Полынцев упрямо пытался тащить Маугли. Левая рука с трудом сгибалась.
Подлетев, Медведев молча подхватил пленника с другой стороны. Вдвоём, подцепив пацана за подмышки, в темпе поволокли его от деревьев.
Дук-дук-дук-дук! гвоздило по земле
Из-за плеча просвистело нечто большое, мелькнув сиреневым И вонзилось в грудь вылетевшего навстречу Ворона. Точно над вооружёнными руками. Он охнул, расслабляясь, почти выпуская автомат, сделал ещё пару шагов и осел. Схватился за перо
Коля!
Сталь вонзилась глубоко и верно, рассадив мясо. «Не вытаскивай!»хотелось ему закричать. Глазам уже померещилось и остриё вырванного дротика и бешено рвущаяся наружу струя, почти чёрная в закатном свете Но Ворон, расслабляясь и оплывая, уже отнял руку от вонзившегося в тело пера.
Обернувшийся Катько перебросил автомат на спину и подлетел к теряющему сознание. Подхватил. Глухо выругался, напрягая побитое тело. Медведев стиснул зубыэтот Боливар вынесет и двоих. Главное, чтобы не достали
С дальнего бугорка, почти от разрушенной стены забили автоматы.
Навстречу уже бежал Славян.
Но это оказался последний выстрел тварей.
Глава 7Домен
Холодом обдало сразу, как пересекли границу чёрных камней. Свирепым, лютым, таким, от которого прячутся по домам, боясь высунуть нос наружу. Только людям было не до этого.
Колька!
Катько упал на колено и опустил с плеча Ворона. Зубров подстраховал. Привалили раненого к большому камню периметраконтраст белого лица с чёрным мрамором испугал безнадёжностью.
Кирпич! Зубров мотнул головой, показав направление. Сам рванул в другую сторону. Катько скинул рюкзак, перехватил автомат и втиснулся в указанную каменную щель, приготовившись к стрельбе. Залёг, уже на месте вытаскивая свободной рукой перевязочный пакет из кармана, зубами рванул обёртку. Впрочем, также поступали и другие.
С тяжелораненым остался Славян.
Медведев сбросил дотащенного с Полынцевым на пару пленного, потом, схватив за разгрузку, швырнул рядового «раверсника», застопорившегося на входе, в сторону ближайшей свободной щели, и рванул к раненому. Припал на колено.
Коля?..
Ворон не отозвался.
Славян сосредоточенно готовился тащить перообколов, обкладывал рану марлей. Посмотрев секунду за тем, как быстрые руки орудуют с бинтами, капитан позвал на выдох:
Слав? большего спрашивать не стал.
Не уверен, отозвался Славян, не оборачиваясь.
Понял.
Медведев поднялся, скинул рюкзак и кинул беглый взгляд на окружающее.
Домен изнутри оказался ещё меньше, чем представлялся снаружи. Круг метров десять. По периметрувалуны и завалы. С два десятка больших чёрных каменных столбов в полтора роста, подобных вылезшим из преисподней рогам Сатаны, расположены на одинаковом расстоянии друг от другавот уж и вправду Стоунхендж! Картину портят только завалы битого камня. По-видимому, над «рогами» было кольцо своеобразной крыши, да вот за столько лет ветров, дождей и солнца камень в большинстве секторов не выдержал и обрушился. Где-то он лежал огромными осколками, где-то раздробился в крупный щебень.
В центре защитного круга стоял меньший, способный оборонить разве что двух-трёх человек. Просто три небольших мегалитавертикальных каменных столбов с метр высотой, и не более того.
Люди уже заняли места и наблюдали за окружающим пространством. Подошёл Полынцев:
На другой стороне то же самое, глухо прокомментировал он. В отличие от Медведева, он до конца ещё не отдышался. По левому боку расплывалось тёмное влажное пятно, поблёскивающее в темноте. Голый каменистый склон метров тридцать, потом лес. Кустарник кое-где. В общемсовсем уж невидимками не подойдут.
Ясно, Медведев мгновение боролся с желанием пойти и проверить самому, но потом сдался и сел на камень. Хотелось курить. Хотелось смотреть на Ворона и молиться. Он не стал делать ни того, ни другого.
Люди молчали. Откуда-то было слышно тяжёлое дыхание, откуда-тоскрип металла о камень, откуда-тошелест щебня под приноравливающейся подошвой или рукой. Ини слова. Ини взгляда назад, на центр круга, единственно в котором сейчас были жизнь и сражение. Славян, Ворон и время.
