Секач еще немного похрюкал, словно сам с собой разговаривал, а Паша чуть не расхохотался нервно, потому как эти звуки напомнили ему что-то эдакое сантехнически - водопроводное. При том Паша аккуратно пятился спиной вперед, уходя с тропинки, давая дорогу зверю. Ружье при этом он все же взвел и держал так, чтоб отразить атаку, если эта вздорная живность все же атакует чужака. Но кабан величаво протрусил мимо, кося черным глазом, а потом вдруг припустил с неожиданной для такой массивной туши и коротких ножек скоростью. Паштету даже показалось, что вполне мотоциклетную скорость выдал с места в карьер этот свин.
Перевел дух, аккуратно опустил курки, чтоб не бахать зря. Потом все-таки осмотрел тропу, чего зря не сделал раньше. Ну и не нашел там никаких признаков человеческих следов. А свиные копытца на грунте отпечатаны были во множестве, не человечья тропа получилась, а звериная, как-то такую возможность Паша не учел.
Вот сейчас уже окружающее безлюдье всерьез Паштета напугало. Попробовал вспомнить, что читал про ту же Беловежскую Пущу, чтобы прикинуть - сколько придется пройти, запутался в нулях десятков тысяч квадратных гектаров, потом почему-то приплелись, не пойми откуда, кубометры и декалитры в градусах Фаренгейта на морскую милю, плюнул на это все и тяжело вздохнул. Мило будет таскаться по дремучим лесам. И никто ведь не гарантирует, что пойдет все как у Лёхи и аккуратно через пару месяцев выкинет обратно в ту же самую точку, откуда и портанулся сюда.
Кстати, а куда это - сюда? Что тут такое? Нет, вроде не эпоха динозавров (а девственный лес как раз в этом плане толкал мысли, больно уж все вокруг было чистым, нетоптанным), но давно валяющийся на болоте скелет с ноутом как-то заставлял вспомнить и то, что видел в телевизоре про Чернобыльскую атомную зону, где живность расплодилась и безо всяких мутантов, что характерно. Может это вообще и не прошлое? Может наоборот? И под метровым слоем земли как раз крошеный бетон, битые бутылки, сплавившийся пластик и черепа оскаленные лежат слоем? Как в "Терминаторе"? Паша поежился. Режиссер-то эти самые черепа из реальности взял, посмотрев фотографии уничтоженного ковровой бомбардировкой Токио, так что все из реала. Никаких фантазий. На минутку мелькнуло паническое желание покопаться в земле - а вдруг и впрямь там под ногами в виде культурного слоя все человечество? Но наваждение быстро прошло.
- Старикан толковал про наши офигительные ресуры. Вот ты сейчас эти самые ресурсы и наблюдаешь. Своими собственными ногами в том числе - по-возможности рассудительно сам себе сказал Паштет. Оценил разумность услышанного, порадовался, что у него есть такой хороший собеседник, как он сам, и не удержался от смеха. Второй день всего в робинзонах - а уже сам с собой болтает. Не, пора завязывать с беспокойством. Ничего хорошего из этого не выйдет.
Должны же тут быть люди! Просто обязаны. Надо идти и идти. Только и всего.
Это несложно и обязательно даст результаты.
На пятый день пешего похода настроение у Паштета, однако, изрядно ухудшилось. Не к такому он готовился. Туризм совершенно не вписывался в попаданчество. И самое кислое - по-прежнему ни малейшего признака людей. Всякой живности - навалом, даже медведь попался по дороге, но разошлись краями, как принято говорить. Мишка (не шибко-то и большой) встал на задние лапы, а Паша вежливо бочком отошел подальше. Была мысль срезать зверя дуплетом, но попаданец воздержался. С одной стороны, харчи за неделю изрядно убыли и рюкзак сильно полегчал, с другой останавливало то, что придется корячиться с тушей долго - и не факт, что успешно. Читывал как-то роман, в котором все прелести разделки туши неопытным охотником были расписаны. Тогда страшно не понравилось, что в романе про зомбей, не пойми с какого бодуна, такой эпизод воткнут, ан вот сейчас не стал спешить со стрельбой. Слишком много мяса, не сожрать столько, а погоды стоят теплые, даже ночью. Или это в лесу такой микроклимат?
Заметил, что похудел - дырку на ремне стал пользовать новую, чтобы штаны не сползали. Палатку насобачился развертывать мигом и устройство лагеря сейчас уже шло моментально. По утрам тоже собирался на автомате. Еще бы людей найти, в конце-то концов. Но людей не было, хоть тресни. И все попадавшиеся тропки, как на грех, были явно звериными.
