Увы. Обоснованныхнет.
Чего-то подобного Петров-Боширов, очевидно, и ожидал от меня услышать.
А вы что скажете, сударь? повернулся он к Крикалеву. Как это вы так удачно локоточком-то?
Очкарик, кажется, окончательно растерялся, и я поспешил прийти ему на помощь:
К чему это вы клоните, господин поручик?!
Со всем уважением, молодой князь, я ни к чему не клоню, с показным простодушием отозвался жандарм. Всего лишь пытаюсь восстановить картину происшедшегоисключительно с тем, чтобы поскорее выявить и изобличить виновника сего дерзкого злодейства.
Воронцова! Сие Воронцова! внезапно прокричал на весь кабинет Крикалевперестаравшись и дав под конец «петуха».
Что? дружно обернулись к нему Петров-Боширов и Алексеев. Майор так даже остановился, прервав свой бесконечный забег зигзагом.
ПреступникВоронцова! судорожно сглотнув, уже тише, без надрыва, но тем не менее твердо заявил очкарик.
С чего вы такое взяли, сударь? ахнул заместитель начальника корпуса.
Сие серьезное обвинение, сухо заметил жандарм. Вы способны его как-то подтвердить?
«Минус к баллам, ни с того ни с сего бросил Фу. Минимум дюжина!»
«Это-то тут при чем? не понял я. И вообще: за что минус-то?»
«За пустой навет. То, от чего успел предостеречь вас я, сударь»
Прошу прощения, раз такое дело, снова счел я нужным вмешаться. Как и все мы, господин Крикалев крайне ошарашен случившемся я запнулся, стараясь подобрать правильные слова. Естественно, что пережитое волнение толкает его к необдуманным, поспешным выводам. Давайте договоримся не вменять оные ему в вину
Они не поспешны и не необдуманны! перебил, однако, меня (меня!) неугомонный очкарик. Молодой князь слишком щепетилен, чтобы дать показания против преступницы, но я молчать не намерен! выдал он, лихорадочно перескакивая взглядом с поручика на майора и обратнословно не мог выбрать, к кому из офицеров лучше сейчас обращаться. Я собственными ушами слышал, как Воронцова ему угрожала!
От слов, даже и резких, до яда в винедистанция, как от Москвы до Пекина, отмахнулся Алексеев.
Молодая графиня не приближалась к месту происшествия, в свою очередь заявил Петров-Боширов. Сие установлено!
В самом деле? И когда успели?
Кстати, а вот вы, сударь, как раз находились рядом, на лице жандарма на миг проскользнула ледяная улыбка. И, если уж на то пошло, имели возможность влить яд в бокал!
Ого?! Да тут уже не банальным минусом к баллам попахивает
Полноте, господин поручик! в очередной раз бросился я на защиту своего несдержанного манника. За столом господин Крикалев только и делал, что отговаривал меня пробовать сие вино! Да и пролил его именно он, если вы вдруг забыли!
Оказалось, впрочем, что здесь помощь моя очкарику и не особо была нужна.
А как бы я, по-вашему, пронес яд в трапезную?! запальчиво бросил он жандарму. В горстях?
Вот, наконец-то, хоть что-то сказано по существу, неожиданно кивнул Петров-Боширов. Именно сие, господин майор, перевел он взгляд на Алексеева, главная причина, по коей я и полагаю, что яд был добавлен в вино еще на кухне. Нет-нет, не возражайте! остановил он старика, и в самом деле буквально взорвавшегося готовностью вступить в спор. Сперва дослушайте. Обращение с такого рода веществами требуют величайшей осторожности. Теоретически, пролевитировать смертоносную каплю до бокала на столе несложно, сделать сие можно из любой точки заламагическое усилие там потребуется смехотворное. На общем фоне, из-за непрерывно летающих туда-сюда блюд, никто ничего не почувствует и не заподозрит. Замечу, что организовать то же самое извне чертога, не видя целизадача уже практически неразрешимая. Если, разумеется, не доставить яд на стол уже непосредственно в бокале, по отработанному маршрутуто есть с кухни!.. В любом случае, встает вопрос о емкости, в которой хранился яд прежде, чем попал в вино, продолжил жандарм, после короткой паузы. Тут подойдет далеко не всякая. «В горстях», как образно выразился наш юноша, кивнул он на Крикалева, сию отраву действительно не пронесешь. Так что существуют, конечно, вариантыно все они требуют долгой и тщательной подготовки. Абитуриенту такое не под силу!
