Сержант почтовой охраны снова протопал мимо него. Друкер не только притворился, что поглощен своей книгойисследованием того, что люди знали или думали, что знали о Доме, но на самом деле заинтересовался ею. Это был актерский триумф, на который он не считал себя способным. На этот раз Постшутц даже не потрудился сделать паузу. Он принял Друкера как часть пейзажа.
Подошел толстый мужчина и открыл почтовый ящик. Это было не 127. Когда толстяк вытащил конверт, он пробормотал что-то серное себе под нос. Друкер не мог видеть конверт. Был ли это просроченный счет? Письмо от бывшей жены? Бланк писательского отказа? Он никогда не узнает. Продолжая что-то бормотать, толстяк ушел. Друкер вернулся к своей книге.
Когда кто-то все-таки подошел к боксу 127, Друкер почти не заметил: это был не Гюнтер Грильпарцер, а довольно симпатичная блондинка лет двадцати с небольшим. Она достала конвертконверт, тот самый, который прислал Друкер, и вышла из почтового отделения.
Scheisse, - пробормотал себе под нос Друкер, поднимаясь на ноги, сунул книгу в карман и вышел вслед за женщиной. Все шло не так, как он планировал. "Ни один план не выдерживает контакта с врагом", подумал он, все время жалея, что Грильпарцер нашел способ усложнить ему жизнь.
Он не был обучен слежке за людьми. Если бы женщина оглянулась через плечо, она бы заметила его в мгновение ока. Но она этого не сделала. Она стояла на углу улицы, ожидая троллейбус. Друкер тоже решил дождаться троллейбуса. Что мне теперь делать? он задумался. У него не было никаких угрызений совести по поводу убийства Гюнтера Грильпарцера, никаких. Но симпатичная незнакомка, которая, возможно, даже не знает, что у нее в сумочке? Это было совсем другое дело.
Вот подошел трамвай, звякнув своим колокольчиком. Она села в машину. Как и Друкер. Он не знал, как правильно заплатить, и ему пришлось пошарить в карманене в том, в котором лежал пистолет, в поисках мелочи. Водитель троллейбуса бросил на него суровый взгляд. Чувствуя себя нелепо застенчивым, он вернулся и сел рядом с молодой женщиной. Она вежливо кивнула, а затем проигнорировала его. Он удивлялся, что она не слышит, как колотится его сердце в груди.
Трамвай прогрохотал несколько кварталов, направляясь в такой же захудалый район города, как и Веймар. Когда он остановился, женщина пробормотала: Извините", прошла мимо Друкера и вышла. Он не вышел с ней на улицу. Это означало бы выдать себя. Вместо этого он уставился в окно, надеясь увидеть, куда она направилась.
Ему повезло. Грузовик на перекрестке перекрыл перекресток секунд на пятнадцать или около того. Как бы сердито ни лязгал водитель, грузовик не двигалсяскорее всего, не могс места. Это позволило Друкеру увидеть, как женщина вошла в многоквартирный дом, кирпичный фасад которого был испещрен полосами угольной сажи.
Он вышел на следующей остановке и поспешил обратно в жилой дом. В вестибюле, как он и ожидал, он обнаружил медный ряд почтовых ящиков. Никто, сказал Гюнтер Грильпарцер. Максима Кипхардта тоже никто не называл. Прежде чем он начал стучать в двери наугадуловка отчаяния, если таковая вообще существовала, Друкер заметил, что на 4E действительно было написано Мартин Краффт. В детективных романах люди часто использовали псевдонимы, инициалы которых совпадали с их настоящими именами. Мартин Краффт не было настоящим именем Грильпарцера, но он сказал, что некоторое время использовал фальшивое. Без каких-либо лучших идейбез каких-либо лучших надеждДрукер начал подниматься по лестнице.
Слегка задыхаясь, жалея, что здесь нет лифта, он стоял в коридоре четвертого этажа, где пахло капустой и пролитым пивом. Там был 4Е, напротив лестницы. Друкер сунул правую руку в карман с пистолетом. Он быстро соображал, когда подошел к двери и постучал левой рукой.
