Прикрепите на моторы машин немецкие флаги, как бы накройте ими, впереди пустите немецкий мотоцикл с переодетыми немцами бойцами, и не спеша езжайте сюда. Один раз проскочит у вас. Километров за двадцать до вашего поворота с вырубки заминируйте дорогу на протяжении 100 м и посадите десяток снайперов отстреливать саперов, которые будут пытаться снять мины. День продержитесь, и то хорошо. За ночь сделайте такую же засаду, чуть ближе, и вновь отстреливайте саперов.
А что, неплохо придумал, лейтенант! хлопнув меня по плечу, рассмеялся капитан, и колонна тронулась.
Я же, найдя переданного мне сапера, отправил его и пять бойцов на двух мотоциклах минировать дорогу за мостом, там же они не должны давать немцам разминировать дорогу. Отдал им свою снайперку, да и у них было свое оружие, плюс два пулемета на мотоцикле.
Вскоре меня нашел старшина и принес котелок с кашей и тушенкой. Поев, почувствовал, что устал и хочется спать, но еще не вся сделана работа. Спросил старшину, есть ли еще бойцы, кто разбирается в минах, так как надо заминировать железную дорогу с двух сторон.
Ну, а как же! Есть ребята толковые, человека три найду!
Надо на двух мотоциклах отправить две группы, чтобы на расстоянии двадцати километров взорвали эшелоны, это остановит проезд по железнодорожному пути почти на сутки. Пусть установят по несколько мин, чтобы, как только пустят вновь эшелоны, снова взрыв.
Понял, товарищ лейтенант! Сделаем! и он ушел.
Я же, прислонившись к кирпичной стене разрушенной церкви, крепко заснул. Спал я недолго, так как солнце еще не взошло, но было уже светло. Меня разбудил Семен, пограничник, с ним были мои ребята с острова. Гимнастерки мокрые от пота, как-никак сделали марш-бросок по лесу, километров двадцать пять, не меньше. Привезли с собой кроме винтовок с оптикой, патроны, гранаты и три ручных пулемета.
Бери, Семен, под командование своих ребят и стройте позиции. Ваша задачане пропустить немцев на мост! Понятно?
Есть, товарищ лейтенант! отдал он честь и повернулся к бойцам. Пошли, ребята, зарываться в землю!
Вдали, со стороны леса, показалось пыльное облако, я поднес к глазам бинокль. Разобрать было невозможно из-за пыли, кто едет и сколько. Минут через десять стала различима немецкая колонна. Впереди шел немецкий легкий танк Т-2, за ним несколько крытых грузовиков, в середине колонны легковой автомобиль, за ним несколько автоцистерн, и замыкал колонну снова Т-2.
Пропускать в поселок машины не хотелось, так как подбитые, они перекроют дорогу нашим грузовикам, поэтому решил встретить их за околицей. Приказал расчетам «Эрликонов» на холме взять на прицел колонну. Прошел в церковь, где пушкари уже вкатили в амбразуры пушки, и уже брали на прицел колонну. Снайперам приказал не упустить ни одного немца. Вот, колонна, пыля, приблизилась на расстояние, намеченное мною, и я поднес свисток к губам. Вся округа содрогнулась от залпа. Огненные нити от двух «Эрликонов» потянулись к танкам, броня которых не устояла, и они один за другим вспыхнули. Взрывы от двух полковых пушек разметали два грузовика. Вспыхнули бензовозы, лишь легковой автомобиль юркнули с дороги, прикрываясь дымом от горевших машин, и полетел обратно к лесу. Но залп из снайперских винтовок остановил его. Распахнулась задняя дверь, и оттуда вылез толстый немец с портфелем, не успел он сделать и двух шагов, как пуля снайпера сразила его. Тут я даже не сомневался, чья рука сразила его, так как мстительное выражение лица Семена говорило само за себя. Пулеметчики били по кузовам уцелевших грузовиков, добивая оставшихся немцев. Вскоре все кончилось, лишь дымились разбитые машины и танки. Приказав отставить огонь, чтобы поберечь боеприпасы, отправил старшину собирать трофеи. Их скоро надо будет много, так как боеприпасы при таком темпе расходуются быстро.
В безоблачном небе наступившего дня показался маленький самолетик. Привлеченный столбами дыма от машин, он закружил над поселком, пытаясь рассмотреть, что происходит. Показав на него зенитчикам, я приказал его уничтожить. Две трассирующие очереди настигли его, и он взорвался в воздухе, оставив меня с мучающим вопросом: «Успел фриц предупредить своих, или нет?». Часа два стояла тишина, старшина со своими бойцами притащил трофеи, что не сгорели в машинах. В основном это были винтовки «Mauser 98k», несколько автоматов МП-40 («шмайсер»), пистолеты, парабеллум и куча гранат на длинных деревянных ручках. В ранцах убитых немцев забрали шоколад, консервы, хлеб, колбасу и шнапс. Некоторые солдаты сняли добротные немецкие сапоги, так как своя обувь, а частенько это были ботинки с обмотками, была старая и требовала ремонта. Приказал оттащить трупы убитых в овраг за околицей, так как на солнце они быстро завоняют, и тут уж в окопах долго не просидеть.
Вскоре показались наши грузовики, везущие раненых. Как я и посоветовал, на капотах были закреплены немецкие флаги, поэтому немецкий разведчик не обратил на них внимания. Пройдя поселок, не останавливаясь, они стремились быстрее уйти в лес, чтобы не нарваться на немцев. Где-то там за мостом донесся глухой грохот взрыва, и. через некоторое время, второй. Стрельбы я не услышал, да и эти взрывы донеслись только потому, что оттуда дул легкий ветерок. Стоящая тишина напрягала меня, и я пошел осматривать позиции. Все зарылись основательно, прикрыв брустверы свежим дерном. Лучше всех устроились бойцы Семена, они вырыли под кирпичной стеной колокольни, что валялась на краю холма, небольшой дот. Толстая стена служила крышей, которую не пробьет ни снаряд, ни мина. Амбразуры сделали из кирпичей той же колокольни. Срезали часть холма, расчищая сектора обстрела, и теперь они могли пулеметным огнем поражать весь поселок и мост. Тут же в углу, притащив сено и накрыв его плащ-палатками, устроили лежанку. Рядом стоял бочонок с холодной водой, аккуратно прикрытый новенькой портянкой. Четыре пулемета смотрели из амбразур, рядом в нишах лежали гранаты, курево, запасные диски. Тут же, в другом углу, четыре цинка с патронами. В общем, все по-хозяйски, обстоятельно.
Держи край поселка, Семён, не давай им просочиться к домам. Выдели четырех бойцов, что метко стреляют, дай им снайперки, и пусть отстреливают офицеров, пулеметчиков и артиллеристов. Главное, не дай им закрепиться в поселке.
Понял, командир! Не дам им покоя, пока жив!
По мосту возвращалась колонна грузовиков, громыхая пустыми кузовами на стыках настила. Не останавливаясь, они объехали сгоревшую немецкую колонну и вскоре скрылись в лесу. С запада послышался надрывный гул, характерный немецкому бомбардировщику Юнкерс-87, прозванному «лаптежником» из-за не убирающегося шасси. Его рев сирены при пикировании угнетающе действовал на солдат, хотелось зарыться в землю.
Значит, все же вызвал, гаденыш, своих перед смертью. Выскочил наружу и приказал зенитчикам готовиться к бою, всем остальным уйти за стены церкви к реке. Если бомба попадет в саму церковь, уберегут метровые стены, а попасть в трехметровый отрезок, идущий от стены до обрыва, очень трудно. Или в реку, или в церковь! Ну, а уж зенитчикам придется потрудиться. Вынырнув из-за леса, с западной стороны к нам направлялась девятка Юнкерсов. Не долетая до поселка, ведущий сделал горку и с включенной сиреной устремился на дома, воющий звук хватал за сердце, но тут заработали все четыре «Эрликона», которые скрестились огненными нитями на ведущем. Тот, сбросив бомбы на поселок, дымя, ушел за реку и взорвался, уткнувшись носом в землю. Остальные торопливо сбросили бомбы на поле перед поселком и ушли обратно, преследуемые очередями зениток. К обеду высоко пролетели тяжелые двухмоторные бомбардировщики Хейнкель Не-177. Сделав разворот, они устремились прямо на холм, но, напуганные летящими в них огненными очередями, стали сбрасывать бомбы с высоты, куда не доставали «Эрликоны». Разброс бомб был большой, часть взорвалась в реке и на том берегу, часть в поселке, лишь одна взорвалась на холме, убив одного из солдат, который высунулся из щели, наблюдая за боем. Осколок снес ему часть черепа, не помогла даже каска. Часть бойцов засыпало в окопе, но они откопались сами, кряхтя и посмеиваясь нервным смехом, что опять смерть перехитрили. Заставил вновь углублять окопы и заряжать оружие. Главное, не дать бойцам бездельничать, так они меньше боятся, видя, что командир заботится о них. Вскоре над нами закружил Фокке-вульф FW-189, немецкий разведчик-корректировщик, прозванный «рамой». Тут же к нему потянулись огненные струи от зениток. К ним присоединились пулеметчики, и вскоре, дымя, он исчез за лесом. Безнаказанно для нас его появление не прошло. Откуда-то из-за леса ударила дальнобойная артиллерия, пока она еще только пристреливалась, так как снаряды падали далеко за рекой, но, думаю, вскоре они пристреляются, когда отправят следующего разведчика.