Кроме Воронцовой! и не подумал уняться очкарик.
Поясните, сударь! хмуро потребовал у него Алексеев.
Милана носит на пальце китайский перстень, торопливобудто боясь, что в любой момент его могут прерватьзаговорил Крикалев. Мне отец рассказывал! Он знал! В перстне том, внутриособая полость для яда. А сам перстеньартефакт, Слепок духа. Потому никто ничего не замечает! Да сами проверьте! Перстень всегда при ней, если теперь она, конечно, его не выбросилапосле того, что учинила в трапезной!
Выбросила? хмыкнул жандарм. Слепок духа? Хотел бы я на такое посмотреть!
Не понимаю, господин поручик, зачем мы с вами вообще слушаем сию чушь! картинно вознес руки к потолку Алексеев.
Может, и чушь, задумчиво кивнул Петров-Боширов. А может, и Господин майор, вас не затруднит пригласить сюда молодую графиню?
На лице заместителя начальника корпуса явственно читалось, что сие его более чем затруднит, но, поколебавшись несколько секунд, он все же буркнул:
Как вам будет угодно, господин поручик
* * *
Долго ждать Милану не пришлосьне минуло и пяти минут, как Воронцова вошла в кабинет. Почтительно поздоровалась с Алексеевым, снисходительно кивнула жандарму, одарила меня взглядом тигрицы, у которой нагло отобрали законную добычу, по Крикалеву же равнодушно скользнула глазами, словно по мебели. Со своей стороны я был готов прямо сейчас втоптать сию гадюку в паркет, но в ответ лишь подмигнулподумал, что это взбесит ее сильнее всего. И, судя по тому, как яростно сверкнули глаза молодой графинине ошибся.
Встала брюнетка справа от меня, шагах в двухблаго пространство позволялои на изящном безымянном пальце ее левой руки я отчетливо разглядел серебристое колечко с печаткой.
«Тот самый перстень?!»с замиранием сердца поинтересовался я у Фу.
«И да и нет», буркнул фамильяр.
«В смысле?»
«Сейчас сами все поймете, сударь».
Прошу извинить за доставленное беспокойство, молодая графиня вкрадчиво обратился к ней Петров-Боширов.
Оставьте, господин поручик, бросила Милана, подкрепив слова манерным жестом. Я все прекрасно понимаю и готова помочь розыску, чем смогу. Задавайте скорее ваши вопросы, прошу вас!
Вы носите перстень, молодая графиня? тут же воспользовался полученным дозволением жандарм. Уверен, впрочем, что к этому моменту он и сам уже заметил серебристый ободок на пальце Воронцовой.
Да, ношу, сделала вид, будто бы удивилась затронутой теме, девушка. Приподняв левую кисть и покрутив пальцами, она продемонстрировала украшение жандарму.
Разрешите взглянуть поближе? шагнул к ней Петров-Боширов.
Простите, господин поручик, но он не снимается, заявила Милана, тем не менее, протягивая руку с перстнем собеседнику. Можно, конечно, отрезать палец, но, по возможности, хотелось бы этого избежать. Довольно уже на сегодня покалеченных рук!
С последним не могу не согласиться, молодая графиня, кивнул Петров-Боширов, аккуратно беря ее пальцы в свои и склоняясь к перстнюсловно собираясь поцеловать девице руку. Секунд пятнадцать-двадцать простоял так, замерев, затем пробормотал:Прошу, прощения, еще минуту после чего свободной рукой выудил из кармана своего мундира нечто, напоминающее лупуа может, и впрямь лупу, круглую, на длинной ручкеи принялся изучать перстень через выгнутое стекло.
Воронцова терпеливо ждала, пока жандарм вдоволь насмотрится, разве что губы недовольно скривила, и то не сразу.
Слепок духа? спросил жандарм, наконец отпуская руку девицы и пряча свою «лупу».
Фамильная реликвия, заявила Милана.
Ну, разумеется, вроде бы вполне устроил такой ответ Петрова-Боширова, хотя я, например, так и не понял, «да» это было или «нет». И давно вы ее носите, молодая графиня?