Задняя дверь бара выходила в переулок. Слишком тесный для машины, но достаточно широкий, чтобы Кимуре и его парням пришлось хоть немного целиться перед тем, как влепить мне пулю между лопаток. Справа от двери проход почти сразу упирался в тупик, так что я свернул налево и бросился бежать. Так быстро, как не бегал даже сегодня утром, удрав из квартиры через окно.
Дома в этой части Сан-Франа лепились друг к другу так же тесно, как в Чайнатауне, но хотя бы немного отличались размерами. Проход между ними то сужался, то расширялся, позволяя спрятаться за угол но я пока не видел ничего похожего на путь обратно на улицу. За каждым поворотом взгляд натыкался или на глухую стену, или на забор. Если попробую перелезть меня точно прикончат.
Удивительно, как они еще не достали меня. Настоящие копы наверняка не только стреляют куда лучше, но и умеют бегать. Гребаный меч весил уже целую тонну и все же я понемногу отрывался.
Может, у меня даже получилось бы удрать, если бы проход между домами вдруг не закончился. За очередным поворотом меня ждали только закрытые на замок ворота с одной стороны и полдюжины мусорных баков у стены с другой. Бежать больше некуда
Вверх! Край пожарной лестницы торчал на высоте чуть ли не в десять футов, но если забраться на баки Я не стал тратить время на бесполезные раздумья, вскарабкался на здоровенный пластиковый контейнер, от которого воняло каким-то дерьмом, швырнул меч наверх и сам прыгнул следом, цепляясь руками за ржавые ступеньки.
Есть! Получилось. Когда внизу послышался шум, я уже поднимался с площадки на первый узкий пролет.
Вот он! заорал кто-то. Стреляй. Стреляй, идиот!
Наверное, в этот раз меня спасла темнота. Выстрелов я не слышал парни Кимуры прихватили ствол с глушителем но железо вокруг загремело, разбрасывая искры.
Давай за ним! Быстрее!
Похоже, они выпустили всю обойму, и теперь лезли следом прямо подо мной загрохотали мусорные баки. Я взобрался по последнему пролету, выбрался на крышу и помчался по ней на другой конец туда, где на фоне уличных огней торчали поручни еще одной лестницы. Пока эти болваны пытались подстрелить меня, я выиграл еще несколько секунд, но на этом мое везение закончилось.
Даже с огромной железкой в руке спускаться оказалось куда легче, чем подниматься, на уровне второго этажа я скатился на узенький балкон. Никакой двери только высокие окна по обе стороны, стена, какие-то трубы и навес прямо подо мной. Бар или магазинчик сквозь толстую грязную темно-красную ткань пробивался свет витрины.
Что ж Лучше рискнуть свернуть себе шею, чем резать руки стеклом, забираясь в чью-то квартиру. Во всяком случае уж точно быстрее.
Проклятье пробормотал я, перекидывая ногу через перила балкона. Сегодня твой день, Ричи-бой.
Под моим весом конструкция заскрипела, прогибаясь, а сам я скатился по навесу, зацепился ногой и свалился вниз. Ушибленная спина взорвалась болью, но кости, похоже, уцелели.
Что за?.. Чувак, ты в порядке?
Парень в рабочем комбинезоне стал единственным свидетелем моего падения. Он мог бы помочь мне подняться, но вместо этого просто застыл у раскрытой задней дверцы фургона с коробкой в руках. Служба доставки или что-то в этом роде.
Я в норме. Я поднялся на ноги и подобрал сверток с мечом. Лучше посмотри наверх.
Природа наделила парня неплохой мускулатурой он явно весил фунтов на пятнадцать-двадцать больше меня но на мозгах, похоже, сэкономила. Тупица любезно оставил ключ в замке зажигания. И когда фургон с визгом сорвался с места, он еще несколько секунд стоял, задрав голову и только потом побежал за мной, спотыкаясь об вывалившиеся из кузова коробки.
А к списку моих идиотских поступков за сегодняшний день прибавился еще и угон. Разумеется, со всеми мыслимыми нарушениями правил в комплекте. Не знаю, хватило ли Кимуре мозгов отправить хоть одну из своих горилл обратно к машине, но проверять я уж точно не собирался.
