Никита Бу-тюр-лин, лоцман и российский подданный, прочитав, судья вскинул голову, устремив на обвиняемого пристальный и недобрый взгляд. Вы говорите по-шведски?
Немного, коротко кивнул молодой человек. Лучше по-немецки.
Законник Карл тоже кивнул:
Гут. Вы обвиняетесь во многих преступлениях, господин Бу-тюр-лин.
Судья сделал небольшой перерыввыпил поднесенной одним из секретарей водичкиа потом уж продолжил И каждое его слово словно вбивало гвоздь в крышку гроба, предназначенного лоцману!
Никита Петрович, понятное дело, обвинялся в организации поединка, что прямо запрещалось эдиктом королевы Кристины и постановлением короля Карла Густава. Серьезное преступление, за которое грозило семь лет каторги. Однако вовсе не это оказалось самым тяжелым из выдвинутых против Бутурлина обвинений!
Еще его обвинили в шпионаже исамое страшноев связях с пиратами! За то и другое уже никакой каторгиказнь!
Внимательно выслушав судью, Никита Петрович дождался предоставленного ему слова и, с разрешения судейства, подошел поближе к крыльцу.
По первому обвинению, откашлявшись, начал лоцман. Уважаемый суд, я не вижу здесь потерпевшего! Если его нетзначит, против меня некому выдвинуть обвинение, как некому и свидетельствовать.
Потерпевший, рижский купец герр Фриц Майнинг вынужден был срочно уехать, доверительно доложил один из секретарей. Но он оставил за себя законного представителя.
Ах да, дапредставителя, повернув голову, гере Линдберг посмотрел на стоявшего чуть в стороне немолодого господина с неприметным лицом и безмятежным взором, одетого в прекрасный камзол и плащ, тоже явно недешевый.
Да, я представитель герра Майнинга, поклонился щеголь. Антон Байс, негоциант. Подданный его величества короля Карла Густава.
Подданный шведской короны, уточнил Линдберг. Все нотариально заверено?
А как же, господин судья!
Гут. Что вы можете показать по поводу дуэли?
Негоциант, в принципе, поведал, все, как былопротив чего Бутурлин не возражал. Да и как возразишь, когда столько свидетелей?
То есть это пункт обвинения вы признаете? довольно покивал судья.
Никита Петрович усмехнулся:
Этотчастично признаю, остальныенет. Вы, кажется, обвинили меня в соглядатайстве? По-вашему, яшпион, так выходит?
Еще не обвинил, честно признался Законник Карл. Как видите, еще идет разбирательство. Итак, вот вам первый вопрос по второму пункту. Вы знали некоего Варсонофия Крамова, дьякона Спасской церкви? Еще по весне, точнеев маевас видели вместе.
Возможно, подумав, Никита пожал плечами. Бывая в Ниене, я часто захожу в Спасскую церковь. Разговариваю со служителями мог и с дьяконом. Но вот, как его имяне ведаю.
О чем же вы говорили?
О всякого рода интимных делах, уважаемый господин судья
Об интимных?!
Я имею в виду дела веры.
Гере Линдберг склонил голову набок и хитровато прищурился:
Согласитесь, вы вполне могли получать от дьякона Варсонофия сведения, представляющие государственную тайну. Сам Варсонофий под пыткой признался в своей шпионской деятельности.
И что же? не выдержав, обвиняемый презрительно усмехнулся. Он показал на меня?
Не совсем так, господин Бу-тюр-лин, замялся судья. Несмотря на свою суровость и безапелляционность принимаемых решений, Законник Карл все же слыл человеком справедливым и, похоже, не зря. В тему шпионства он больше углубляться не стал, поскольку, как догадывался Никита Петрович, прямых доказательств не имелось. Да не только прямых, вообще никаких наверное.
Гут, герр Линдберг стукнул по столу молоточком. Переходим к третьему пункту. Господа тут он повернулся к зрителямсвидетелям, зевакам и прочим участниками процесса. Прошу слушать чрезвычайно внимательно. Итак Господин Улвеус, прошу зачитать.
