы названные дети Великого князя Владимира, родного брата императора Александра Третьего и кузены Николаю Второму. Это я из истории точно помню. Так мы не слабо пристроились! подытожил брат. А я лишь кивнул и отправился к себе в спальню. Зина все ещё сидела на кровати, чуть прикрывшись одеялом.
Зинуля! А как бы в комнате прибраться и поесть чего-нибудь соорудить?
Ну так, Андрей Владимирович, у вас на то лакей есть, Прошка. Ему и прикажите!
И то правда, совсем запамятовал. Вы, Зинуля, прикройтесь ненадолго! и громко гаркнул: Прошка!!! Подь сюды, щучий сын!
Главная дверь отворилась и вошёл лакей в измятой ливрее. Морда опухшая, красная и так же измята, как и ливрея. Явно, что тоже с бодуна.
Чего изволите, сударь? спросил он, явно стараясь дышать в сторону.
Вот что, Проша, мил дружочек, начал я елейным голосом Сейчас ты пойдёшь на кухню и распорядишься на счет завтрака, а через десять минут вернёшься, всё в комнате приберёшь, накроешь стол на четыре персоны и растаешь в тумане, как с белых яблонь дым. Через полчаса я выйду из ванны, так чтобы тут всё в лучшем виде было, а вот тебя бы не было! Уяснил?
Так точно, ваше высочество! А что изволите на завтрак подать?
Вот тут то он меня озадачил. Голова-то по-прежнему болит, хоть и чуть меньше. Ну что же, воспользуюсь рецептом Воланда лечить подобное подобным. Ведь Стёпу Лиходеева могли вернуть к жизни две стопки водки под острую и горячую закуску.
Вот что, голубчик! Принеси-ка нам графинчик водочки, да похолоднее, к нему грибков, огурчиков и что там ещё. Икры черной, икры красной, да почки заячьи верчёные, да щучьи головы с чесноком. Шампанского ледяного бытылочку и там пироженных разных к чаю. Да, самоварчик спроворь.
А водочку какую изволите, сударь, анисовую?
Это ту, что ключница делала?
Почему же ключница? У нас всё от Елисеева!
Ну раз от Елисеева, значит не палёная!
Какая такая Палёная? Новая что ль какая? Так до нас ещё значит не дошла.
Ну Бог даст, и не дойдёт. Всё запомнил?
Не извольте беспокоиться. Всё будет в лучшем виде и сей же час!
Не сей же час, а через полчаса и ни минутой позже время пошло! И вот что ещё, Проша. Отчего это у тебя морда лица такая круглая и мятая? Ты случаем не из Мордовии?
Так точно, ваше высочество, из-под Саранска я! выпалил Прошка и убежал.
Когда дверь за ним затворилась, я обратился к Зинуле:
А давай-ка ещё раз похристосуемся!