Войска данов бежали, пытались сдаться в плен, но в уставе инструкции брать в плен без особых на то указаний не было, солдаты боялись попасть под суровую раздачу за неуставные взаимоотношения с врагом, поэтому закалывали всех, кого увидят.
Таргус без особого интереса наблюдал за кровавом побоищем, посреди которого громко орали обезумевшие от пролитой крови солдаты. Это необходимый этап для того, чтобы сделать из них то, что ему нужно.
От тридцати тысяч солдат данов осталось хорошо если тысяч пятнадцать, только это уже были не солдаты: деморализованные они вяло плелись по грязи, погибая под саблями азартно их рубящих гвардейцев герцога и под пулями продолжающих стрелять с редутов солдат Гольштейна, ставших сегодня легионерами.
Посчитать потери, трупы сложить в лагере, похороны завтра, распорядился Таргус, когда конные гвардейцы во главе с Карлом-Фридрихом начали возвращаться. Трофейную команду на поле.
Таргус встретил герцога у передового редута.
Это было очень безответственнолезть в атаку, покачал он головой, когда нервно дрожащий герцог спешился с покрытого данской кровью коня, который явно тоже пребывал в шоке, судя по бегающим в испуге лошадиным глазам.
Меня бы не поняли мои гвардейцы, ответил герцог, неловко роняя заляпанную кровью, фрагментами кожи и клочками волос саблю на утоптанную землю. Это того стоило! Датчане сегодня получили по заслугам! Верно говорю, боевые братья мои?!
Д, Вш Свтлст!!! синхронно проорали гвардейцы.
Ну, как знаешь, пожал плечами Таргус. Регентство какого-нибудь из твоих двоюродных братьев мне было бы очень некстати.
На кирасе герцога было несколько вмятин от пуль, а на личине шлема имелся след от шоркнувшей её пули.
Три смерти я избежал благодаря броне! Карл Фридрих заулыбался, потыкав пальцами во вмятины. И зря говорят, что время брони уже прошло!
Впереди много работы, нужно привести себя в порядок за завтрашний день и идти на ускоренный марш до твоего Шлезвига, не поддержал веселья Таргус. Это не развлечение, чёрт возьми, мы можем потерять деньги, если кто-то придёт к данам на помощь!
Глава XI. Клятва
//Осадный лагерь близ города Шлезвиг, 10 февраля 1734 года//
Я тут что подумал герцог, стоящий перед походным столом, испытующе посмотрел на Таргуса.
Ну? без особого интереса спросил тот.
Надо забрать всю хренову Данию! стукнул по походному столу разбушевавшийся Карл Фридрих. Сразу титул короля! По праву сильного! Как в старые времена!
Не теряй, твою мать, голову! окрикнул его Таргус своим детским голосочком. Мы пришли сюда за своим! Дипломатические последствия будут даже у того, что ты отнимешь у них Шлезвиг! Если забрать всю землю данов, то уже в следующем месяце здесь будут франки, англо-саксы, русские и ещё чёрт его знает кто! По кусочку за раз!
Герцог недовольным взглядом посмотрел на сына, а затем расслабил лицо и понуро кивнул.
Ты как всегда прав, произнёс он. Не дадут мне Данию. А очень жаль.
Да нахрена тебе эта страна без полезных ресурсов в недрах? задал резонный вопрос. Тут же нихрена нет, кроме немытых данов! На сегодняшний день нам достаточно Шлезвига, но никто не мешает заняться остальной частью королевства данов в следующий раз, лет через десять! Кто знает, как оно будет через десять лет? Может, Карл VI очень жидко обосрётся в этой войне и не будет никакой «Священной Римской империи»? Тогда будет очень много возможностей по наращиванию нашего военного потенциала.
Тише ты испуганно попросил его герцог. Накличешь беду
Да здесь все свои, расслабься, усмехнулся Таргус. В радиусе пятисот метров только мои солдаты, а они болтать не будут, болтунам это слишком дорого обходится. Ладно, засиделись мы что-то Пойдём, нужно провести посвящение солдат в легионеры.
У подготовленного плаца стояли стройные коробочки восемнадцати когорт. Две когорты являются дежурными, поэтому их посвящение произойдёт завтра.
Доблестные воины! Победители данов! широко и счастливо улыбающийся герцог стоял на трибуне в специально сшитой его личными портными для этого случая одежде. Освободители родных земель!
Одежду стилизовали под древнеримскую: лорика, кожаный дублет с собранными наплечниками, на теле туника, палудаментум на плечах, на голове стальной шлем с гребнем из конского волоса, выкрашенного в красный. Физиономия гладко выбрита, довольно узкое лицо смотрит на собравшихся солдат счастливо, будто это день, о котором он и мечтать не мог.
Храбрые воители! Безжалостные к врагам и милосердные к друзьям! продолжал разглагольствовать Карл Фридрих. Сегодняшний день станет знаменателен тем, что вы наконец-то станете легионерами и получите свои сигнумы когорт и аквилы легионов! Капитан первой когорты первого легиона «Фиделис» Клаус Лютер! Для получения сигнума первой когорты, ко мне!
Клаус Лютер, двадцатилетний сын сапожника-алкаша из города Киля, которого отец очень легко фактически продал за три рейхсталера, обладающий выдающимися физическими показателями, а также неплохой сообразительностью, немного растерялся, вылупив свои карие глаза на герцога. Затем он взял себя в руки и вновь собрался.
Есть, Ваша Светлость! вышел он из строя и чеканным шагом направился к трибуне.
Поднявшись на трибуну, он встал перед улыбающимся Карлом-Фридрихом, держащим в руках сигнум с наконечником из поднятой ладони.
Клятву верности Его Светлости Карлу Петеру Ульриху, прине-сти! приказал герцог.
Таргус очень удивился этому, так как по плану мероприятия клятву легионеры должны дать Карлу-Фридриху.
Когорта, потерявшая двести восемьдесят два солдата в позавчерашнем бою, встала на одно колено. Это был единственный раз, когда в уставе было прописано такое действиеклятва легионера. Все как один, они начали произносить заученную клятву на чистой латыни:
Клянусь Богом, Христом и Святым Духом, а также Величием Его Светлости Карла Петера Ульриха, который вслед за Богом должен был быть самым любимым и почитаемым всеми людьми, что буду неуклонно выполнять все приказы его, никогда не дезертирую и не откажусь умереть за Его Светлость Карла Петера Ульриха! Буду сражаться с врагами Его Светлости как со своими собственными и не сложу оружия до тех пор, пока кровь врагов Его Светлости не зальёт все площади, улицы и дома вражеских городов, истечения срока моей беспорочной службы или смерти!
Бейтесь достойно, легионеры! Карл Фридрих вручил пока что пустой сигнум капитану Клаусу Лютеру.
Чеканя шаг, новоиспечённый легионер вернулся в строй, Таргус, внимательно наблюдающий за процессом принятия присяги, заметил, что по лицу капитана Лютера стекла слеза.
Воспоминание вернуло его в прошлое, в день присяги нового пополнения IV легиона. Смутное время, напряжённые тренировки, а затем кровопролитный и скоротечный бой с мятежниками в пограничье с Аспиумом Они даже не успели смыть с себя кровь после кровавой рукопашной схватки, последовавшей за ожесточённой перестрелкой с националистами из одной народности Тибета, занявшей римские колониальные земли под натиском проводящей политику геноцида китайской армии, когда их начали приводить к присяге. Он тогда тоже пустил слезу. От стресса, от убийства незнакомых ему случайных вооружённых людей, от голода, потому что их не кормили трое суток, от не сочетающейся со всем, что они тогда пережили, торжественностью момента присяги.
Сигнумы когорт получили кадровые центурионы, закалённые в боях и поставленные в новые когорты в качестве новых командиров.
После присяги их накормили, дали провести гигиенические процедуры, поспать, а потом отправили на передовую той безумно жестокой войны, шрамировавшей и покалечившей тело и душу Таргуса Силенция Виридиана навсегда
Одна за другой, когорты давали клятвы, получали сигнумы, а затем настал момент вручения аквил.
Аквилифер Вильгельм Либкнехт! Для получения аквилы I-го легиона «Фиделис», ко мне! приказал Карл Фридрих.
Высокий германец, облачённый в обмундирование аквилифера, отличающееся постоянным ношением пуленепробиваемой стальной брони, впервые носящий эту форму, прошагал до трибуны, шарахнул себя кулаком по нагруднику и получил штандарт с аквилой.