Пришёл взводный, поинтересовался как обстановка.
Обстановка стабильная: русских не видно. Очень сильно достаёт трупный запах, господин обер-фельдфебель!
Терпите, парни: от этого никуда не деться. Максимум что могу сделать, меняться на постах каждый час.
Господин обер-фельдфебель, решаюсь задать мучивший меня вопрос, а как Вам удалось остаться в живых при вчерашнем прорыве? Вы же в первых рядах шли
Случайность, Макс. Случайностьвнимательно оглядывая двор цитадели, ответил Рауш.
Хороший ответ, конечно, но я-то ждал подробностей. И переспрашивать, вроде как, неудобно Однако, немного помолчав, взводный продолжил:
Русские подпустили нас поближе и открыли огонь почти в упор. Бегущий передо мной Меркель упал, а я споткнулся об его тело и мы оба покатились в воронку. Очутившись внизу, попытался встать, но что-то сильно ударило меня по голове и я потерял сознание. Очнулся уже в сумерках, заваленный трупами. Дождался темноты, осмотрелся и пополз обратно, в церковь.
Но почему не к мосту? воскликнул Отто, Вы же были рядом! Ещё немного, и Вы бы вырвались, к нашим!
Взводный посмотрел на него и грустно покачал головой:
Нет, Рюдигер В Тереспольских воротах уже сидели русские. Да и как я мог бросить вас? Оставить взвод, а самому спасаться? Невысокого же ты обо мне мнения
Но ведь лейтенант Хольц
Отставить разговоры, Рюдигер! Рауш метнул гневный взгляд на Отто, Не тебе это обсуждать!
Отто испуганно вскочил и вытянулся перед взводным.
Смотри лучше в оба и не проворонь очередную атаку русских! строго глядя на Рюдигера, закончил Рауш и, развернувшись, направился внутрь церкви.
Да ужпротянул я, Тактичность, это не твоё.
А что я такого сказал? недоумённо спросил Отто, укладываясь рядом, Рауш же остался с нами, а Хольцсбежал!
Ну, вообще-то, лейтенант, приданный нашей группе артиллерийский корректировщик. И подчинённых у него, кроме бинокля, нет.
А рация?
Рация, это средство связи штурмовой группы, к тому же она от нашего батальона. Плюс, лейтенанта отпустил командир, то есть Рауш. Так что, формально, Хольц ничего не нарушил.
Трус он, этот Хольц.
Не сказал бы, покачал головой я, Когда мы сидели запертыми на хорах, вёл он себя достойно.
Да? И почему же, тогда, этот достойный лейтенант сбежал, бросив нас?
Появилась возможность, вот и сбежал. Вот скажи: а ты бы отказался покинуть эти гостеприимные стены?
Спрашиваешь! Я уже вторые сутки об этом мечтаю!
Ну вот, что и требовалось доказать. Ты просто завидуешь, засмеялся я.
Да ну тебя! обиженно махнул рукой Отто.
Вскоре менять нас пришли Викинг с Кройцером.
Господи, ну и запах! сморщился Йенс.
Ага, есть такое, соседи вон, пованивают, кивнул на воронку я, Но мы уже практически привыкли. Да, Отто?
Угу, промычал Рюдигер, не отпуская платок от лица, почти не чувствуем.
Спустившись вниз, застали в подвалах привычную картину: кто-то спал, кто-то сидел, обессилено привалившись к стене. Из соседнего, санитарного, отсека, доносились стоны раненых. Пахло потом и бинтами. Ну, хоть здесь можно нормально дышать. Вывалив содержимое карманов, с аппетитом перекусили галетами и банкой сардин. Чёрт, как пить-то хочется! У меня оставалась треть фляги, Отто был пуст. Хоть Рюдигер и не просил воды, но пить в одно лицо на глазах у мучаемого жаждой товарища я не смог. На двоих пришлось по четыре глотка. Вот и всё. Дальше, терпеть. После завтрака потянуло в сон, да и ночь, богатая на события, сказалась. Отбился моментом, едва растянувшись на жёсткой лавке.
Казалось, что только закрыл глаза, а уже будят: пора наверх, на пост. Подхватив плохо соображающего Рюдигера, потащил неожиданно тяжёлый пулемёт к лестнице. Мы ещё не успели подняться наверх, как в нос ударил знакомый сладковатый запах. Нет, к этому невозможно привыкнуть! Похоже, не я один такого мнения, сзади раздалось «буэ» Рюдигера. Чёрт! Хорошо, что не на сапоги!
Господи, Отто! Неужели нельзя было дотерпеть до верха?
Я не специуэээ
Достался же напарник! А ещё деревенский! Наверху нас поджидали Вилли со Студентом. Судя по их серо-землистым лицам, особой радости аромат разлагающихся тел камрадам также не приносил. А запашок-то здесь, наверху, был дай боже.
Всё в норме?
Да, прекрасно Никакого движенияСтудент закашлялся.
Осторожно, там на лестнице Отто метнул галет с сардинами, не поскользнитесь! напутствовал я торопящуюся вниз смену.
