Сердце заколотилось. Пот струился между лопаток. Гарик облизал пересохшие губы, ощущая, как в комнате стало жарко.
Перестань сопротивляться, иначе оно и тебя убьёт.
Оно кто?
Не знаю. Голос Насти чужой, другой какой-то, как будто вырвался из кошмарного сна. Я не понимаю, как делаю это, я не хочу больше никого убивать.
Она всхлипнула, а Гарику стало жаль её. Он помнил её красивой, доброй, он любил её. Взглянул с тоской в глаза девушки. Сейчас она сама на себя не похожа, грязные тёмные волосы свисали сальными прядями, порванные на коленях джинсы покрыты кровавыми пятнами, как и футболка. В воздухе витал дух пота, грязи и смерти. Он не понимал, как много запахов могло смешаться вместе. Окинул взглядом комнату, и в груди защемило.
Как ты выжила?
Оно не трогает меня.
Оно. Это кто? Призраки?
А ты разве не узнал его?
В смысле, не узнал?! А должен был?
Это же Ванечка братик мой младший.
Что за бред здесь происходит?
Гарик отошёл к окну и глянул вниз. Не хотел сталкиваться с Настиным взглядом. Мальчики в полосатых футболках стояли под окном и смотрели на него. Их было уже пятеро. Над городом дрожало марево, словно летняя жара нагрела августовский воздух, как на адской сковороде. «Где же ребята?» снова пронеслось в голове. Из окна он их тоже не видел.
То тут, то там вспыхивали огненные воронки аномалий, а ещё в воздухе то и дело возникали прозрачные шары. Они напоминали мыльные пузыри, парили над мёртвыми улицами, походили на дроны из фантастических фильмов.
Настя, что ты здесь делаешь? спросил Гарик без обиняков, страх подбирался к горлу и сжал его костяными пальцами.
Я хочу, чтобы всё прекратилось, но оно не слушается меня. Оно никогда не слушалось
Она сжала кулачки и ударила ими по грязному полу. В глазах Насти вспыхнуло пламя, а волосы взметнулись вверх. Под ногами снова загудело. Гарик глянул в окно снова, судорожно сглотнул. Ванечки плакали, делали они это беззвучно, отчего ситуация становилась ещё более жуткой и безнадёжной.
Успокойся, Насть, тихо проговорил он, не глядя в её сторону. Я пришёл, чтобы спасти тебя. Что здесь произошло?
Гул прекратился. Призраки Ванечек растаяли. В небе плавали «мыльные» пузыри, и больше ни одного духа Зоны на видимом пространстве. Гарик посмотрел на Настю, кивнул, словно догадываясь, в чём дело. Попросил, чтобы она начала рассказывать всё с самого начала.
Говори. Давай. Ты же знаешь, что я прощу тебя.
Он сам не знал, почему сказал так, чувствовал, что Настя винила себя за что-то. Что-то ужасное, непростительное.
Помнишь день, когда мы поругались, и ты ушёл?
Гарик молча мотнул головой. Да, поссорились, сбежал, обиделся, бродил по городу, а потом долго ждал автобуса. На попутке поехал домой, в посёлок. Там только и узнал, что ядовитый туман почти всех уничтожил в городе. Только было рванул обратно, как началось землетрясение.
Ерунда всё это, мы бы всё равно помирились, она вздохнула. Ванечка играл в зале. Родители ещё не приехали с работы, а я сидела и ревела. Он звал меня, а я внимания не обращала, понимаешь? Раздражал он меня. Если бы я знала
Настя замолчала, Гарик думал, что она заплачет, но нет. Теперь она стала тенью той Насти, которую он знал.
Смотри сам, она вдруг схватила его за руки. Пол под ногами превратился в топь, и Гарик полетел вниз. Оказался в квартире Насти, оставаясь бесплотным свидетелем разыгрывающейся драмы.
Настя сделал музыку громче, в дверь стучал Ванечка, младший брат. «Рамштайн» всегда успокаивает, ты ж знаешь, это моя любимая группа» услышал он голос, как бы извне.
В комнате стало жарко, душно. Парень посмотрел в окно, закат, словно кистью раскрашивал небо. Солнце оранжевое и огромное. Запах едкого дыма заставил насторожиться. Ванечка кричал и стучал в дверь. Настя словно опомнилась, вскочила с кровати и кинулась к двери. Гарик ничем не мог ей помочь, он наблюдал, и, ощущая бессилие, сжимал кулаки.
Пламя ворвалось в комнату сестры, братишка с визгом залетел внутрь. У него обгорели волосы и ресницы. Он захлёбывался плачем и ничего не мог сказать.