Кто это?спросил я. Женский голос. Его колени подогнулись от облегчения: одна правильная догадка.
Друкер поморщился. Теперь он должен был воспользоваться еще одним шансом. Телеграмма для герра Краффта",сказал он. Если бы Грильпарцера там не было, жизнь стала бы еще сложнее. Но мгновение спустя дверь открылась, и там стоял бывший танковый стрелок, средних лет, пухлый и толстый, выглядевший более чем немного уставшим от бутылки. Ему понадобилась пара секунд, чтобы узнать Друкера, и это было слишком долго: к тому времени пистолет был нацелен ему в лицо. Впусти меня, Гюнтер",сказал Друкер. Не делай глупостей, иначе ты вообще никогда больше ничего не сделаешь. Держи руки так, чтобы я мог их видеть.
Тебе это не сойдет с рук, - сказал Грильпарцер, отступая назад. Друкер вошел и пинком захлопнул за собой дверь. Его бывший товарищ продолжал: Я думал, ты будешь умным мальчиком и заплатишь мне. Когда я разоблачу тебя
Друкер рассмеялся ему в лицо. Он постучал по одной из пуговиц на своем пальто. Ты дуракСС сейчас слушает, как ты болтаешь, благодаря моему передатчику. Грильпарцер выглядел испуганным. Друкер был в ужасеот того, на какой блеф он шел. Но, как сказал Гитлер, чем больше ложь, тем лучше. Я эсэсовец, а ты, мой друг, сам приготовил себе гусяи своей девушке тоже.
Если бы женщина, стоявшая позади Грильпарцера, была его женой или младшей сестрой, Друкер не выглядел бы непогрешимым, и ему, возможно, пришлось бы начать стрелять. Но бывший стрелок только поморщился. Господи, какую кучу лжи ты, должно быть, наговорил, чтобы попасть в СС, ублюдок-убийца.
Я не знаю, о чем вы говорите, и вы не можете доказать, что я знаюэто ваше слово против моего, - ответил Друкер. Я знаю, и у меня есть доказательства, - он снова нажал на кнопку, что вы пытались шантажировать меня. Раскошеливайся на наличные. Ты все равно не сможешь им воспользоваться. У банков есть серийные номера всех банкнот в их списке наблюдения. Как только ты потратишь один, это будет просто еще один гвоздь в твоем гробу.
Он звучал чертовски убедительно. Он бы сам себе поверил. И Грильпарцер поверил емуили поверил пистолету. Повернув голову, он сказал: Отдай это, Фридли. Этот сукин сын поймал нас, черт возьми.
Женщине нужно было только дотянуться до дешевого соснового стола позади нее, чтобы достать конверт. Друкер взял его за угол левой рукой. Теперь на этом, конечно, есть оба ваших отпечатка пальцев, - весело сказал он. Конверт был вскрыт, но все еще весил примерно столько же, сколько весил, когда он его отправлял. Грильпарцер и Фридли? у меня не было возможности заняться большим грабежом. Помни, если ты даже подумаешь о том, чтобы снова огорчить меня, ты будешь сожалеть больше, чем можешь себе представить.
Господи, почему ты просто не сказал мне по телефону, что ты чернорубашечник, а также космонавт? спросил Грильпарцер. Судя по выражению глаз Фридли, ему было бы жаль больше, чем он мог себе представить, даже если бы Друкер не имел к этому никакого отношения.
Все еще бодрый, Друкер ответил:
Так ты дольше запомнишь урок. Ауф видерсехен. И он вышел за дверь.
5
Сэм Игер вздохнул. Он попросил своего сына накормить Микки и Дональда завтраком, и Джонатан тоже часто кормил детенышей Ящериц ужином. Однако на обед ребенок был в школе. Это означало, что Сэму нужно было сделать эту работу самому.
