Айк вдруг осознал, что Лорна говорит о грядущем нашествии, словно о наводнении или оползнев общем, стихийном бедствии, которому нечего противопоставить. И его неожиданно снова охватила злость. Еще мальчишкой он пытался изменить мир и уже тогда понял, насколько люди инертны, узколобы, насколько каждый из них сам за себя. Но по-прежнему не мог примириться с таким порядком вещей.
Ладно, тяжело произнес он, если ты так решил, что я могу сделать? Не знаю, правда, как обойдусь без тебя, мы только что взяли крупный заказ для Илера
Эрнест вам поможет! с энтузиазмом воскликнул Лорна. Он все умеет, я сам его учил! С ним вы не пропадете!
Айк криво усмехнулся.
Да уж, не пропаду. Ладно, ступай собирайся. Зайдешь ко мне за жалованьем, как закончишь.
Лорна быстро кивнул, попятилсясамый простой способ выйти из тесной каютыи, напевая, направился к себе.
Айк бросил перо на карту и закрыл лицо руками.
«Еще и поет, подумал он с досадой, поет и горя ему мало. Пять лет вместе, пять лети он уходит вот так, запросто, даже не предупредив, в один день! Почему все бросают меня?»
«Потому что ты болван, заметил внутренний голос. С годами он ничуть не стал снисходительнее к Айку, скорее даже наоборот. Давал же зарокбольше не привязываться к людям, любить только то, что не может причинить боль. А сам души не чаял в глупом мальчишке, который был с тобой и Кэт просто потому, что хотел заработать пласта и жениться. Забудь ты о нем. Выкинь из головы и подумай лучше, как нам теперь поладить с Эрнестом».
Легкий ветерок остудил разгоряченное лицо Айка. Над его головой по палубе ходили матросы, весело переговаривались, хохотали над чем-то.
Он оперся локтями о стол и, сам не замечая, начал грызть большой палец у ногтяпроклятую привычку так и не удалось изжить.
«Ладно, с Эрнестом, допустим, я разберусь. А вот как быть с Инатой? Лорна прав, я не могу ее здесь бросить. Что, если Таниэль и впрямь заявится до моего возвращения?»
«А как быть с остальными людьми? Им ты не хочешь помочь?»
Айк резко выпрямился. Этот голосмелодичный, с серебристыми переливами на концах фразон меньше всего ожидал услышать и, стиснув зубы, процедил:
Даже не думай! Ты не смеешь заявляться после стольких лет и снова вешать мне на уши душеспасительную лапшу.
«Он придет в Ройн, разорит его и убьет всех, кого ты знаешь. Всех, с кем ты за эти годы успел сдружиться и кого успел полюбить».
Никого я не полюбил! рявкнул Айк, и голоса на палубе мгновенно смолкли. У меня есть только Кэт, только она имеет значение! Мне наплевать, пусть они хоть завтра все передохнут!
«Айки»
Айк сжал руками виски и яростно замотал головой.
Уходи, убирайся! шептал он снова и снова. Все из-за тебя, ты бросил меня одного! Никто и ничто не могло разлучить нас, а ты сделал это сам, по доброй воле! Я ненавижу тебя, не хочу больше тебя видеть, не хочу знать! И не собираюсь слушать!
Он вскочил, уронив стул, и выбежал из каюты, словно прислужники Темного Лика гнались за ним. Выскочил на палубу, крикнул Эрнесту, что через два часа они выходят в море. Потом повернулся к изумленному Лорне и прорычал, чтобы он поторопился, если и правда хочет сойти на берег.
Матросы заметались, точно ошпаренные, тихая благость золотого вечера исчезла без следа. Айк с трудом взял себя в руки, спустился в каюту и выдал Лорне причитавшийся ему пласт.
А через два часа стоял на корме и, вцепившись побелевшими пальцами в фальшборт, смотрел, как уменьшаются и исчезают в фиолетовой вечерней дымке дома, знакомый причал и серая громада храма времен до Исхода, напоминающая пастушью свирель.
И больше всего на свете ему хотелось засунуть руку глубоко в горло и вытащить свое сердцетак, сунув пальцы в карман куртки, вынимают часы, раздавить его в кулаке, а потом швырнуть за борт.
Рослые, словно слепленные из мрака, фигуры обступили дверь и Искателя. Крис уронила факел, и он погас, но у пришельцев хватало своих.
Их было человек десятьдвое подошли ближе к Дирхелю, который прижался спиной к двери, словно пытаясь защитить ее, остальные держались в отдалении.
Как я рад тебя видеть! не унимался голос, принадлежавший, как показалось Крис, человеку лет сорока. Что же, ты меня даже не представишь?
Одна из фигур сделала знак рукой, и тот, кто удерживал Крис, подтащил ее поближе, при этом оцарапав ножом до крови.
Закрейн Арно, в голосе Дирхеля чувствовалась еле сдерживаемая ярость, мерзавец, у которого кишка тонка самому лазить по Хранилищам, поэтому он подстерегает Искателей и грабит их.
Точно! радостно подтвердил голос. Только одно уточнение, старый друг: у Закрейна не «кишка тонка», а Закрейн соображает получше, чем кое-кто другой.
Теперь, стоя в круге света, Крис хорошо видела обладателя голоса. Он был крепко сбитый, приземистый и широкий, словно деревянный комод на низких ножках. Огромная голова с шапкой мелко вьющихся темных волос, крупные черты лица излучали здоровье и жизнерадостность.
Почему-то его кудряшки позабавили КрисЗакрейн походил скорее на приветливого лавочника, чем на разбойника. Только длинного фартука не хватало для полноты образа.
Однако нож у ее горла не тянул на нелепую шутку.
Вижу, ты пустой, Закрейн потер руки в предвкушении, рассказывай, что там, внизу.
Дирхель пожал плечамион уже овладел собой.
Да расскажу, чего там. Девушку только отпусти.
Э нет! засмеялся Закрейн, его люди зашевелились, переступили с ноги на ногу. Она мне еще пригодится, вдруг ты заартачишься или еще что. Да и староват ты для нее, прямо скажем! Зачем с собой таскаешьловушки, что ли, проверять?
Крис чуть не засмеялась, вспомнив историю, которую рассказала Дирхелю всего несколько часов назад.
Дирхель спокойно произнес:
Там внизу ничего нет. Это не Хранилище, а заброшенная военная база.
О как! Закрейн потер руки с еще большим энтузиазмом. Отлично, оружие нам пригодится! Давайте, парни, вперед. Эта парочка там все уже обнюхала, так что идите смело.
Один из его спутников коротко поклонился, отпихнул Дирхеля с дороги, точно куль с мукой, и рывком отодвинул створку, которую Искателю только-только удалось вернуть на место.
Пришельцы один за другим протиснулись в отверстие, снаружи остались только двое и тот, кто продолжал удерживать Крис. Закрейн присел на обломок скалы, жестом пригласил Дирхеля присоединиться к нему, но тот остался стоять. Равнодушный, даже скучающий вид Искателя не мог обмануть Крисона видела, что Дирхель ждет только удобного момента, чтобы вырваться из ловушки. Впрочем, убивать их как будто никто не собирался.
Да не трясись, старик! небрежно произнес Закрейн, словно прочитав мысли Крис. Вы мне живыми гораздо полезнее. Мало ли чего еще найдете. Кстати, ты ловко сбил нас со следа, уважаю. Если бы не мальчишка, который видел, как вы затемно уходили из деревни, пожалуй, я бы тебя и не сыскал.
Он достал кисет, бумагу, ловко свернул самокрутку и блаженно затянулся.
Так отпусти нас, ты же получил, что хотел, небрежно заметил Дирхель. На виске у него быстро пульсировала жилка.
Закрейн погрозил ему пальцем.
Отпущу, когда пойму, что вы мне больше без надобности. Потерпишь, не впервой.
В коридоре послышались шаги, и один из людей Закрейна высунул голову наружу.
Кое-что есть, Зак, сказал он, но тебе лучше самому это увидеть.
Закрейн со вздохом поднялся и бросил самокрутку в ручей, где она с шипением погасла.
Эх, годы мои не те, по лестницам лазить
Перед тем как нырнуть в черноту проема, он обернулся и взглянул по очереди на каждого из своих людей. Дружелюбное выражение исчезло с его лица, точно стертое тряпкой, глаза холодно блеснули.
За эту парочку головами отвечаете, ясно?
Когда он исчез, Крис осторожно выдохнула и переступила с ноги на ногу. Она уже устала стоять в одной позе и понимала, что удерживавший ее человек тоже устал. Рука, застывшая у ее горла с ножом, у него, наверное, уже отваливается. Кроме того, ему сильно мешала котомка Крис и арбалет, по-прежнему болтавшийся у нее за спиной.
Из проема гулко доносились какие-то разговорывидно, Закрейн спускался в шахту лифта. Потом все стихло. Было слышно, как журчит по камням ручей, а с потолка пещеры срываются и шлепаются в воду крупные капли. Летучие мыши шуршали во мраке под сводами, словно устраивались поудобнее. Иногда та или иная мышь срывалась с потолка пещеры и, треща крыльями, исчезала.