Рюдигер выполз наверх, прижимая платок к лицу. Честно говоря, меня тоже мутило, но я пока держался. Мда Боеспособность нашего пулемётного расчёта стремительно падала.
По церкви перемещались такие же страдающие дозорные. Чёрт, когда же нас уже вытащат отсюда? Сколько тогда, в моей истории, здесь просидели немцы, хоть убей не помню.
Что это? Музыка? Боже, неужели я спятил? Откуда здесь музыка? Смотрю на обладающего, как оказалось, хорошим слухом, Рюдигера. К сожалению, тот занят исключительно своим здоровьем и, стоя на коленях у стены, вызывает Ихтиандра. А ведь играет-то что-то смутно знакомое! Наконец, музыка прекратилась, и над притихшей крепостью раздался неестественно громкий голос. Вроде бы, говорят по-русски. Вслушиваюсь. Ба! Да это же призыв к сдаче! По ходу дела, немецкое командование подогнало динамики и излагает ультиматум осаждённому гарнизону! Сопротивление бессмысленно Красная армия разбита Во избежание новых жертв О, да это ультиматум! Срокполчаса. Слышно не очень хорошо, установка работает где-то на Северном острове. Пошёл метроном. Сколько времени? Ага, полдень. Значит, через тридцать минут защитники должны выйти и сложить оружие. Что-то верится с трудом. Однако, стрельба затихает. Неужели сдаются? Жаль, не видно отсюда ничего
Через полчаса крепость оживает, вновь начинается перестрелка. Особенно сильная, на Северном. Похоже, ультиматум отклонён. Промучившись ещё полчаса, меняемся с Викингом. С облегчением спускаемся в подвалы. Там, конечно, тоже не сахар, но, по крайней мере, нет этого ужасного запаха. Радисты под руководством Рауша пытаются связаться с командованием, но связи нет. Судя по доносящимся обрывкам разговоров, мешают стены подвала. Нужно нести рацию наверх. Чем там всё закончилось, не знаю: отрубаюсь моментом.
Просыпаюсь, что удивительно, сам. Неужели выспался за два часа? Ого! Девять вечера! А как же пост? Щурясь от коптящего огня факелов, осматриваюсь. Так, Рюдигер спит, вон там храпит Викинг Рауш по-прежнему у рации Что происходит? Натыкаюсь на бодрствующего Вилли: он сидит у стены и, что-то тихонько насвистывая, чистит автомат. Подсаживаюсь рядом:
Вилли, а что с постами? Сняли, что ли?
Ага, Рауш приказал. Наверху находиться, невозможно. Теперь там на лестнице сидит только один дозорный, не отрываясь от своего занятия, отвечает Вилли.
Как обстановка? Наверху и вообще?
Нормально. Русским предлагают сдаться чуть ли не каждый час, потом артиллерийский обстрел. И так весь день.
Сдаются?
Откуда же я знаю? Может, и сдаются. Нам-то отсюда не видно.
Кто сейчас наверху?
Герхард.
Студент?
Ага, он самый.
Что ещё новенького? Связь наладили?
Связи нет, качает головой Вилли, Ах, да: раненый умер, тяжёлый. Из ваших, кажется.
Грубер?
Вроде, он. В живот который осколками, да при прорыве ему ещё досталось..
Иоганн А я ведь и не заглянул к нему ни разу
Ещё Рауш отправил несколько человек на прорыв. Пока затишье и русским выставили очередной ультиматум. Сказать, что мы ещё живы и ждём. Прошли или нет, не знаю. Остальным, приказ: беречь силы и отдыхать.
Ладно, спасибо, Вилли.
Картина прояснилась: мы по-прежнему сидим в церкви, только теперь уже в её подвалах. Да когда же нас освободят? Воды нет, провизия заканчивается Сколько нам ещё тут сидеть? Подземелье давит, постоянно клонит в сон. Ладно, пользуясь случаем, поспим. Утро вечера мудренее, как говорится.
В этот раз меня разбудил кирпич, больно ударивший по спине. Я вскочил: что происходит? Наше подземелье содрогалось как в лихорадке. Опять артобстрел? Смотрю на часы: начало седьмого. Утро или вечер? Скорее всего, утро, не мог же я так долго спать! С потолка сыпется песок и обломки кирпичей. По ходу дела, крепость опять обстреливает артиллерия большой мощности. Солдаты повскакивали, жмутся поближе к выходу из подземелья: никому не охота быть погребённым под завалами. Мне кажется, что единственные спокойные люди в подвале сейчас, это Викинг и Рауш. Взводный невозмутимо сидит у рации, положив руки на стол. Рядом, вздрагивая и тревожно глядя на потолок при каждом разрыве, суетятся радисты. Судя по всему, они по-прежнему пытаются выйти на связь с командованием. Викинг молча курит у стены, как будто он не с нами и вообще автобуса ждёт. Рядом с ним неловко переминается с ноги на ногу Кройцер. Кивком приглашаю за собой Рюдигера и иду к Викингу.