Что ж, он мог бы отдать его Барбаре, но его гордость помешала этому. Президент Уоррен поручил ему работу по воспитанию детенышей Ящериц, так что он не мог свалить все это на свою семью. Кроме того, твари были интересными. Я слишком долго прослужил в армии, сказал он, стоя на кухне и нарезая ветчину. Даже если это весело, я не хочу делать ничего, что должен.
Что ты сказала, милая? Барбара позвонила из их спальни, которая находилась в другом конце дома.
Ничего особенного, просто ворчу", ответил он, немного смущенный тем, что она его услышала. Он посмотрел на то, сколько мяса он порезал. Сразу после того, как Ящерицы вылупились, это продлило бы их на пару дней. Теперь это был всего лишь один прием пищи, или будет после того, как он положит еще пару кусочков на тарелку. Дональду и Микки было уже почти пять месяцев, и они были намного больше, чем тогда, когда вылезали из яичной скорлупы.
Он отнес тарелку, доверху набитую ветчиной, вниз по коридору в комнату Ящериц. Они все еще любили убегать при любой возможности, поэтому он закрыл дверь в конце коридора, прежде чем открыть их. В наши дни они уже не совершали того безумного стремления к свободе, которое было у них, когда они были меньше. Это больше походило на игру, в которую могли бы играть щенки или котята. Однако, что бы это ни было, ему не хотелось бегать за ними, по крайней мере в его возрасте.
Когда он все-таки открыл дверь в их комнату, то обнаружил, что они катаются по полу, царапаясь и хватаясь друг за друга. Они редко причиняли какой-либо вред: опять же, они могли бы быть парой ссорящихся щенков. Из того, что он узнал в компьютерной сети Расы, эти драки были нормальными для детенышей их возраста. Он не стал тренировать свои кожаные перчатки, раздвигая их, как делал в первые несколько раз, когда ловил их на том, что они путаются.
Хотя он и не пытался их разнять, они отскочили друг от друга, когда он вошел внутрь. Вы знаете, что мне не нравится, когда вы это делаете, не так ли?сказал он им. Он разговаривал с ними всякий раз, когда кормил ихкогда вообще имел с ними какое-либо дело. Они не усваивали язык и значение так легко, как человеческие младенцы. Но он уже видел, что они намного умнее собак или кошек. В этом действительно был смысл. К тому времени, когда они вырастут, они будут по крайней мере такими же умными, как он, может быть, даже умнее.
В настоящее время они больше интересовались им как повозкой с обедом, чем как личностью. Их глазные башенки сосредоточились на тарелке с нарезанной ветчиной, исключая все остальное. Они издавали тихое возбужденное шипение и фырканье. Может быть, это было воображение Сэма, но ему показалось, что он уловил какие-то человеческие звуки среди их шума. Пытались ли они подражать ему и его семье? Он предположил, что ему придется прослушать сравнительную запись звуков детенышей, выращенных ящерицами, чтобы быть уверенным.
Идите и возьмите это, мальчики, - сказал он, хотя Микки и Дональд, возможно, были девочками, насколько он знал. Он согнул палец в жесте "иди сюда", которым пользовались люди.
Это не был обычный жест Ящерицы. Когда они хотели сказать кому-то, чтобы он пришел, они использовали поворот глазной башни, чтобы донести сообщение. Но Йигер наблюдал, как Микки точно так же согнул один из своих тощих, чешуйчатых, крошечных пальцев с когтями, когда он поспешил вперед, чтобы получить свой обед.
Сэму захотелось зааплодировать. Вместо этого он дал Микки первый кусок ветчины. Обычно это доставалось Дональду, который был немного крупнее и немного быстрее. Микки заставил ветчину исчезнуть в пару быстрых щелчков. Он склонил голову набок и поднял глазную башенку на Йигера, который скармливал Дональду свой первый кусок мяса.
Какие колесики крутились в голове Микки? Сэм задавался этим вопросом с того самого дня, как Ящерица вылупилась. Ящерицы мыслили так же хорошо, как люди, но во многих отношениях они мыслили не так, как люди. И могли ли детеныши, могли ли детеныши вообще думать в строгом смысле этого слова, когда у них не было слов, с помощью которых можно было бы думать?
Совершенно сознательно Микки снова согнул палец в чисто человеческом жесте "иди сюда". Ах ты, маленький сукин сын!воскликнул Йигер. Ты понял, что это означает, что ты получаешь больше, не так ли? Он наградил детеныша еще одним куском ветчины.
Дональд одним глазом смотрел на Сэма, другимна Микки. Он видел награду своего брата? сестра? достал. Когда он загибал палец, он подражал Микки, а не Йигеру.
Нет, вы, ребята, совсем не тупые", сказал Сэм и дал Дональду немного мяса. С тех пор обе Ящерицы продолжали делать приглашающие жесты, пока у Йигера не кончилась ветчина. Извините, ребята, это все, что есть, - сказал он им. Они понимали это не больше, чем щенки или котята. Но их маленькие животики выпирали, так что им не грозила неминуемая опасность умереть с голоду. Он переводил взгляд с одного из них на другого. я не знаю. У меня такое чувство, что вы, ребята, можете начать говорить раньше, чем если бы были рядом с кучей других Ящериц. Что ты можешь сказать по этому поводу?
Им нечего было сказать по этому поводу. Джонатану тоже нечего было бы сказать по этому поводу в пять месяцев. Физически Ящерицы были намного впереди того, кем был Джонатан в их возрастетогда он даже не мог сидеть без поддержки, не говоря уже о том, чтобы бегать, прыгать и сражаться. Йигер всегда думал, что они развиваются медленнее, когда дело доходит до умственных процессов.
Теперь, внезапно, он не был так уверен. Хорошо: может быть, они не будут говорить так быстро, как человеческий ребенок. Но, очевидно, многое происходило в их головах. Это может быть не выражено словами. Тем не менее, так или иначе, казалось, что это выйдет наружу.
Увидимся позже",сказал им Сэм и помахал рукой на прощание. К его разочарованию, они не пытались подражать этому. Конечно, в его значении не было привязки к еде. Возможно, большая разница между тем, как они думали, и тем, как думали люди, заключалась просто в том, что они были намного практичнее.
Он вернулся на кухню, вымыл тарелку и поставил ее в сушилку для посуды. Затем он вернулся в спальню. Эти маленькие ребята становятся умнее", сказал он Барбаре и объяснил, что сделали детеныши.
Это интересно, - сказала она. Я думаю, ты прав. Что-то определенно происходит в их головахбольше, чем я ожидал, поскольку у них нет слов, с помощью которых можно было бы сформировать концепции.
Я думал о том же, - ответил Сэм: неудивительно, учитывая, что они были женаты, и учитывая, что он многому научился у нее из того, что знал о том, как работают языки. Что-то еще было у него на уме. Как ты думаешь, когда мы сможем начать чаще позволять им ходить по дому?
Когда мы сможем научить их не так сильно рвать мебель, - быстро ответила Барбара, как будто она говорила о паре котят, которым нравилось точить когти на диване. Она продолжила: Однако, если вы правы, мы действительно могли бы начать пытаться учить их.
Возможно, это стоит сделать. Им бы это понравилось. Йигер собирался сказать что-то еще, но остановился, услышав шаги на крыльце. Если он мог их слышать, то тот, кто их создавал, мог слышать его. Мгновение спустя щель для почты во входной двери открылась. Конверты упали на ковер. Шаги удалились. Сэм сказал: Давай посмотрим которому мы сегодня должны деньги". Он помахал пальцем перед носом Барбары. Вы собирались прижать меня, если бы я сказал: Кому мы сегодня должны деньги".
Конечно, была, - ответила она. Такая грамматика заслуживает этого". Но она смеялась; она не воспринимала себя слишком серьезно и не возражала подразнить то, что, по ее признанию, было ее навязчивой идеей. Они вместе вышли проверить почту.