На третий день моего домашнего заточения в дверь сурово постучали. За время ареста я выявил для себя целую градацию дверных стуков: осторожно, но настойчиво - это принесли обед либо ужин, так стучит охрана. Робко и виновато - значит, пришла прачка (тоже, разумеется, под присмотром охраны). Молочница, у которой по утрам беру сметану трогает дверь нежно, словно вымя бурёнки. Этот же суровый, не терпящий возражений стук не был похож ни на один из перечисленных. И пока я шёл к двери, размышляя, кто бы мог за ней стоять, в голове родился образ этакого усатого сотрудника райвоенкомата. Невесть как перепутавшего время и место, но упорно добивающегося встречи именно со мной. Открываю я такой сейчас дверь, к примеру, а за ней товарищ майор собственной персоной. В камуфляже и с глазами навыкат:
- Гражданин призывник Смирнов?!..
- Э-э-э...
- Получите повестку и распишитесь!!!
- Но... Товарищ майор! Во-первых, мне тридцать четыре, а во-вторых: вы как тут вообще... Это ж пятый год?!.. Тысяча девятьсот, в смысле?!.. Прошлое-ж?..
- Прошлое не прошлое, нам всё равно! А ты что думал, Смирнов, мы тебя здесь не достанем? От военкомата Ленинского района города Томска никто ещё не уходил, и тебе не скрыться! Попаданец он тут, понимаешь... Чтоб завтра был на комиссии!!!
И, махнув на прощание папкой с тиснёным парашютом, гордо пошёл бы восвояси. Растолкав плечами охреневших сотрудников царской охранки. Однако, за дверью оказался вовсе не майор вооружённых сил РФ.
- Господин Смирнов? - на меня глядел, вопреки обычному не улыбаясь, сам Спиридович собственной персоной. - Я пройду? Разрешите?
Сказать, что я обрадовался визиту этого человека - нагло соврать. И показная деликатность, к слову говоря, счастья от его созерцания не прибавила - действительно, когда меня охраняют подчинённые ему сотрудники, спрашивать разрешения на вход - как минимум, неприлично.
- У меня есть какой-то выбор? - отошёл я в сторону, пропуская гостя.
- По правде говоря, нет. Я закурю?..
- Курите...
Чиркнув спичкой и выпустив облако дыма, шеф царской охранки вальяжно прошёлся по коридору, заглядывая в комнаты. Остановился у входа в гостиную и, принюхавшись, улыбнулся:
- На обед приносили рагу из кролика? Вас балуют, господин Смирнов!
И сразу же, не дожидаясь ответа, добавил:
- А ведь я к вам по делу, господин Смирнов. По весьма важному, надо сказать, делу. Я присяду?
И снова не дожидаясь ответа, Спиридовича уселся на диван, закинув ногу на ногу.
Довольно часто в своей жизни я наблюдал перемены в окружающих людях, происходящие от того или иного статуса меня. Характерный пример - повысили меня в должности на работе, окружающие стали вдруг приветливы и любезны. И, наоборот: получил нагоняй от директора - улыбки как рукой сняло. Жизнь! Так вот и сейчас: взлетел я до флигель-адъютанта непонятно откуда, человек на моём диване мне улыбался и жал руку. Оказался я сегодня под арестом, и...
- Мне позволят увидеться с госпожой Куропаткиной? - сев напротив, нагло уставился я на него. - Вы ведь пришли рассказать о здоровье моей невесты, не так ли?
- Всё шутите... - улыбка вмиг слетела с его лица. - С госпожой Куропаткиной всё в порядке, смею вас заверить. Но пришёл я сюда вовсе не за этим, господин Смирнов. - в меня упёрся холодный, колючий взгляд государева человека, привыкшего давить.
- Зачем же тогда?
- Во-первых, сообщить вам, что Его Императорское Величество второго дня освободил вас от должности флигель-адъютанта, господин Смирнов. - Спиридович пристально наблюдал за мной, оценивая реакцию.
И как бы я не готовился внутренне к подобному, как бы не настраивал себя, что отставка моей липовой должности после случившегося неизбежна, внутри неприятно заныло: 'Это конец. Конец если и не всему, то хоть какой-то определённости... Отныне ты вновь просто Слава. Слава Смирнов с весьма туманными, мягко говоря, перспективами в этом смутном, чужом для тебя времени...'
