Добрый день, молодые люди, прервав мысли, уверенно подошёл знакомый репортёр и раскланялся, ревматично оттопыривая упитанный зад в давно тесноватых брючках. Приложился к воздуху над Фириной ручкой, смешно шевеля нафабренными, завитыми в колечки усиками, и девочка ажно раскраснелась от такого взрослого знака внимания.
У меня внутри заворочалось глухо што-то тёмное, животное но Фира от смущения прижалась ко мне чуть тесней, и Тот-кто-внутри, рыкнув довольно, улёгся поудобней, засопев умиротворённо.
И отлегло. Сноваживые среди живых, а не кинохроника с мертвецами.
День добрый, нестройно отозвались мы со всем нашим вежеством, но без особого воодушевления.
Не найдётся ли у вас самую чуточку времени, продолжил он южной скороговоркой, поправив тонкой тросточкой шляпу-котелок и улыбаясь просительно, для небольшой беседы со старым знакомым?
Если только чуточку, Андрей Ильич, без особого воодушевления согласился, покосившись выразительно на пошловатую рукоять трости, в виде грудастой сирены самово проститутошного вида, или может быть, лучше прогуляемся вместе с нами?
С превеликим удовольствием! отозвался он, заулыбавшись во всю ширь выбритого до синевы лица, и пряча тросточку за спиной, показав глазами виноватость и понимание неуместности. Расспросив о подробностях суда, эмоциональных переживаниях и тому подобном, Андрей Ильич ушёл, раскланявшись на ходу, поспешая в редакцию.
Шакал пера, неприязненно высказался Санька вслед, на што я только плечами пожал. Кушать-то всем хочется! Сейчас в Одессе такой сонный период случился, што и я за интерес всему городу сошёл. На безрыбье.
Такое глухое межсезонье выдалось, што даже и удивительно! Тамбов какой-то, право слова, а не Одесса. Сонно, чинно, и ни тебе светских сплетен, ни войн между бандами, ни даже вскрывшихся панам, што и вовсе удивительно.
Сам репортёр, и потому не то штобы одобряю, но всё ж таки понимаю, да и не все мои коллеги имеют капиталец, позволяющий не задумываться о заработке, а творить по своему разумению. А тут хоть и коротенькая, хоть и не на первой полосе, но заметочка рубля на полтора, ну а при некоторой удачестатейка на трёшницу.
Ну и Фира, она в такие минуты отчаянно мной гордится! Ручку свою маленькую мне на сгиб локтя положит, выпрямится, и стоит такая гордая-гордая за меня!
Я ж детали из страшненьких ей не рассказываю, а если и да, то чащев юмористическом ключе, с усмешечкой. Дескать, всё хорошо! Под контролем!
Потому как она и так переживает. Рассказываешь што-то, ну хоть о драчке с тем из полиции филером! Корноухим. Бледнеет, кулачки сжимает, сама мало не в обморок! А всево-то Вот как тут што серьёзное, а?!
Санька в очередной раз вздохнул еле заметно, уставший от такого зоопаркового выгула, но я ему глазамитерпи! Вчера приехали, завтра уедем, так што всё времяФире! Ну и немножко приятелям здешним, не без этово.
Он-то может и отдельно, но раз уж вышел вместе с нами на променад, то до конца! Морду лица умную сделал, и вперёд.
Санька понял мои выразительные глаза, выпрямился и сделал физиономию английского денди, то бишь рожу, соперничающую по выразительности с кирпичом. Кивнул ему еле заметно, но вполне одобрительно, и сноваздрасте с променадом.
Назад пошли под самый вечер, когда вся Одесса из всех желающих выгулялась на нас, поздоровавшись шляпами и показав умеренную, и потому безопасную оппозиционность.
Фира о своих девчоночьих делах на ходу рассказывает, об учёбе, каблучки ботинок по брусчатке цокают иногдаустала, значица. Выгул такой все бабы любят, но и они устают, потому как тоже человеки. Под чужим вниманием держать себя, да часами притом, это и для них тяжко. Хоть и лестно.
А я млею. Ручка Фирина на сгибе локтя, головка красивая ко мне повёрнута, и што она там говорит лишь бы говорила! Всё интересно, всёважно. Лишь бы вот так, с продетой в локоть рукой, с касанием плеч.
Ой, спохватилась она виновато, тебе это не слишком интересно!
Почему же, мне всё о тебе интересно!
Засмущалась и я почему-то. Помолчали чутка, и сновао делах своих девчоночьих, о знакомых одесских, о своих мыслях, книгах читанных. Расскажет што-то, и на меня глазами этак легко и лукаво, и краснеет чутка. Но без стеснения, а не знаю, но правильно как-то, вот ей-ей!
