Не проходит. Никак не объясняет факта, почему немцы в 42-ом избивали РККА, как хотели. Какая может быть неожиданность через год после начала войны? И даже через месяц. Первые несколько днейда. С учётом особого тугоумия некоторых деятелей, облечённых властью, неделя, в крайнем случае. Дальше всё, эффект исчерпан. Выбили в первый же день тысячу наших самолётов? Ну и что? Их было девять тысяч, стало восемь. Против четырёх с половиной у немцев. Соотношение качественно не меняется. Да и хрен с ними, с устаревшими морально и физически аппаратами.
И что мог сделать вермахт за неделю? Если сравнить СССР с яблоком, то немцы только тонкую кожицу за это время прокололи. Дальше сотни километров пройти не смогли бы. Будь дело только в преимуществе первого удара.
На самом деле гнали РККА до Москвы. Нашлись умники, тупо, на уровне начальной школы, высчитавшие среднюю скорость продвижения немецких войск. Элементарно. Расстояние от границы до Москвы разделили на время, за которое немцы к ней подошли. Примерно тысяча километров преодолена за сотню дней. Получается 10 км в сутки. Особо не торопясь, прогулочным шагом, пешочком, так и сделали. По пути ломая бешеное сопротивление мощной и многочисленной армии.
Здесь я уже, считай, помог. Если меня, то бишь, генерала Павлова до начала войны не загонят за Можай в наручниках, генерал есть, а статья найдётся, то эффекта неожиданности немчуре не видать, как своих ушей. В моём округе.
Как-то я долго и непонимающе, пытаясь уложить это в голове, читал докладную генерала Ротмистрова маршалу Жукову перед Курской битвой. Запали в голову строчки: «Немцы, противопоставив нашим танкам Т-34 и КВ свои танки Т-У ("Пантера") и Т-У1 ("Тигр"), уже не испытывают былой танкобоязни на полях сражений.». Что-о-о?! Немцы страдали танкобоязнью, в которой повинны в первую очередь Т-34 и КВ?
Не нашлось умников, и сам я не догадался сопоставить, сколько немецких танков было подбито, а сколько Германия произвела за годы войны. Как бы первое, статистические данные с поля боя, не превзошло второе в несколько раз. И это не результат вранья, это результат бережного и хозяйственного подхода. Подбитые танки ремонтировались и возвращались в строй. Из четырёх танков немцы реанимировали три. Так что фактически танковые потери немцев надо делить на четыре.
Что можно сделать? Два вывода.
1. Создать собственную рембазу. В каждой танковой или моторизованной дивизии, если не хватит ресурсов на каждый полк. За счёт чего? За счёт техники и кадров МТС, которые мобилизуем в первый же день войны. Надо этим заняться. Рембазу, станки и прочее, можно даже не вывозить. На месте организовывать. Короче, надо посмотреть.
2. Создать помехи немцам. По мере возможности вывозить с поля боя подбитую и захваченную трофейную технику. Любую. И бронетанковую и автомобильную. Если нельзя так сделатьподорвать до полной невменяемости. Сапёры не смогут подобраться? Расстрелять из пушек прямой наводкой. Мотор, гусеницы, внутреннее оборудованиевсё должно быть превращено в хлам.
Немецкие ремонтные подразделениясчитать стратегически важным объектом для уничтожения и диверсии. Лучше всего, захвата и пленения. А что? Части-то не боевые.
ВВС.
С этим сложностей, хоть отбавляй. Немцам уступаем на голову. На равных за господство в воздухе стали бороться только в 44-ом году. В лучшем случае, с конца 43-го. И главное, не за счёт технического превосходства. Наши лучшие самолёты не уступают немецким. Или почти не уступают.
Немцы превосходят нас на голову в организации. В моём распоряжении сейчас примерно столько же самолётов, сколько и противостоящей мне группе армий «Центр». Но немцы добились показателя в пять самолёто-вылетов в день, а соколы Копцачуть больше одного, в среднем. Налёт немецкого пилота200 часов, только после этого курсант получает статус лётчика. У нас норма снижена с 30 до 15 часов. На фоне всего этого хроническая нехватка топлива и качество сборки машин.
Вывод.
Немцы получат господство в воздухе, если не принять экстраординарных мер. По сути у них на данный момент пятикратное превосходство. И какие меры принять? Пока ясно одно.