Мне редко удавалось хорошо прятать свои эмоции в этой жизни - так уж я устроен. Вряд ли получилось скрыть их от непростого собеседника и сейчас. Спиридович, удовлетворившись, похоже, увиденным, немедленно продолжил:
- Действительно, посудите сами: прилюдно ударить гвардейца, рваться во дворец Их Величеств средь бела дня... Опустим даже, по каким причинам... За подобное, господин Смирнов, у нас... - на этом месте он сделал небольшую паузу, не отводя взгляда. - По головке не гладят.
'Не гладят у нас по головке... У нас. У вас... - рой мыслей вихрем вертелся в голове. - Получается, он всё знает? Конечно, знает, он наверняка всё это время знал, что я из будущего - не мог человек в его должности об этом не знать! Папка у Николая на столе - сама, что ли, появилась? Но впервые, наверное, за всё проведённое тут время я ощущаю настоящую, реальную угрозу. Не просто от кого-то, а от главы могущественной спецслужбы! Который точно явился сюда не за жизнь трындеть!..'
Выждав несколько секунд и не получив ответа, Спиридович поднялся с дивана и, заложив руки за спину, принялся монотонно расхаживать по комнате, то и дело останавливаясь возле меня, чтобы взглянуть в лицо:
- Но, господин Смирнов, Его Величество весьма милостив и прозорлив, и готов предоставить вам шанс искупить ваши проступки. Как вы заметили - живёте вы в своей квартире, столоваетесь с дворцовой кухни, носите мундир поручика, да и вообще, господин Смирнов, положа руку на сердце... - остановившись рядом, Спиридович встретился со мной взглядами. - Находитесь в весьма привилегированном положении для господина без... Без роду и племени. Согласны со мной?..
Я молчал.
- Вижу, что ответить вам нечего. Как я уже сообщил, более вы не флигель-адъютант и перспективы ваши весьма туманны... - удовлетворённо кивнул он, выдержав долгую паузу. - Были бы, если бы не милость Его Величества.
- И в чём же заключается милость Его Величества? - разлепил пересохшие губы я.
Остановившись, Спиридович внимательно посмотрел на меня, словно подивившись впервые произнесённым хоть каким-то словам с моей стороны. Затем снова сел на диван и достал из кармана позолоченный портсигар.
- Его Величество жалует вас чином коллежского советника, господин Смирнов. И назначает в состав делегации, возглавляемой его высокопревосходительством графом Ламсдорфом, министром иностранных дел Империи.
Несмотря на моё внутреннее состояние, я едва не подскочил на месте от услышанного: 'Че-го?!.. Меня?! В дипломатический корпус?! Но нафига?!.. Зачем?!.. Я и языка-то кроме русского не знаю, так, два слова по-английски?.. И в дипломатии ни бум-бум, вся моя дипломатия - это наорать да отправить в энное место! И это в лучшем случае! И делегации, самое главное - куда?!..'
- К-куда?.. - не веря ушам, спросил я.
- Куда? - наслаждаясь произведённым эффектом, неторопливо прикурил папиросу Спиридович. - На Корейский полуостров, господин Смирнов. Отправитесь по железной дороге до Порт-Артура через три дня. Далее морем и насколько я знаю, на одном из кораблей Тихоокеанской эскадры.
- Н-но... Но зачем я там буду нужен?! Александр Иванович?!.. - впервые обращаюсь я к нему по имени отчеству. - Я же...
- Будете нужны. Возможно, а возможно, и нет. - туманно ответил Спиридович, выпустив к потолку густое облако дыма.
- Но почему именно в Корею?!.. И зачем там я?! - я совершенно не понимал, чего хотят от меня на этот раз.
Спиридович на мгновение задумался, что-то прикинул в голове и огляделся по сторонам:
- Где у вас тут пепельница, господин Смирнов? Не хотелось бы на пол... А, вижу. Почему именно в Корею, говорите? Корея после победы над Японией очень нужна России, это не является ни тайной, ни секретом. Как стратегический опорный пункт, если хотите. Переговоры же пойдут о выгодном использовании полуострова в интересах Империи. Например, о строительстве угольной базы в порту Масан и аренде земли, подобно тому, как это произошло в небезызвестной вам Маньчжурии... Действительно, господин Смирнов - я не дипломат и не владею всеми подробностями... Но отправлюсь в Корею вместе с вами, так сказать, сопровождающим лицом. Поэтому, рекомендую начать собирать вещи! Которых, я полагаю, у вас здесь не так много...
С этими словами Спиридович поднялся, резким движением затушил окурок и легонько поклонился:
- Прошу простить - дела!
Когда он уже выходил из комнаты, я окликнул его: