Добре, да вот в незнании прибываю, ответил я, в очередной раз, пытаясь поудобнее сесть в седле. После одного перехода верхом, ходить и сидеть не мог. А ведь на реконструкции битвы на Березине 1812 года был три раза в чине капитана или ротмистра. Тогда в такую же погоду часа три не слезал с коня и более-менее, а сейчас
Да, батюшка велел табе не говорить. Смотрел на тя, сказал Вторак.
Понятно, изучал меня, сказал приглядывать, как я буду себя вести. Не глупо! Да и чего глупо должно быть? Люди в XIII веке не были глупее людей XXI века. Я-то все в них вижу неких неписей, но это разумные люди, не затупленные интернетом. Наука не та, технологии, условия, но не глупее, может только немного наивнее.
И что высмотрел? спросил я слегка раздраженно. И где Божена? И поговорить с ней не можно?
Не можно, строго сказал Вторак. Чудной ты. Вот седло себе натер, а всю половецкую степь прошел.
Так я больше на телеге, да в санях, начал оправдываться я.
А ратился якоже? В санях? сказал Вторак и рассмеялся. Батька говорить с тобой желает.
Вторак не стал больше ничего говорить, пришпорил коня и нарочито залихватски припустил в галоп.
Нужно поговоритьпоговорим. Уже захотел сбежать и плевать на все. Чего меня мурыжить! Вот в Литву пойду, в этом или следующем году Миндовга призовут во княжение, а ему, наверняка пригожусь, да и город ремесел Новогородокпервая столица Литвы молодой с возможностями. Дождавшись очередной остановки каравана, я с трудом нашел Войсила.
Возле моего знакомого сотника находились семь человек, и они активно что-то обсуждали. До меня доносились только обрывки фраз. «Они половцев воюют», «два лета ужо», «не пойдуть», «да родичи они». И много других фраз, суть которых разобрать сложно.
Кирилл! Ходь! сказал Войсил, уже как несколько минут заметивший меня, но не перебивал гвалт собравшихся вокруг себя людей.
Мне махнули рукой и я, спешившись, преобладая боль между ног, чтобы не показать себя комичным, пошел. Я не знал, как поступить, поклониться ли, или показать свой гонор, как поздороваться? Поэтому подошел и просто слегка поклонился без подобострастия.
Корней, начал сотник, непонятно зачем чередуя имена. Ты прошел Дикое поле, был на полдень ад його, поведай, что там и о татарах.
Языков их я не ведаю, но ведаю о монголах, вы их татарами кличите, начал я свой рассказ, желая под эту ситуацию выступить слегка Кассандрой. Пришли они с Великой Степи, где жили родами. Но собрал их Тимучин, Чингизханом который прозвался, и стали они силой великой.
Если мой приход вначале был встречен с нескрываемым скепсисом, то, как я стал говоритьвсе замолкли и смотрели на меня как на «диво дивное». А я прямо сказителем прочувствовал себя.
Стал он воевать с Китаем, продолжил я. Страной великой и древней. Они воюют с ним и сейчас, токмо частью воинства. Многие науки они взяли от своих врагов. Машины метательные мають, тараны и беруть города за седмицу и великие и малые. Всех бьют.
Да не пужливые, говори, чего нам от них ждать, не выдержал один из собравшихся.
Охолони, Гаврила, дай сказать Корнею Владимировичу, пресек Войсил.
Покорили они многие земли и мстительны вельми, продолжил я пытаясь контролировать свои слова, чтобы поняли, но это получалось все хуже. Хорезмшах бежал и татары думают, что половцы его укрыливот и пошли они на половцев и воюют их. А еще татары били алановсоюзников половцев, я жил в аланских горах и конь мой оттуда.
Добрый конь, не выдержал еще один из собравшихся, но понурился от жесткого взгляда Войсила.
Так вот, половцы заступились за аланов и татары начали жечь их кочевья повсеместно. Ведут татар Джэбе и Субедейвеликие воеводы. Войско их невеликодва тумена, заметив некоторую растерянность, я решил пояснить. Две сотни сотен.
Все ахнули и начали смотреть друг на друга.
То великое войско, молви! перебил меня уже сам Войсил.
В улусах, так у них княжества называются, могут собрать и 67 таких войск. Но сильны они своим рядом. Воев добре учати коли один провинитсяубьют десяток, десяток с поля побежитубьют сотню. Порядок сильный. А еще они разведывают все про супротивников своих. У Ченгиза есть мужи мудры, они все веды о землях записывают, личат и радят хану. Они уже ведают яко готовают воев на Руси, кольки могут выставить князья и другое.
Откуль? взрычал Войсил.
От полоняных русичей, от купцов веницианских, от половцев, от своих воев, что на Русь ходят дозорами, от русских купцов. Воны ото всех веды берут и крепко думают. Сильный ворог, сказал я, ожидая вопросов.
А ворогов ли? Воны с половцами, да аланами воюють, на Русь не идуть, спросил один из присутствующих, которых был по правую руку от Войсила.
Вороги. Чингизхан навет далдойти до моря на Захаде. На пути Русь, угры, ляхи, франки. Они убивают всех, уважают силу, но Русь не единаони едины, князья уделы делят, у них один сильный вождь, говорил я и видел, что сказанное не нравится присутствующим.
Сильны они числом, коли правду говоришь, резюмировал Войсил. Так что пойдут на Русь?
Пойдут! сказал я, разведя руками.
В поисках пути
Глава 7. В поисках пути
Совещание было распущено. Все разбрелись. Я, сел на коня. Было попытался равануть к своим саням, но меня одернул сотник.
Первак, подводу Корнея вези сюды, дал распоряжение сотник своему сыну. Обратился уже ко мне:половцы просят князей ратится с татарами. По весне. Силы великие будуть. Мстислав Стары збирае раду у Киеве.
Сколько смогут выставить? Десять тысяч, двенадцать? вопросительно посмотрел я на Войсила, уже взлетевшего по-молодецки в седло.
В путь, прокричал сотник и уже обратился ко мне. Мстислав Киевский, Удатный, да волынский князь, наш Василько, да рязанские. Много рати будет.
Вот скажи, а кто у войску том наряд держать буде? спросил я
Так Киевский должон, токмо Удатный под його не пойдет, да и Даниил Романович волынский не пойде, начал перечислять Войсил.
Аще половецкие вои, что не пойдут под руку князей, привел я еще один аргумент.
Не, Котян половецкий, может и пойти, он Мстиславу Удатному тесть и он и просит. Но я сразумел. Правда твоякнязья не порядятся, кожный славу искать буде, токмо татар одолеть должно, подвел итог Войсил.
Так! Токмо аще единой ратью будут. Русские вои сильны, но наряду в них нет, сказал я и обратил внимание, что Первак, обходя все сани, приближается к нам.
А что робить то, оставить половцев? как-то растерянно спросил Войсил. Эй, Первак. Сторожу отправили? Божана в яком обозе?
Дык это, вона не в обозе, на коне, процедил Первак, съежившись, ожидая порицания.
Во девка неуемная! Иди Первак, готовай одвуконь и уперед. Нехай Агафья Никитишна готовитсядве сотни холопов, чады, да ты ведаешь усе, десяток Гаврилы возьми и вот, Войсил протянул свернутый пергамент. То Далевиту подашь.
Ну, наконец-то подъезжаем. В голове крутилось многое. Неопределенность моей судьбы и все происходящее вокруг еще до конца не осознавалось. Ощущение виртуальной реальности. Сколько было уже говорено об играх с полным погружением, даже целые жанры литературы появлялись и пользовались огромным успехом у людей. Так и я как будто попала в стратегию. Страха как такового не было и это беспокоило.
Как попаданцы, о которых прочитано было немало, так просто воспринимали новую реальность? Я, начитавшись фантастических книг, тоже был полностью уверен, что как только появлюсь, и все закрутится, сразу стану своим для хроноаборигенов и всех врагов нагибать. Причем все эти мысли начали лезть после перехода. Влияние ли молодого тела, или другие психологические выверты? Предстоит еще разобраться.
Я-то уже представлял, как поражаю Наполеона из снайперки, или там к Петру 1 сразу в советники и собутыльники, а Меньшиковаопять торговать пирожками. Еще представлял, в часы тишины после перехода как братаюсь с Монтесумой и пленю конкистадоров, а после с ацтеками, вооруженных огнестрелом высаживаюсь где-нибудь в испанском Кадисе. Бурлила фантазия, пока не встретил Божану. Теперь фантазия стала немного о другом