Сидевший слева секретарьдолговязый парень с круглым крестьянским лицом и кротким взором, поспешно встав, взял лежащий на столе документ и с большой важностью зачитал:
Тринадцатого мая сего года В устье реки Ниени подвергся нападению пиратов торговый корабль «Скогге». Причинен значительный ущерб. Первого июня сего года Три баркаса с грузом пушнины ограблены на выходе из порта. Семнадцатого июня торговое судно «Пестрый бык» из Ревеля. Двадцать пятоготорговое судно «Синий ветер» из Любека Первого августа
Достаточно, гере Улвеус, судья махнул рукой. Теперь кратко зачитайте показания свидетелей Господа, прошу внимания!
Десятого маягосподин Бутюрлин встречался с господином Рибейрушем в доме последнего. Двадцать восьмого маявстречался с господином Рибейрушем в таверне «Тре крунер». Пятнадцатого июняу Спасской церкви Двадцать второгоу Черного ручья
Ах, вон оно что! Значит, после каждой встречи Никиты и Жоакина Рибейруша происходило нападение пиратов на торговые суда. Вот к чему гнет судья!
Мы ни о чем таком не сговаривались! не сдержавшись, гневно выкрикнул молодой человек. Я не имею никакого отношения к разбойным людям. Я просто лоцман! А сеньор Рибейруш обучал меня фехтованию и хорошим манерам.
Так обучил? Законник Карл хитровато прищурился.
Обучил, развел руками Бутурлин.
Тогда зачем вы с ним встречались?
Ну Никита замялся. Я просто заходил в гости. Мы друзья.
Судья и секретари переглянулись с видом рыбаков, вот-вот готовых вытащить угодившую в сети крупную рыбу.
Так вы, значит, с господином Рибейрушемдрузья? вкрадчиво уточнил Линдберг.
Друзья, да, лоцман тряхнул головою. Об этом многие знают.
Действительно, об этой дружбе знали многие, чего Никита Петрович вовсе не считал нужным скрывать.
Ваш друг Жоакин Рибейруш, урожденный португалец, обвинен в пиратстве! торжественно провозгласил судья. Вина его доказана полностью.
Бутурлин растерянно моргнул:
Ну, тогда я не знаю Но я-то не пират! Да это и сам сеньор Рибейруш подтвердит, вы его допросите!
Увы, герр Линдберг развел руками. Старый пират Рибейруш оказал активное сопротивление при задержании и был убит.
Убит?!
Никита Петрович похолодел. Вот это новость! Словно обухом по голове. Но как же так? Он же они А может, и вправдупортугалец вовсе не покончил со своим пиратским прошлым? Коль уж вина его доказана Однако же в любом случае, при чем тут Никита? Черт! Черт! Черт! Жоакин! Как жалко Как жалко-то! Да что за полоса такая в жизни насталачерная! За что? Почему? Зачем? Эх, Жоакин, Жоакин
Так вы подтверждаете
Да, мы были друзьями. Но я не пират!
Еще один вопрос судья снова прищурился. Герр Иеронимус Байер, доктор
И этомой добрый знакомый, сглотнув слюну, сумрачно покивал Бутурлин. Что, тоже пират?
Нет, не пират. Отравитель, Законник Карл участливо улыбнулся. Мы арестуем его уже сегодня сейчас
Что-о? Никита Петрович внезапно расхохотался, громко, неожиданно для себя и всех прочих. Смеялся, запрокинув голову, а потом тихо спросил: Значит, я еще и отравитель, ага.
С вас хватит и пиратства, хмуро бросил Линдберг. Точнеесоучастия в оном. К тому же, скорее всего, вы еще и шпион. А уж нарушитель порядкаточно! Такие люди, как вы, опасны, господин Бу-тюр-лин! Очень опасны для всех добропорядочных обывателей. А потому, руководствуясь эдиктом королевы Кристины постановлением его величества короля Карла Густава, а также разъяснениями высшего королевского суда Постановляю!
Все притихли, затаив дыхание.
Именем его величества короля Карла Густава! Признать господина Бутюрлина Никиту виновным в совершении преступления, предусмотренного эдиктами и уголовным законом, а именнонарушения порядка, и частичнов пособничестве пиратам.
Хм частично с презрением хмыкнул лоцман.
Обвинение в сборе шпионских сведений все с той же важностью продолжал судья, снять за отсутствием прямых улик.
Ну, что ж хоть в этом обошлись по справедливости
И по совокупности преступлений назначить господину Бутюрлину Никите наказание