Я внимательно смотрелся в прихожей. Все совершенно так, как тридцать лет назад. Светлые розовые обои с цветочками, небольшой шкафчик и железная обувная полка. Я разулся и заглянул в гостиную: на диване лежал молодой отец в спортивном трико и белой майке. Он внимательно читал газету, а младшая сестренка Маришка старательно выводила акварелью каракули в альбоме.
Сережа, мы уже поужинали, мой рукии за стол. Пюре еще горячее, мама быстро прошла на кухню.
Я помыл в ванной руки, и выйдя из прихожей, задержал взгляд на маленькой сестре. Сейчас у нее дочь Настя примерно такого же возраста, и похожи они просто невероятно А старший сын Васька уже в седьмой класс перешел.
Отец оторвался от газеты и серьезно посмотрел на меня:
Серега, иди поешь. А после у нас будет серьезный разговор
Я прошел на кухню и набросился на еду.
Мам, какое все вкусное
Ага. А с мясом было бы еще вкуснее. Отец обещал в субботу достать на рынке, через знакомого.
Тоже мне, дефицит
Сергей, ты как будто с луны свалился а ну-ка, посмотри на меня, мама подошла ближе и осторожно провела пальцем по моей распухшей губе. Отец, иди посмотри на красавца!
Взъерошенный отец, с газетой в руке, подошел и задумчиво взглянул на меня, тревожно покачав головой.
В подъезде о перила ударился пробубнил я.
Папа ухмыльнулся:
Серега, давай тебя на бокс запишем. Может тогда эти «перила» будут тебя стороной обходить, он похлопал меня по плечу. Давай, скоро «Семнадцать мгновений» начнутся.
Поужинав, я помыл тарелку под раковиной, чем невероятно удивил маму и уселся на старом кресле в зале. Мама с сестрой ушли в соседнюю комнату, читать сказки.
Что, опять в усадьбе Володарского шарились? спросил отец, не отрывая взгляд от экрана.
А откуда ты знаешь?
С работы ехал, видел вас с Витькой возле «Городского водоканала». Зря вы у особняка околачиваетесь, там еще в тридцатые годы, когда интернат был, все подвалы почистили.
«А вас, Штирлиц, я попрошу остаться»произнес на экране телевизора Мюллер свою знаменитую фразу.
Отец задумался.
Мне еще дед рассказывал, князь Володарский был богатейший и влиятельный человек в нашем крае. Представляешь, на день рождения жены он даже заказывал оперных певцов из самой Москвы. Говорят, к нему даже Шаляпин приезжал
Все течет все повторяется улыбнулся я. И сейчас, если есть лишний миллион и «звезда» может тебе на именинах спеть и сплясать
Ты это о чем?
О наших миллионерах и миллиардерах и тут вдруг я понял, что ляпнул лишнего.
Сережа, я иногда ваш молодежный сленг не понимаю. Какие еще миллионеры в социалистическом государстве?!
Пап, да я так, помечтал просто
Ты бы лучше помечтал, как тройку в четверти по математике исправить, недовольно пробурчал отец.
«Никогда еще Штирлиц не был так близко к провалу»произнес диктор в фильме тревожным голосом.
Неловкую паузу неожиданно разрядила сестра Маринка.
Селешка, почини мне Мишку, она протянула олимпийского медведя, у которого постоянно садились батарейки.
Я вздохнул, взял игрушку, и направился к себе в комнату
Ночью я ворочался на кровати и долго не мог уснуть. Наконец привстал и включил напольную лампу-абажур. Я вошел в зал, тихо взял с журнального столика газету «Правда» и принес в свою комнату. Посмотрел на дату: двадцать четвертое сентября тысяча девятьсот восемьдесят девятого года. Охренеть!
Я подошел к старому шкафу-секретеру и откинул столешницу. Вот транзистор, который я пытался собрать по схемам из журнала «Юный техник», деревянные теннисные ракетки, неровно вырезанные из фанеры. В этом месте, в самом углу, я прожег полировку, когда положил еще не остывший паяльник, а потом, чтобы случайно не заметила мама, пытался замазать прожженное место раствором йода. Вверху, на полках мои любимые детские книги о морских приключениях, пиратах и индейцах
Мысли в моей голове перемешались. Почему такое произошло со мной? И как это вообще могло произойти? Однако, теперь пришла пора перейти от информации к фактам. А фактывещь довольно упрямая. За окном засыпал город, окутанный легкой дождливой изморосью. Как там, наверное, уже ищут меня, в далеком две тысяча девятнадцатом?