Настя распахнула окно, закричала:
Помогите! Пожар!!!
Гарик чувствовал, сейчас сердце разорвётся от ужаса, и понимал, что он уже ничем не мог помочь. Настя кричала из окна, пока не сорвала голос, её будто никто и не слышал. Люди мимо шли, и никто не отозвался! Парень порами ощущал страх брата и сестры, мурашки на коже и то, как волоски на шее поднялись.
Огонь просачивался в комнату, прожигал деревянную дверь, расцветал угольными цветами на белой поверхности. Языки пламени вырывались вместе с дымом из-под двери. Настя схватила Ванечку в охапку и полезла на подоконник.
Настя, не на-а-а-до! кричал братик. Я боюсь!
Тогда мы сгорим здесь! крикнула старшая сестра. Не бойся. Она посмотрела вниз, понимая, что придётся прыгать и шансов выжить мало.
Я не хочу прыгать!!!
Взрывная волна сорвала дверь с петель, огненный столб ворвался в комнату, пожирая вещи, плавя тела брата и сестры. Настя обняла Ванечку, зажмурилась. Гарик стоял, объятый пламенем, и видел, как девушка и мальчик горят заживо.
Не-е-т! душераздирающий крик прорезал воздух. Где вы?! похожая на факел Настя выглянула в окно. Будьте вы все прокляты!!!
Прохожие видели языки пламени, вырывающиеся из окна, а ещё кричащего человека, объятого огнём.
Горите все!!! Горите все-е-е!!!
Гарик нахмурился, безысходность с болью сдавила грудь. Нет, эти слова произносила не Настя, это был кто-то другой. Милая, добрая девочка не могла быть такой озлобленной.
Его точно окатило горячей волной, он зажмурился, а потом понял, что стоит рядом с Настей в комнате со следами пожара.
Это я разрушила город, это я создала призраков и аномалии. Когда мне захотелось вернуть мир обратно, они больше не слушались.
Гарик стянул с лица противогаз, вытер ладонями потное лицо и опустился рядом с девушкой на пол. Обнял её, понимая, что прежней Насти уже нет, что-то умерло и в нём сегодня, наверное, надежда или желание жить дальше. Гарик не думал уже ни о чём, сжимая руку Насти, слыша её прерывистое дыхание.
Я не знаю, что со мной, Гарик, она вздрогнула всем телом и прижалась к его груди. Сколько времени прошло? Как будто я умерла тоже.
Два года прошло, уронил он надтреснутым голосом. Не верил, что подобное могло случиться, что человек способен создать Зону отчуждения, которая превратилась в живую материю. Она пожирала мир, с каждым клочком земли, и происходящее не могло исходить от Насти. Нет, это никак не могло быть.
Два года, повторила за ним девушка, изо рта её вырвался горький булькающий смешок. Ты шутишь?
Нет.
Как же остановить всё это?!
Не знаю.
Я не хочу, чтобы кто-то умер ещё! Если всё дело во мне, просто убей! Настя вдруг вцепилась худыми руками в дуло автомата, он болтался на ремне, перекинутый через шею Гарика. Приставила к груди и чуть не нажала на спусковой крючок. Парень спохватился, оттолкнул её:
Дура что ли?!!
Он вскочил на ноги, ощущая, что, глядя на Настю, не испытывал страха или ненависти. Нет, она ни в чём не виновата, даже если это она вызвала ужасных демонов Зоны.
Что мне делать, Игорёша?
По-моему, тебе надо простить себя, Настя.
Простить? Так просто?!
Гарик кивнул.
Ты не виновата в гибели брата, это был несчастный случай
Но я виновата!
Значит, и я. Мы поссорились, я ушёл.
Я уже не помню, из-за чего
Я тоже, и это не важно! Идём, я выведу тебя отсюда, возможно, что-то изменится тогда.
Настя улыбнулась, и в её улыбке Гарик прочёл обречённость. Девушка покачала головой и сказала:
Только смерть, Гарик, выход только в ней.
Он не ожидал, что Настя стремительно выскочит из комнаты на лестничную клетку и побежит вниз. Стены задрожали, Гарик кинулся вдогонку. Землетрясение хотело остановить его. По стенам ползли рваные трещины, напоминающие реки на географической карте, ступени ожили и трещали, лопались, обваливались за спиной. Из подъезда вырвался клуб пыли. Словно в тумане, Гарик выбрался наружу и увидел, как Настя бежит по их тропинке к школе. Теперь к развалинам здания.