Объехав остановившееся перед светофором такси, я свернул в сторону Чайнатауна и принялся выискивать глазами указатель. Хайд-стрит действительно оказалась там, где и говорил Дэйв Джонсон примерно в четверти мили. Я ударил по тормозам, выкрутил руль и, едва не въехав в бок трамваю, помчался в сторону залива Сан-Франциско. Угнанный мной фургон службы доставки явно не дотягивал до болида «Формулы-1», но дорога уходила вниз, и уже скоро мне пришлось перестать вжимать педаль газа в пол, чтобы не припарковаться в столб или в машину на обочине. К счастью, я просидел в баре достаточно долго, и улицы почти опустели, но все же мне приходилось то и дело выскакивать на встречную полосу, чтобы кого-то обогнать.
Дорога заняла всего несколько минут и, похоже, я даже не попался на глаза копам, пролетая на красный свет. Зеркало заднего вида не показывало ничего, что заставило бы меня беспокоиться, так что когда в свете фар мелькнул указатель «тупик», я просто свернул налево, остановился у обочины и выбрался из фургона.
Морской музей Сан-Франциско, прочитал я, задрав голову. Национальный исторический парк
Похоже, мне сюда Дэйв Джонсон не ошибся. Я прошел между двумя закрытыми сувенирными магазинчиками и уперся в ограждение, за которым виднелись какие-то механизмы похоже, детали двигателя какого-нибудь старинного парохода. И еще дальше примерно в четырех сотнях футов огромная подсвеченная надпись.
Причал Хайд-стрит.
Прямо за ней возвышалась белая громадина с трубой. А чуть левее, с другой стороны причала, торчали огромные мачты. Парусники два или три. И один из них
Балклута Я оперся на ограждение и прищурился, вглядываясь в темноту. Это ты, детка?
Добрый вечер, сэр! Музей закрыт приходите завтра!
Я поднял руку, заслоняя глаза от светящего прямо в лицо фонарика. Охранник. Уже не молодой куда старше Дэйва Джонсона Повезло. Если бы руководство музея вместо него наняло парочку морпехов, мне, пожалуй, пришлось бы дождаться утра и покупать билет как это обычно делают порядочные граждане.
Прости, папаша. Я оттолкнулся ногами от асфальта и запрыгнул на ограждение. Ты и представить себе не можешь, как я обожаю старинные парусники.
После парней Кимуры удирать от старика-охранника оказалось легче, чем отобрать конфету у ребенка. Он что-то кричал мне вслед, но я уже изо всех ног мчался к причалу. Стрелка компаса в голове указывала прямо и я почти физически чувствовал, что моя цель близко.
Этот?
«Си Эй Тейер» прочитал я надпись на борту, чуть замедляя бег. Проклятье!
Значит, следующий.
Есть!
«Балклута» оказалась примерно в полтора раза крупнее предыдущего парусника. В темноте я едва не промахнулся мимо мостика, переброшенного через полоску воды между бортом и причалом. К счастью, его не убрали вряд ли работники музея могли подумать, что кому-нибудь взбредет в голову забраться сюда ночью.
Врата
Я поднялся на палубу и принялся смотреть во все стороны, выискивая хоть что-то похожее на дверь или люк. Я бежал достаточно быстро, но время поджимало. Старик-охранник уже стучал подошвами ботинок по причалу и, похоже, был не один в темноте мелькали сразу несколько фонариков.
Где тут эти врата? Я залез рукой в карман куртки и выдернул письмо с такой силой, будто оно могло мне ответить. Ты, чертов кусок
Прежде, чем я успел договорить, бумага в моих пальцах с негромким хлопком треснула и вдруг вспыхнула так ярко, будто прямо перед моим лицом включили корабельный прожектор.
Мои глаза! Я выронил меч и закрыл лицо ладонями. Проклятье
Я почти ослеп, зато слух вдруг разом обострился так, что топот охранников по причалу превратился в металлический грохот. А когда откуда-то спереди раздался оглушительный рев, я кое-как смог заставить себя разлепить слезящиеся глаза.
И увидел несущийся прямо на меня поезд.
Глава 6
Махина из красно-желтого металла надвигалась. Не так уж быстро миль пятнадцать-двадцать в час но удрать от нее по рельсам я уж точно бы не смог. Слева пустота, справа каменная стена высотой в добрые семь футов. Да меня же сейчас размажет!
Когда поезд снова загудел, я дернулся и тут же что-то буквально швырнуло меня вперед прямо ему навстречу. Но вместо того, чтобы героически размазаться о тупую морду, я вдруг взмыл в воздух, оттолкнулся ногой от металла и кончиками пальцев зацепился за самый край стены но и этого хватило, чтобы выдернуть себя вверх, одним кувырком смываясь от поезда и выбрасывая свое далеко не самое хрупкое тело на белые камни.