Я прилег на кровать и молча уставился на падающие на стекло капли осеннего дождя. Вскоре на веки навалилась тяжесть, и меня плавно заволокло в сон
Глава 3
На улице было еще темно, осенний рассвет как будто не торопился вступать в законные права, но кто-то уже ласково гладил меня по вихрам мягкой ладошкой. Спросонья я пробормотал:
Юля, чайник поставь
Меня тут же настойчиво потрясли за плечи. Я открыл глаза и увидел удивленную маму. Мне сразу вспомнились события минувшего вечера. Ничего не изменилось. Я так же снова в прошлом.
Какая еще Юля, сынок?
Мам, ты с ней попозже познакомишься
Неужели ты начал дружить с девочкой?
Ну так проводил один раз до дома. А мне сегодня разве в школу?
Давай завтракай побыстрей, отец тебя отвезет
Через двадцать минут я вышел в подъезд со школьной сумкой на плече.
Куртку застегни! крикнула вслед мама, я только махнул рукой и спустившись по ступенькам, выскочил на улицу, на лету ловя прохладу свежего осеннего утра.
Во дворе, возле маленьких железных гаражей-ракушек, отец прогревал желтого «Аркашу». Так мы звали наш семейный автомобиль, «Москвич» четыреста двенадцатой модели.
Витек уже стоял рядом и терпеливо ждал меня. Папа старательно протер лобовое стекло ветошью и кивнул на салон:
Ну, что, садитесь пионеры, с ветерком прокачу!
Мы уселись сзади, на жесткие сиденья с мягкими ворсистыми чехлами.
Ну ты как? прошептал Витя, кивнув на мою распухшую губу.
Все путем!
Вот, Серега, отец посмотрел на меня в зеркало заднего вида, выезжая на проспект, будешь без троек учиться«Аркашу» тебе подарю на совершеннолетие! он похлопал ладонью по крепкой черной панели машины.
Я улыбнулся.
Пап, да мне как-то отечественный автопром не очень нравится.
Да ты что? А какие же машины тебе нравятся?
Немецкие. «Ауди», «БМВ», или «Опель» хотя бы
Витек прыснул от смеха.
Фантазер ты, Сережа! У нас даже первый секретарь райкома такого не может позволить, отец сурово покачал головой.
БМВ удивленно повторил Виктор.
Слушай, Витя, папа внимательно посмотрел на моего друга, и чему вас только сейчас в школе учат? Наши отцы и деды фашистов победили, а ему, понимаешь, немецкую машину подавай! Нет, дорогой, будешь ездить на отечественной
Не буду буркнул я и отвернулся в окно.
Всю оставшуюся дорогу до школы Витек с хитрым прищуром поглядывал на меня.
А может, признаться другу? Все равно где-нибудь проколюсь Нет, нельзя думаю, все равно ненадолго я застрял в прошлом, наверняка это просто эксперимент каких-то безумных ученых. Но почему только выбор выпал именно на меня?
Отец притормозил у входа в школьный двор:
Все, ребятки, бегите
Мы вылезли из автомобиля и направились к трехэтажному кирпичному зданию школы.
Серый, ты к контрольной по алгебре подготовился?
Нет.
Ни фига себе. Завидую я твоему спокойствию. У тебя же в четверти между тройкой и двойкой, а ты даже тетрадки не открывал.
Что-нибудь придумаю, я резко открыл высокие деревянные двери.
Навстречу, чуть не сбив нас с ног, выскочил долговязый Гена Новиков.
Слышали, пацаны, Валентина-географичка заболела! Урока не будет!
Гена громко рассмеялся.
И чему ты радуешься, идиот! Человек заболела он радуется! грозно прикрикнул я на Генку.
Он тут же покрутил пальцем у виска и помчался в сторону спортплощадки.
Куда это Новиков помчался?
Известно куда, в беседкудымить
В холле, на первом этаже, возле поста дежурного по звонкамсобрался почти весь наш класс. Мои совсем юные одноклассники. Девчонки с бантиками и в школьных платьях что-то активно обсуждали, сбившись в кучку. Пацаны в школьных темно-синих пиджачках, рассматривали что-то на подоконнике. Я подошел ближе и заметил эротические карты с черно-белым изображением полуобнаженных девушек.