Утром я встал поздно, вчера мы засиделись далеко заполночь, хорошо хозяева догадались заранее поставить раскладушку в детской комнате. Нет, базироваться у Мишки мне явно не стоит, слишком много неудобств я буду им доставлять, максимум хранить у него часть барахла.
Умывшись, я заглянул на кухню и обнаружил на столе записку «завтрак в холодильнике, детей из школы можешь не дожидаться, код вай-фай 12345678» и ключи с брелком из лопатки турбокомпрессора.
Позавтракав я, около получаса скакал по телевизионным каналам. Впечатление осталось достаточно угнетающее. За исключением канала «Культура» и пары-тройки тематических «природа, туризм, рыбалка, охота» всё остальное заметно деградировало. Плюнув на телевидение, я вытащил ноут и начал рыться в предложениях о продаже летающего железа.
Дождавшись-таки из школы мишкиного младшего, я «сдал пост» ему и поехал в банк. Слегка, к собственному стыду, поплутав, нашёл-таки искомое здание, а в девятом кабинете меня встретила не только Валерия Викентьевна но и мой безымянный спутник по переходу. Если честно, это меня слегка напрягло, но он доброжелательно улыбнулся и, протянув мне руку, поздоровался и, наконец, представился:
- Григорий Ерофеевич, - предложив, жестом, присаживаться он продолжил, - меня, помимо своих дел, попросили оказать вам посильную помощь.
- Благодарю. А в чём она будет заключаться?
- В первую очередьв добром совете. Вы ведь, как я понимаю, уже давно не были в России, и не осведомлены о многих недавних новшествах и ньюансах.
- Увы, - я кивнул соглашаясь, а мой собеседник продолжил.
- Ваши дела обстоят примерно таким образом. Александр Белый по прежнему в розыске, но, к счастью, без пальчиков. Алехандро Бланко в розыске не числится, видимо ваш друг, либо переоценил усердие американцев, либо подсуетился и прикрыл единственный момент когда эти две легенды пересеклисьзамену вашей пилотской лицензии, на новое имя. Ну и, вполне возможно, что запрос в Бразилию, был в общем, для очистки совести, похоже они считают, что вы или живёте в России, или по прежнему обретаетесь где-то в Африке.
- А я лицензию не менял, а оформлял заново.
- Ну, ещё лучше. - Григорий Ерофеевич, с лёгкой ехидцей, посмотрел на меня, - Не жалеете, что рванули не глядя?
Я отрицательно помотал головой.
- Не жалею. Во-первыхя шесть лет прожил в Бразилии, вроде не бедствовал, два самолёта имел. А места, которое можно было бы назвать домом, так и не нагрел. Когда срывалсявсё моё имущество уместилось в три сумки и сейф с оружием. Там, - я мотнул головой, - там меня ждут, а значит там мой дом.
- Да. Домэто главное. - Григорий Ерофеевич покачал головой, - Но, возвращаясь к вашим документальным делам, одна маленькая заковыка у вас всё-таки есть. По вашему удостоверению личности, вы сейчас находитесь в Бразилии и её границ не пересекали. Вроде бы мелочь
- Но на мелочах палятся. - Продолжил его мысль я.Что мне нужно? Паспорт?
- Приятно когда тебя понимают. - Григорий Ерофеевич усмехнулся, - Вы правызагранпаспорт. Правда одно но. Внутренний вам выписали на месте, а вот загран Тот придётся оформлять общим порядком. Не переживайте, ваше воскрешение вам проблем не доставит, но займёт это, три-четыре недели, не меньше. Вы, всё-таки прибыли решать, в общем-то свои проблемы, и напрягать контору несколько не с руки.
Он черкнул несколько слов на бумажном квадратике и протянул его мне.
- Отправляйтесь в ПВС. Обратитесь к вот этой даме, она вам всё поможет оформить. И копию метрикитоже. Жить есть где?
- Есть. Тут мой сослуживец по училищу нарисовался. - Я секунду помолчал, и продолжил, - Кандидат. Отличный лётчик, здесь неустроен, хочет летать.
- Понятненько А вы, тот ещё пострел. В первый день успели.
- Да там
Я, в двух словах, изложил историю Харитонова. Григорий Ерофеевич грустно покачал головой.
- К сожалению бывает, не повезло мужику. А если я вам подкину пару-тройку кандидатурвозьмёте?
- Отчего бы не взять? Посмотрю что из себя представляют, Если мужики и лётчики нормальныеотчего бы и не взять? Люди-то будут нужны.
