Ну ты прям русский националист, Борис Нахимович! буркнул дядька. Странно, с твоими-то историческими родинами
А ты мои исторические родины не трожь! У меня до сих пор серпасто-молоткастый в кармане! И мы о прошлом говорим, том прошлом, в котором я всю жизнь тут прожил!
Можно подумать, твой рынок что-то изменит! Брось! Только хуже станет! Раньше мы силой были, раньше с нами весь мир считался! А теперь начнут откусывать по кусочку. Да и откусывать не нужно будет сами раздарим, лишь бы только по головке погладили и ещё немножечко гуманитарной помощи прислали. Раньше мы всем деньги давали, а теперь кредиты выклянчиваем! И про экономику лучше не заикайся даже! Эта твоя приватизация грандиозный обман. Все между собой поделят, а что не поделят распилят и на металлолом распродадут, народ ни с чем оставят, заявил в ответ дядя Петя, досадливо махнул рукой и воспользовался случаем взять тайм-аут: откупорил очередную бутылку, разлил по опустевшим стаканам пиво.
Мне, что интересно, не предложил. Ну да и понятно: это ж не из ближайшего ларька, которое и с утра бывает разбавленным, а под конец рабочего дня и вовсе моча мочой. Не могу сказать, будто обиделся, но некоторое злорадство, чего уж греха таить, испытывал, когда состроил скорбное выражение лица и сказал:
Борис Ефимович! У меня к вам серьёзный разговор!
Перестарался. Сосед подавился и закашлялся, залил пивом стол, а потом уставился на меня и прорычал:
Если Зинка залетела
Откуда такие мысли? Иудеи же в беспорочное зачатие не верят? сделал я честные глаза. Дядя Боря, я вашу доченьку и пальцем не тронул!
Только тем пальцем ещё и не тронул разве что! И то не факт. Акселерация, чтоб её! выдал Борис Ефимович, вытер стол кухонным полотенцем, вылил в стакан остатки пива из бутылки и поднял взгляд. Ну? шумно выдохнул он после этого. Какой у тебя вопрос-то?
Дядя Петя рассмеялся и похвалил меня за находчивость:
Молодец, Серёжа! Выкладывай, пока Боря не отошёл от мысли, что вскорости дедушкой сделается!
Я взял тряпку, протёр стол и спросил:
Помните, речь заходила, что вашему директору хозблок под охрану передать предлагали? А мы на себя это оформить сможем?
В аренду-то? неверно понял мой вопрос Борис Ефимович. Нет, говорил же: директор на такое не пойдёт. А у нас ещё приватизация на носу
Да нет! отмахнулся я. Договор на охрану официальный заключить можно? Ну на частную фирму?
Теоретически можем. Только смысла в этом никакого нет.
А если в этом договоре прописать возможность сдавать помещения в аренду?
А-а-а! понятливо протянул сосед и рассмеялся. Нет, Серёжа, ничего не выйдет. Наш юрисконсульт не пальцем деланный, он такое никогда не пропустит.
Дядька ополовинил стакан с пивом и спросил:
А что за идея-то была?
Да, досадливо отмахнулся я. Чего теперь-то? Знаю просто, кому можно в субаренду хозблок передать.
Прямо весь? прищурился Борис Ефимович. И за живые деньги?
Весь не весь, но триста пятьдесят тонн сахара места немало займут.
И надолго?
Я пожал плечами.
Пока не распродадут. Но, так думаю, если всё выгорит, в том же духе продолжат.
Борис Ефимович отодвинул от себя стакан и о чём-то крепко задумался. Потом начал беззвучно шевелить губами и загибать пальцы, круглое его лицо приняло на редкость сосредоточенное выражение.
По две тонны Склад двести сорок Допустим, по двести пятьдесят за квадрат Шестьдесят тысяч плюс платежи от института минус затраты на охрану
Папенька Зинки сцепил пальцы и щёлкнул костяшками, затем приложился к стакану и в один подход его осушил.
Человек надёжный? спросил он после этого.
Я кивнул. Тогда Борис Ефимович поднялся с табурета и потёр подбородок.
Субаренда тут не годится, произнёс он некоторое время спустя. Тут тоньше действовать надо. Можно попробовать всё как ответственное хранение провести.
Дядька всплеснул руками, вытянул из пачки папиросу, закурил и отошёл к приоткрытому по случаю тёплой погоды окну, выдул вонючий дым на улицу.
