А мне нравится июнь, июль и август! под хохот всей компании ответил я сам себе.
Слушайте еще анекдот, снова я решил повеселить одноклассников, пришел интеллигент в баню, спрашивает банщика, баня у вас функционирует? Тот, чаво, чаво? Работает, говорю баня? Банщик, а, работает! Тогда дайте мне билет на одно лицо. Банщик такой, а вы жопу разве мыть не собираетесь?
Вся наша компания дружно загоготала. С Зёмой даже чуть припадок не случился, и как следствие его одолела икота. Что само по себе было очень потешным и без всяких баек и анекдотов. Однако когда мы зашли в подворотню, от отличного настроения не осталось и следа. Чуял я, что придётся сегодня помахаться, и чуйка меня не подвела. Нашу компанию встретил Чеснок и его небольшая банда. Сам он был Выше меня на голову, где сантиметров 185, худой, с противным пропитым лицом, которое все было изрыто оспинами. По краям стояли еще двое его подельников, но они были и ростом примерно с меня, но заметно шире в плечах. Из-за спины Чеснока выглядывал Дюша, который в свободное время шестерил на этого гопника. Но самое неприятное чуть в стороне стоял мужик лет тридцати или сорока. Среднего роста, с физически хорошо развитой мускулатурой.
Это Палёный, смотрящий здесь в Измайлово, прошептал мне на ухо Зёма, и тут же спрятался за мою спину.
Да хоть обугленный, тихо процедил я.
Натаха, ну ка быстро пошла ко мне! скомандовал Чеснок моей девушке.
Наташа растерянно посмотрела на меня, я же отрицательно помотав головой, дал ей понять, чтобы она не вздумала слушать этого ушлепка.
Чеснок, ответил я за Наташку, ты, правда, считаешь, что с таким чмошным паяльником можешь заинтересовать хоть какую-то нормальную девушку? Да и воняет от тебя, как от падали.
Я намерено стал заводить своего соперника, пусть попсихует, и тут же сунул правую руку в карман и надел на нее кистень.
А ты, Дыня, забурел, усмехнулся гопник, че, приподнялся с говна на парашу, силу почувствовал?
Много кукарекаешь, петушок, сказал я и сделал шаг на встречу.
Да я тебя сейчас на пику насажу, как баранину на вертел, Чеснок вытащил из голени сапога заточку и пугнул меня небольшим выпадом.
Я резко выбросил руку и ударил кистенем по кулаку гопника, в котором он сжимал заточку. От неожиданности Чеснок вскрикнул и выронил колющий предмет.
Чё, ты, зассал? сказал он, потирая кулак, давай один на один, почестному.
Чья бы корова мычала, ответил я, отбросив кистень своим товарищам.
Чеснок с ревом бросился на меня, широко размахивая руками. Я легко ушел от ветряной мельницы противника и, используя инерцию встречного движения, сильно ударил ему в живот. Гопник резко согнулся в погибели, и стал судорожно хватать ртом воздух. Я, не теряя времени, разрядился жесткой дробью ударов снизу прямо в репу бандита. Это только в кино драки длятся бесконечно долго, в реальных условиях бой пролетает гораздо быстрее. От моих ударов снизу Чеснок снова разогнулся в полный рост, и так как дистанция у меня была минимальная, я провел последний акцентированный удар локтем в челюсть. Бесчувственное тело гопника рухнуло у моих ног. И тут же я еле-еле успел среагировать на удар слева. Кулак одного из корешей Чеснока чувствительно скользнул по моей скуле. Я резким прыжком ушел с линии атаки и провалил нового оппонента, и пока он разворачивался, я провел хлесткий хук ему в челюсть. Еще один гопник рухнул рядом. Мои костяшки обожгло болью, все-таки бить не защищенной рукой то еще удовольствие. Но подумать про это я не успел, так как кто-то накинулся на меня со спины и стал душить, однако хватка мерзавца тут же ослабла. Оказывается, это Вадька разрядился в его бедную тупую голову своим кистенем. Я оглядел поле боя, трое гопников валялись в пыли проулка, Дрюня улепетывал что было мочи. Паленый усмехнулся и пошел в направлении меня. Я тут же принял боксерскую стойку.
Мир, сказал Паленый, он потрогал пульс у гопников, и, судя по лицу, мерзавцы жить будут.
Паленый протянул мне руку и сказал, нормально бился, уважаю.
Я немного поколебался, но руку пожал, от тюрьмы и от сумы не зарекайся, вспомнил я народную мудрость. Воевать с бандитами я уж точно не хотел. Лично меня устраивал худой мир, нежели добрая ссора.
Девчонку твою в Измайлово больше никто не тронет, и твоих корешей тоже. Бывай, может, еще свидимся.
Ага, разбежался, свидимся, подумал я и молча с друзьями, направился в детский дом. Ныла скула, на которой наверняка будет синяк, а так же болели костяшки правой руки. Учитывая, что все могло закончиться гораздо хуже, я был практически счастлив. Рядом ворковала довольная Наташка, а парни пересказывали еще раз мой анекдот про баню и похохатывали.
Вечером, изменив устоявшейся традиции, все старшики детского дома, естественно кроме Дрюни, собрались на заднем дворе на улице. Погода была замечательная, поэтому мы около турника и брусьев поставили пенечки и расселись. Я взял в производственном помещении нашего детдома наждачку и аккуратно обрабатывал перекладину и жерди металлического турника. Толик Маэстро на гитаре уже по третьему разу гонял наши хиты, которые я бессовестно скомуниздил из будущего. Наконец, когда я отлепился от турника и присел рядом, он отдал мне инструмент, и сказал, Богдаша, давай еще одну песню сочиним.
Его тут же поддержали десять разно тональных голосов. То есть к нашей компании примкнули кроме двух девчонок, Машки и Светки, и парни из параллельного, Серега, Иван и Матвей.
Стоп, стоп, стоп! крикнул я, вы, что думаете песню сочинить, это как два пальца об асфальт?
Да! дружно ответила вся гоп-команда.
Тогда мое условие такое, попытался я их охладить, все парни делают по десять подтягиваний на турнике, тогда я принимаюсь за написание нового шедевра.
Следующие полчаса, пока я вспоминал всевозможное туристическое творчество, слышались подбадривающие крики девчонок и пыхтение парней. Ничего, хватит представлять из себя рахитов. Конечно, неплохо было бы разнообразить скудное питание, но пока не знаю, как это устроить.
В общем, так, сказал я, когда все расселись, припев я придумал, с вас куплеты.
Да! громче всех заорал Толик Маэстро, и тут же достал тетрадку с карандашом.
Я заиграл хит всех времен позднего СССР, «Летящую походку» Юрия Антонова.
Я вспоминаю, тебя вспоминаю,
Та радость шальная взошла как заря,
Летящей походкой, ты вышла за водкой,
И скрылась из глаз,
Под машиной марки МАЗ
Ну как вам куплет? улыбаясь во все тридцать два зуба, спросил я, не вижу энтузиазма.
Куплет что-то не очень, кисло пробубнил Толик, а музыка клевая.
А мне нравится! выкрикнул Зёма.
Я ему протянул пять, он хлопнул по ней в знак согласия.
Ладно, есть другой вариант, я снова запел, -
Я вспоминаю, тебя вспоминаю,
Та радость шальная взошла как заря,
Летящей походкой, ты вышла из мая,
И скрылась из глаз в пелене января
ча-ча-ча.
Классная песня! первой взвизгнула Наташка.
И мы попели припев и так, и сяк, и с женским вокалом и с мужским, пока я не остановил всеобщее веселье, теперь давайте сочинять куплеты.
Я наиграл их на гитаре, и пропел с помощью простого на-на-на.
Ну что вы молчите как партизаны, спросил я народ, суть песни, в мае парень с девушкой познакомились, в январе расстались. Что между ними могло произойти?
Я придумал, вскрикнул Зёма, давай Маэстро наиграй.
Толик заиграл, а Санька завыл своим неприятным голосом, С тобой мы гуляли, морожено жрали, В качелях качали и пили ситро
После этого куплета весь народ просто лег, там же где и сидел.
А что, сказал я, трясясь от смеха, мне нравится. В общем уже поздно, завтра досочиним, я спать.
Я пошел в сторону спального корпуса, а Наташка тоже зевнула и как бы нехотя пошла следом. Естественно мы спрятались за производственным корпусом и минут двадцать еще целовались, прежде чем расстаться до утра.
6
На следующий день в школе я пользовался повышенной популярностью, ко мне подходили парни и из девятых классов, и из десятых, многие мне жали руку, и говорили, что я реально крутой. Говорили, что Чеснок попал в больницу минимум на полгода. Ничего говорил я, заживет все у него, как на собаке. Старшие девчонки мне подмигивали и здоровались. Что привело Наташку в состояние крайнего раздражения.