Рюкзак похудевший тоже печалил. Поэтому, когда Паше на глаза попалась здоровенная птица, чем-то похожая на курицу по силуэту, он, не думая долго, тихо и аккуратно заменил картечные патроны на пару дробовых, которые на всякий случай держал в кармане. Таких птиц раньше Паштету не попадалось - здоровенная, черного цвета с переливом - синим по спине и зеленым на груди, роскошный хвост веником, мощные крылья. В общем - здоровенная! И когда ружье шарнуло облачком свинца, чертову пташку не убило, а просто сшибло с ветки на землю и незадачливому охотнику пришлось пару минут лупить добычу прикладом и сапогами, чтоб она не улетела. Добил и гордо поднял добычу, поразившись тяжести - килограмм пять - шесть, точно совершенно. Зачетная добыча! Порадовался своей удачливости и тому, что сегодня свежатинки поест, и раз такое дело - Паша встал лагерем раньше, чем обычно, перед тем, однако, отойдя подальше от места охоты и по привычке проверив окрестности. Мало ли кто на выстрел может припереться, тут и украинские наци могут попасться, и дезертиры, берега потерявшие, и обуянные идеей "от можа до можа" поляки, да и просто бандиты, которые человеческую жизнь во время войны и в грош не ставят. Не говоря уже о немцах и всяких прочих венграх - румынах.
Опыта кулинарии такого птицезавра у Паши не было, впрочем, он твердо знал, что хорошие продукты готовкой не испортишь. Сам в этом не раз убеждался. Слова его приятеля и коллеги, который стажировался в Англии и утверждал, что там эта поговорка не работает и да, хорошие продукты английская кухня портит от души, Паштет решил не учитывать.
С готовкой птицы возникли сразу некоторые сложности. Обычно все рекомендовали готовить на природе птицу в глине. Обмазал глиной, посолил - поперчил, зарыл под костром - и наслаждайся. Это было замечательно, но к сожалению, в этом лесу глины Паше не попалось пока ни разу. Варить в котелке, равно как и тушить, сразу не покатило - котелок был явно мал. Оставалось романтическое - пожарить на вертеле.
Последнее Паштет и решил сделать.
Ощипать тушу оказалось весьма не просто, перья держались прочно, приходилось прилагать немалое усилие, да и просто много их было, мощна была пташка, чистый орел, только клюв не хищный. Но глаза боятся - и правильно делают, как говаривал известный офтальмолог. Чтобы разожженый костерок не горел зря, Паша сообразил приготовить себе супчик по-домашнему, и аккуратно выпотрошил добычу поодаль от лагеря. Всякую требуху выкинул, а печенку, сердце, шею сложил в котелок и повесил вариться.
- Впору перину себе сделать - заметил попаданец, озирая покрытую черными перьями и пухом окрестность. А ведь и половины еще не ощипал! Уже и суп кипел, а перья все никак не кончались. Черт, да уже рука заболела дергать! Все-таки в романах все куда проще. Подстрелил, сварил...
Заправил суп, ссыпав туда один из пакетиков сублимированных щей - крупа уже кончилась почти вся, рису осталось немного, да уже смотреть на него было неохота.
Опять щипал этого птица, потом все же сделал перерыв, с жадностью похлебав душистого супчика. Чуточку погордился тем, что супец вышел вполне себе годным, хотя и получилось, что за дерганьем перьев варился он часа два, а та же шея птичья все равно получилась не в пример куриной - жесткая. Но свеженинка пошла " на ура!", как - никак свои зубы, не вставные. И еще чуточку погордился тем, что не упустил убрать аккуратно с печенки желчный пузырь, мелочь - а молодец!
Наконец, домучал увесистую скользкую тушу и торжественно насадил ее на аккуратно вытесанный вертел, который тщательно сделал из подходящей ветки. Торжественно утвердил хрестоматийную конструкцию над огнем... Прямо как на картинке получилось.
И потом часа четыре поворачивал и поворачивал вертел, периодически поливая водичкой - птичье мясо было без капли жира и потому сохло моментом. Пробовал его через пару часов, потом еще и еще - жесткое, зараза, хоть убейся. Потому продолжал жарить. Пахло обалденно, хорошо супу поел, не так слюна текла, но по твердости и жевабельности мяско это уверенно стояло сразу же за резиновой подметкой. Решил все же взять с собой, в конечном итоге получилось что-то не то сильно прожаренное, не то вообще завяленное, но все-таки мясо. Темное, припахивающее почему-то сосновой смолой и хвоей, но в конечном итоге - все-таки съедобное.