1. Приказ Тимошенко о резком сокращении технического персонала обслуживания самолётов то ли уже есть, то ли будет. Я его буду саботировать. И даже больше, увеличу численность персонала раза в полтора. Для сокрытия невыполнения приказа проведу реорганизацию, формально сведу персонал в какие-нибудь сапёрные или ремонтные части. Подкину им технику из МТС или трофейную. Можно из лёгких танков состряпать трактора. Снять вооружение и башню, вот тебе и готовый гусеничный трактор.
2. А вот как компенсировать до смешного малый налёт часов? Не знаю!
Одно знаю. Приказ о сокращении учебного налёта до 15 часов нарушать не буду. Даже перевыполню. Мне совсем не улыбается в начале войны оставить ВВС на голодном топливном пайке. Поэтому буду накапливать запасы бензина для авиации. Надо бы озадачить зампотылу особо следить за этим.
Только вот что смогут сделать неопытные лётчики? Только героически погибнуть, но, сцуко, не сдаться.
3. Всеми силами развивать ПВО и зенитную артиллерию. Это я уже делаю. Это я молодец.
И самый главный вывод в том, что проблемы ВВС на первом месте и рецепта их решения у меня нет. Полного решения пока нет. И если я их не решу, немцы получат вожделённое господство в воздухе. И тогда моим войскам будет кисло. Никакие зенитки не помогут.
Что там мой генерал поделывает? Ага, обслуживание любимой супруги завершено. Дрыхнет мой генерал. Настоящий мужчина, сделал делоспит смело. Ну, и мне пора на покой. Вроде своего тела нет, а поспать всё равно надо. Хоть иногда.
Западный Особый военный округ
20 февраля и далее.
Генерал Павлов, под моим мудрым руководством, начал целенаправленное обучение командного и всего личного состава. Не сразу разогнался. Неделю штаб округа возился с дублирующим центром в Барановичах. Разносились службы, делились функции. В Минске остались архив, политуправление, комиссар Фоминых с трудом скрывал ликование, кадровая служба, помощник зампотылу, финансы, управление УР, отдел по учебным заведениям, прокурорские, трибунал и погранцы с речниками. Кадровики дали своего представителя, получился как бы филиал. А сверху над всеми Павлов оставил своего зама Болдина Ивана Васильевича. С жесточайшим наказом законсервировать освобождённые помещения, и не занимать их ни под каким видом.
А то знаю я эти бюрократические выкрутасы. Вас осталась одна треть, так вы все кабинеты займёте и начнёте жаловаться, что мало. Мы можем вернуться или вас к себе выдернуть. В любой момент. Чтобы ни одного помещения без моего ведома не занимал.
Генерал плюнул на все удобства и сразу сам отправился в Барановичи. Русский человек устроен так, что под личным приглядом высокого начальства делает всё намного быстрее и качественнее. И армейская дисциплина это свойство не перекрывает.
г. Барановичи, 22 февраля.
Барановичи были выбраны основным командным центром округа. По географическим соображениям, прежде всего. Если грубо представить западные внешние границы, южные и северные линии разграничения ответственности с соседними округами, как окружность, то этот городокпочти центр этой окружности.
Зольдатен унд официрин! Гаркнул генерал в строй мгновенно ошалевших от такого обращения солдат, сержантов и младших командиров. Все со знаками отличия войск связи. Выстроил их Павлов на плацу рядом с двухэтажным зданием, в котором и вокруг которого кипит работа. Штаб должен быть оснащён всем необходимым и хорошо защищён.
Вор штурм нах вестн! Не менее бодро провозглашает генерал дальше. Вообще-тогенерал от таких моих эскапад сам уходит в прострацию. Не понимает, как ему повезло. Немецким языком я свободно не владею, но знаю прилично. Читать могу без словаря почти. И объясниться с носителем языка худо-бедно смогу.
Товарищи солдаты, офицеры и сержанты! сжалился вслед за мной над подчинёнными генерал, Думаете, не сошёл ли ваш командующий с ума? Докладываю: не сошёл!
Двухшеренговый строй из полутора сотен человек слегка шумит и быстро стихает. Под строгим взглядом высокого начальства смывает и ухмылочки.
Это намёк. Там за речкой, генерал машет рукой на запад, собрались наши добрые друзья, мы должны уметь с ними общаться запросто. Разговаривать с ними, беседовать подслушивать. Если придётся, не дай бог, конечно, то и допрашивать.