Для меня это всё тёмный лес! объявил он. Ты толком объясни, не бросайся мудрёными словами!
Если бы у нас была своя фирма или если мы её организуем, я преподнесу всё так, что директор передаст хозблок нам под охрану, объявил Борис Ефимович. А в этом договоре никто не обратит внимания на пункт о нашем праве принимать на хранение имущество от института и третьих лиц. Ну сами посудите: а ну как что-то на территорию закинуть понадобится? Во-о-от
Шито белыми нитками, заявил дядя Петя.
А хоть бы и так! фыркнул сосед. Если потом всё вскроется не страшно. Мы будем в своём праве, никто нас сахар не обяжет на улицу выкинуть до истечения срока договора на охрану. Если только через суд, но это дело небыстрое. А мы договор сразу на год заключим, чтобы на неустойки не влететь. Один чёрт, пока приватизация не пройдёт, никому до хозблока дела не будет. Раньше лета всё точно не устаканится.
Ответственное хранение, поди, ответственным неспроста называется, поморщился дядька. Вывезут сахар и что тогда?
А ты сделай так, чтоб не вывезли! потребовал Борис Ефимович. Это твой фронт работ. Моё дело организационно-правовые вопросы утрясти!
Легко сказать обеспечь! фыркнул дядя Петя и вдавил окурок в пепельницу каслинского литья. Если сутки через двое дежурить, то Сергей отпадает, ему учиться надо, придётся ещё двух человек привлекать.
Найдёшь?
Найду, решил дядька после недолгой заминки. Только чего ради? Овчинка вообще стоит выделки?
Сосед пожал плечами.
Я так прикинул, весь сахар в основной склад войдёт. Там двести сорок квадратов, если исходить из двухсот пятидесяти рублей за квадратный метр, то в месяц будем получать шестьдесят тысяч. И ещё тысяч десять за охрану от института выбью. Семьдесят тысяч на пустом месте, как тебе такое, Петя?
Дядька крякнул и откупорил новую бутылку пива.
Эти деньги ещё делить придётся, ворчливо заметил он.
Вы погодите делить! вклинился я в разговор. Сахар в конце месяца придёт, к этому времени официальный договор подписать нужно будет. И какие-то документы на склад показать, иначе с нами просто работать не станут!
Борис Ефимович уселся за стол, придвинул к себе вновь наполненный стакан.
Липовый договор на охрану с правом ответственного хранения я прямо завтра сделаю, усмехнулся он неожиданно жёстко. Подпишусь за директора, печать втихаря шлёпну. И параллельно начнём предприятие регистрировать, потом всё по правилам переоформим. Но это лирика! Нет смысла суетиться, пока ничего толком не решено. Сначала надо условия с твоим человеком обговорить.
Сначала нужно обговорить, как деньги делить будем! отрезал дядя Петя.
Да чего шкуру неубитого медведя делить? фыркнул сосед.
Но дядька погрозил ему пальцем.
Я тебя, Боря, как облупленного знаю! Или договариваемся на берегу, или дальше без меня!
Папенька Зинки пожал плечами, почесал грудь под майкой и сказал:
Поскольку я беру весь риск на себя, то шестьдесят процентов
Сам в охранной конторе директором будешь? в лоб спросил дядя Петя.
Борис Ефимович поморщился.
Не хотелось бы светиться
Кто бы сомневался! рассмеялся дядька. Выходит, зиц-председателем мне быть придётся. И ответственность вся тоже на мне будет!
Вы как хотите, быстро вставил я, но моя доля треть. Тридцать пять процентов для ровного счёта. Арендатора я нашёл.
Пятьдесят на пятьдесят, предложил Борис Ефимович. Пятьдесят вам, пятьдесят мне.
Дядя Петя как-то очень уж озадаченно поскрёб затылок и с сомнением посмотрел на меня, а потом будто ва-банк пошёл.
Мои двадцать процентов! объявил он и припечатал ладонь к столу.
Тогда с охранниками сам рассчитываешься, и мою Софью главным бухгалтером оформим с окладом в пять тысяч для начала. Вся отчётность на ней будет.
Это сколько тогда мне останется? озадачился дядька. Сергей, у тебя калькулятор был, неси!
Но Борису Ефимовичу калькулятор не понадобился, все расчёты он провёл в уме.