Николай дышал тяжело, прерывисто, с характерным бульканием Не открывал глаз и не приходил в сознание. Вячеслав, вытащив железку, тампонировал рану. Впрочем, его хмурость могла бы сказать окружающим о том, что медик не просто не уверен в возможности раненого выжить, он убеждён в обратном. Будет сражаться за друга до последнего, но отыграть его у смерти ему не по плечу. Если раненный не попадёт в госпиталь, то Могли бы мрачность глаз сказать об этом. Но никто не оборачивался, никто не видел, и так чувствовали.
Михаил обвёл глазами периметр. Все на месте, все при деле. Зубров вот только
Юр-сан мял пальцы, то зажимая, то разжимая кулак. Жест нерешительности. Выбор, который гложет. Такимс отрешённо-спокойным выражением лица и выдающей напряжение и неуверенность ладоньюМедведев видел друга только пару раз. Один, когда тот признавался в любви будущей жене, другойкогда размышлял, стоит ли подставляться, перед тем, как наплевав на приказ, увести своих ребят с высоты. За час до лавины. О чём так сосредоточенно он размышлял теперь?
Медведев напрягся, безотчётно стискивая автомат, и беглым взглядом обежал периметр. Тишина. Ожидание, но тишина. И тут ему стало неуютно Что же может происходить такое, если «железный» Зубров не находит себе места?! Короткий взгляд Юр-сана. Серый, пронзительный. Туда, где хрипло дышал раненый и почти беззвучно то ли матерился, то ли молился Славян. Зубров облизал сухие губы и отвернулся. Не решился! понял Медведев.
Топтыгин, Юр-сан не стал оборачиваться вторично, этого Маугли бы поднять. Вдруг поможет Как Батону.
Медведев переглянулся с сидящим над пленником Полынцевым. Тот сощурился, решая для себя, стоит ли игра свеч, кивнул в ответ и, перевернув юношу-Тэра лицом вверх, стал приводить в сознание. Михаил отрешённо отметил, что капитан «Р-Аверса» применял неизвестный ему метод акупунктуры. Впрочем, метод оказался действенен. Через пару минут Маугли дёрнулся и инстинктивно потянулся к затылку. Руки в наручниках рвано достигли вискадальше сцепка не пустила.
Ну, тварь, Полынцев встряхнул пленного, принуждая приподняться и сесть. Тот, раскоординировано мотаясь, принял вертикальное положение. Из ноздрей тут же закапало.
Медведев тронул «раверсника» за плечо, аккуратно отодвинул, сопроводив тихим:
Дай-ка лучше я.
Сомнений в том, что Полынцев, только что потерявший бойца, с пленным миндальничать не будет, у него не было, а реакция упрямого тэра на давление была легко прогнозируема. Степан пожал плечами и сделал приглашающий жест.
Очухался? спросил Медведев, присаживаясь рядом, пленник в ответ слабо кивнул. Вот и ладненько. У нас тут убыток. Ранение в грудь. Лёгкое задето. Поможешь?
Пленник с трудом сел, потряс головой, словно вытрясая из ушей навязчивый белый шум, и посмотрел на раненого. Глаза Маугли остались сонными, тяжело жмурясь и напряжённо пытаясь сфокусироваться. Нос кровоточил, не переставая.
Понусмотрежно, пленный сморщился и дрожащими пальцами обжал виски. Подержал так мгновение, потом поднял на капитана взгляд и устало кивнул.
Медведеву не надо было объяснять, в каком состоянии может быть заговаривающийся. Но вариантов не было, да и пленник явно выразил согласие с предложением. Капитан подхватил его под мышки и рывком поднял на ноги. Доволок разделяющие два метра и усадил рядом с раненым. Вячеслав посмотрел на тэра и отвернулсяон сделал уже всё, что было в его силах. Вид Ворона не оставлял сомнений в том, что он скончается, не приходя в сознание.
Славян! позвал Зубров. Смени меня!
Маугли прижал к повязке ходящие ходуном пальцы. Сморщился, приподнял плечи, словно прикоснулся к чему-то холодному или противному. Отнял руку и покачал головой.
Всё. Меня не хватит.
Медведев нервно оттёр оцарапанную в пути щёку. Присел рядом с пленным, тронул его за плечо. Тот тут же дёрнулся, отодвигаясь от руки, затравленно глянул исподлобьяне иначе в ожидании тяжкого избиения. Капитан досадливо чертыхнулся про себя: «Вот, ведь, забит-то стал насколько Попробуй его теперь растормоши!». И через силу, успокаивая пульс, спросил: