Лерка! зову «сестру».
Она появляется со словами:
Не ори, ночь на дворе. Хочешь, чтоб соседи проснулись?! говорит она тихо, но укоризненно. Так. А там у нас что? и подходит ко мне.
Девушка заглядывает внутрь, несколько секунд смотрит молча, потом резко произносит:
Чур, моя!
Хорошо, соглашаюсь я. А почему эта?
Здесь обои бежевые, и ширма есть.
И как я сам про обои не догадался? Ага, дел у меня других нет, обои разглядывать! Ну, её так её. Мне без разницы. Блин! Спать уже хочется, а легенду себе мы ещё не придумали. Говорю об этом вслух и предлагаю отложить на завтра.
Нет, давай сегодня хоть основное придумаем! Лерка не соглашается, но по ней видно, что тоже устала.
Тогда, говорю, по-быстрому!
Мы откуда? это теперь уже Лерка задаёт мне мой же вопрос.
Вот так вот, да? гневно смотрю на неё.
Что, «вот так вот»? теперь и она заводится. И руки в боки.
Ух, ты! А ни фига! Не прокатит!
Это я спрашиваю: «откуда мы?»! возмущаюсь я.
И чё?! Лерка сама непреклонность. Польша тебе не нравится предлагай сам!
Я хватаю ртом воздух. Она права. Получается, сейчас я должен что-нибудь предложить.
Может, в зал пойдем? говорю примирительно.
Пошли, присядем. В ногах правды нет, Валери вроде как соглашается, но топор войны не зарыт, и альтернативу Польше искать всё-таки мне.
Мы заходим в зал. Лерка садится на диван, а я опять на стул напротив неё. Молча смотрим друг на друга, она выжидательно, а я Я туплю.
Лерка ждет, я туплю. Наконец выдавливаю из себя сомнительную мудрость:
Нужно что-нибудь подальше отсюда, чтобы не дай бог земляков каких не встретить, говорю и прямо выдыхаю от облегчения.
Аргентина подойдёт? с вызовом вопрошает Лерка.
Там конкистадоры всякие, пытаюсь я вспомнить хоть что-нибудь об Аргентине.
Что? Не достаточно далеко?! Лерка даже не пытается сдерживаться. Тогда Антарктида!
Опять молчим. В этот раз оба думаем.
Австралия подойдет? не знаю, чего в её голосе больше издёвки или интереса.
Не знаю, мямлю в ответ. Не думал пока.
А когда собираешься?
В Австралию? ляпнул я первое, что пришло в голову.
Думать!!! Думать когда собираешься?
Ну, я начинаю думать в прямом эфире. Австралия, конечно, далеко.
Тонко подмечено! всё-таки язва она.
Ну, это в смысле, что земляков вряд ли встретим, чуть выжидаю, вдруг опять от Лерки какой-нибудь комментарий прилетит. Обошлось. Продолжаю уже спокойней. Это потому, что добираться оттуда далеко. Делаю паузу. И зря.
А тогда мы как добрались? И главное, зачем?
Прямо с языка сняла! Вот как с ней говорить? Ведь это же я сейчас спросить хотел. Блин!
В школе магической поучиться, говорю, чтобы сказать хоть что-нибудь.
Ага! За семь вёрст киселя похлебать! Лерку мой ответ явно не устраивает.
Да он, собственно, и мне не нравится. Чушь какая-то! Пока я мысленно корю себя, меня добивают.
Саша, Австралия это такой остров. Огромный как материк, но остров. Туда посуху не доберешься. Лерка пристально смотрит мне в глаза, а я ответить не могу.
Лер, ну чё ты в самом деле? мысленно я уже сдался. Ну, давай не Австралия будет. Зимбабве что ли?
Сань, ну какой Зимбабве?! моя тупость раздражает подругу. Зимбабве, Саша, это в Африке. А у нас загар неподходящий. Пусть уж лучше Австралия.
А как мы добрались тогда? спрашиваю поникшим голосом. Вот интересно, в первоначальном варианте я этот вопрос должен был задавать по-другому. Обличающе так задавать. А что вышло?! Трудно с Леркой. Лер, там же и на корабле-то плыть не переплыть, а потом ещё по суше сколько! Если напрямую через Афганистан, то там горы. А в обход через Китай, такой крюк, что и за год не доберёшься. В общем, пипец какой-то!
А мы на ковре-самолёте! говорит Лерка с каким-то вызовом.
Я от неожиданности хлопаю широко раскрытыми глазами. Даже не знаю, что и сказать. Ну, какой к чертям собачим ковёр-самолёт?! Откуда ему здесь взяться?! Это ж сказки натуральные! Ващще не реально! Так и говорю.
Саша! А порталы это реально? А бытовая магия? А просто магия это, по-твоему, реально, Саша?! Лерка прямо сама не своя. Но она права. Сам подумай, как мы ещё в этот Урюпинск попасть могли?
Через портал, я чувствую, что нашел единственно верное решение.
Сюда мы через портал и попали, не сдается девушка. Но из Вольного города. А в Вольный город как попали? спрашивает и сама же отвечает. Пешком. Из этой деревни Ну, как эта Чувырловка называлась? А, ладно. А в Чувырловку как? С неба свалились? и сама же: Бли-и-и-ин!!! Да мы же туда и правда, с неба свалились!
Точняк, Лерка!!! я вскакиваю. Мне хочется прыгать, махать руками, ногами от радости, но я сдерживаюсь. Бли-и-ин!!! я счастлив, наконец-то всё разрешилось!
Нет, не всё! Я перестаю радоваться.
Лера! Есть одна неувязочка! произношу и жду реакции от подруги.
С неё тоже спадает эйфория, но она ещё пока не понимает.
Какая неувязочка? спрашивает Лерка, осторожно так спрашивает, как будто ждет какого-то подвоха.
А ты помнишь, что в «Чувырловке» с неба мы свалились совершенно голые? спросил я, потому что, на мой взгляд, это очень важный факт, и его как-то надо объяснить.
Лерка не отвечает. Просто смотрит на меня и молчит, только взгляд у неё непривычный, оценивающий такой взгляд. Словно, думает, отвечать мне или нет.
Саня! Ты же неглупый парень, придумай сам что-нибудь. Я уже спать хочу.
Спать! Конечно же, спать! Да, Лерочка! Да, солнышко! Завтра я встану и всё-всё придумаю. А сейчас, спать!
Глава 2
Я сплю.
Мне снится Сталин. Он в своём маршальском мундире с орденами. Он герой Советского Союза. Даже дважды. Не знал.
Сталин стоит и смотрит на меня. В правой руке он держит свою знаменитую трубку. Но сейчас Отец народов не курит. Чаша трубки зажата у него в кулаке, а мундштук торчит между средним и указательным пальцем. Как будто Лучший друг физкультурников фигу показывает. Трубкой. От пристального взгляда Великого вождя мне становится неуютно.
Сталин показывает в мою сторону мундштуком-фигой и что-то говорит. Звука не слышно. Как в немом кино. Только титров нет.
Сталин опять что-то говорит, только говорит он не мне, а Ивану Грозному. Иоанн Васильевич стоит слева от Сталина. В руке у него длинный посох. Сам царь одет в длинные, до пола золочёные одежды, на голове Шапка Мономаха. Смотрит на меня. Смотрит левым глазом. Взгляд его полон праведного гнева. Всё как на картине Васнецова. Сталин что-то говорит ему. Грозный молча кивает. Мне уже жутковато.
Справа от Сталина из сумрака выступает высокая фигура. Это Пётр Первый. Он тоже смотрит на меня. Они все смотрят на меня молча. Внезапно Петр Первый отвешивает справой увесистого леща Николаю Второму. Тот, наверное, понимает, что заслужил, и как бы оправдываясь, показывает своему великому предку на что-то у меня за спиной.
Сталин тоже показывает туда своей трубкой и что-то говорит. Звука по-прежнему нет. Я оборачиваюсь. Там за большущим столом с двумя микрофонами сидит ВВП. Сталин о чем-то спрашивает Путина. С присущим ему спокойствием Российский президент начинает отвечать генералиссимусу. Все внимательно слушают. Даже я. Хотя мне, как раз ничего не слышно.
В конце рассказа Путин показывает рукой куда-то вправо от себя. Все смотрят туда. Там стоит растерянный Горбачев. Он пытается говорить, но Сталин быстро произносит какое-то слово. Из-за его спины сверка стёклами пенсне выходит Берия. Сталин отдает односложный приказ. Я не мог его слышать, но я его понял. Понял и Берия. Понял и достал револьвер. Тут же своё слово сказал Иван Грозный, тоже только одно. Бесцеремонно отодвинув плечом Лаврентия Палыча, плотно сбитый бородатый мужик двинулся к Горбачеву, на ходу вынимая саблю. Берия прицелился. Первый президент СССР в страхе закрылся руками.
Выстрел. Его я слышу, но только его. Я почему-то зажмуриваюсь. Не знаю, зачем это нужно во сне, но всё равно зажмуриваюсь.
Открываю глаза. Рядом с Горбачевым стоит Тухачевский, он удивленно смотрит на тёмное пятно, расплывающееся у него на груди. Колени его подгибаются, он медленно заваливается. И тут мир начинает ходить ходуном.