Барышня совсем уже! Круглиться в стратегических местах ещё не начала, но намёки на то уже есть, да и шутка литринадцать годочков! Сниться в горячечных снах пока нечему, а вот годочка через два-три будет такое ой!
У меня от этих переглядываний будто пуговица верхняя расстегнулась на душе, и сновалюбимый город, а не променад зоопарковый на потеху полупочтеннейшей публики. А воздух-то, оказывается, вкусный! Морем Одесса пахнет, портом, листвой увядающей. Фирой.
« Ах, Одесса, жемчужина у моря» замурлыкало у меня в голове.
А мы вот выглянул вперёд Мишка из-за тёти Песинова плеча, с Котярой.
И глаза такие виноватые-виноватые, и в тоже времяотчаянные. Я сразу и понялслучилось што-то, да такое себе непростое, што расхлёбывать будем долго, и всем кагалом притом.
Засели в мастерской моей полуподвальной, на поговорить. Женщин в такое не втравляем, потому как даже самые лучшие из нихвсё равно бабы! У них язык отдельно от разума, да и переживают сильней нас, мужчин. Так што и нечево тревожить!
Мишка с Котярой уже накормлены, отодрались в тазу проволочной жёсткости мочалками опосля путешествия то третьим классом, то под вагонами, потому и не второпях разговариваем.
ну и, взгляд у Мишки виноватый, рука сама за револьвер, вот
Не винись, сразу делаю отмашку, никто бы из нас мимо не прошёл, потому мы и побратались.
Вижу краем глаза, как еле заметно вздохнул Котяра, ссутулив плечи и закусив губу. Ну с ним потом поговорю. Он на Хитровке вырос, с титешного возраста и не такое видел как само собой разумеющееся. Привык! Чудо, што вообще человеком остался, с которым дружить не зазорно.
Ещё один брат появился, значица? порадовался светло Чижик, Дельно! Прирастаем!
Мы засмеялись негромко, переглядываясь без слов, и как-то так легко на душе стало! Да, проблемы. Но новый, пока ещё не виденный, но уже любимый братэто здорово!
Што сбегли без оглядки, то и правильно, одобрил я их поступок, Ты, Котяра, молодец большой, верно сделал. Калуны эти, и вся нищая братия, они долгой памяти не имеют, и разум у нихстайный!
Порешаю хм, вопрос, я задумался над решением проблемы, склоняясь всё больше к жёсткому варианту. Посоветуюсь с Сэменом Васильевичем, но но попытку даже не убийства, а изуродования Мишки, оставлять нельзя.
С убийством они не то штобы в своём праве но скажем так, рядышком где-то. А уродование такое нет, нельзя прощать. Ответить надо, образцово-показательно.
Сэмена Васильевича ждали к ужину, и он таки пришёл. Поцеловав руку раскрасневшейся хозяйке дома, пожал нам, и снова сделал многозначительные глаза на тётю Песю. Та в ответ закраснелась ещё сильней, и застесняла лицо за полотенцем.
Я таки понимаю, шо у нас скоро образуется новая ячейка общества? поинтересовался я у Фиры громким шёпотом.
Ой! отмахнулась от мине полотенцем тётя Песя, не дав дочке сказать своё мнение за маминого хахеля, зачем портить браком такую хорошую дружбу?!
Я таки за, вздохнул Сэмен Васильевич, но Песя видит слишком много сложностей там, где их и без тово есть!
Песса Израилевна поделала бровки, но отмолчалась, а мы не стали лезть в чужие тараканы.
Ты всегда так легко с руссково на одесский перескакиваешь? поинтересовался тихохонько Котяра, усаживаясь за накрытый стол.
Хм даже и не замечаю перескока, признался я честно, просто р-раз! И будто по щелчку, под собеседников подстраиваюсь, да и мысли в ту же сторону ускакивают.
Ой часом позже сказал я, отваливаясь от стола и отчаянно борясь с желанием расстегнуть пуговицу на брюках, оставлю немножечко места для сладково.
Да расстегни ты их, поняла почти тёща мои мучения, или я буду думать, шо плохо тибе накормила, и не спать всю ночь, переживая за свои таланты хозяйки!
Таки да, согласилась с мамеле Фира, сдерживая улыбку, бруки на подтяжках и потому не спадут, а если ты мине и нас внезапно застеснялся, то сделай этот жест на веранде, куда вы собрались поговорить и покурить.