Мы обменялись контактами и Григорий Ерофеевич распрощался со мной и Валерией Викентьевной.
Мысленно перекрестившись, я изложил ей историю Мерседес, и попросил совета. Валерия Викентьевна попросила названия банков и поинтересовалась, куда перевести деньги. Я прикинул, и попросил сгрести всё на мой счет.
Мы отправились в пятнадцатый кабинет, где обреталась пара компьютерщиков. Получив от меня реквизиты, они несколько минут повозились и предложили ввести пароли, а ещё через пять минут, Валерия Викентьевна вручила мне распечатку. И я, слегонца, охренефигел!
Я знал, что Жоао был, мягко говоря, не беден, но того, что на счетах, переданных для подстраховки своей дочери, окажется восемь, шесть и три с половиной миллиона долларов, я не ожидал ни разу! Наши возможности резко возросли, а мелкие стали полноправными совладельцами нашей компании.
Распрощавшись с Валерией Викентьевной, я, слегка подпрыгивая от открывшихся перспектив, отправился в ПВС. Григорий Ерофеевич меня явно подстраховал. Средних лет женщина, в форме майора милиции, глянула на мой паспорт, покачала головой, затем пару раз сфотала меня и, набирая в компьютере анкету, спросила.
- Фамилия Матвеев, пойдёт?
Я открыл рот, чтобы согласиться, но тут у меня мелькнула мысль, и я предложил:
- А может лучше Александров?
ПВСница хмыкнула:
- Ну, как скажете.
Я расписался в анкете и заявлении, заплатил, оставил свой номер телефона, и поехал к Харитоновым...
Проблема, с которой я обратился к Олесе, в общем достаточно типична для лётчиков. Если спросить рядового обывателя, какой эпитет он поставит после слов «профессия лётчика...», то большинство назовут её «опасная», «денежная», молодые девочки могут назвать её «романтичной», но никто, на моей памяти, так и не вспомнил, что профессия лётчикасидячая, и что ей сопутствуют те же проблемы, коими страдает офисный планктон. Лётчики фронтовой авиации, те хоть крутят пилотаж, а вертолётчики, дальники и, особенно транспортники, проводят часы за часами в той же позе, что и бухгалтера с делопроизводителями.
Вот и у меня, за годы проведённые в кресле пилота, образовалась проблема, которую, «ни самому разглядеть, ни другим показать». Я уже договорился в Демидовской ЦРБ, что с началом дождливого сезона, лягу к ним и избавлюсь от сего «удовольствия», но Теперь нужно было, или откладывать операцию до следующего сезона дождей, или делать её сразу по возвращении, что означало, как минимум на месяц, выпасть из полётов, вот я и решил избавиться от неё здесь.
Олеся пообещала завтра провентилировать этот вопрос, но мне, всё равно, нужно будет получить медицинский полис.
14 число 11 месяца 24 года. 22 часа 48 минут. Демидовск. Рогнеда Бланко
За окном дома Дунканов, уже три недели, шумит почти не стихающий дождь. Перемазанные РЧС ## и маслом мелкие старательно чистят свои стволы. Алиса, в расстёгнутом халатике, сидит на кресле и держит у груди маленького Виталика
Его появление на свет, началось с того, что утром, на следующий день после отъезда Саши, малые вломились ко мне в спальню, и треща, в основном на киконго, потащили на первый этаж, где я и обнаружила, сидящую на полу кухни, стонущую перепуганную Алису.
Поняв, что «процесс пошёл», я мухой метнулась наверх, натянула на себя, первое что подвернулось под руку и, наказав мелким питаться содержимым холодильника и хлебницы, схватила, в одну рукуАлиску, в другуюсумку с приданным и покатила на «сумбуре» в роддом.
Там Лисёнок вцепилась меня так, что поставила синяки на запястье и не отпускала, пока мы не очутились в родильной палате, а я, таким образом, стала свидетельницей всего процесса.
Принимала у Алисы роды, доктор, которую звали Ирина Алексеевна. Боцманша, как оказалось, была занята «очень проблемной» роженицей и заглянула к нам только раз, подбодрить Лисёнка.
Процесс шёл, количество синяков на моих руках возрастало и, наконец, уже под вечер, в палате раздался возмущённый вопль - «мне было так хорошо, а вы меня куда-то вытолкали!», а измученное и покрытое потом лицо Лисёнка засветилось счастливой улыбкой
Дождавшись, когда Алису и её сыночка, отвезут в палату и попрощавшись, я поехала домой.