Ваня всегда знал, что Марина чертовски умная женщина, несмотря на ее внешний вид модели. Кого попало в их фирму не берут. И вот теперь девушка в который раз доказывала, что мозги у нее есть и работают они в верном направлении.
Я неначал было Ваня, но был остановлен Мариной:
Я еще не договорила. Я, конечно, все понимаю. Ты боишься своих чувств, боишься того, что в тебе зарождается, но попробую тебя успокоить: это нормально. Нормально бояться чего-то нового, особенно если ты до этого ничего подобного не испытывал! Я понимаю тебя и прощаю за твою глупость!
Даня изумленно посмотрел на девушку. А она, оказывается, очень даже ничего! Конечно, завернула лихо, Даня вообще ничего подобного не предполагал. Он просто решил извести своего заносчивого соседа. Не было никакой интимной подоплеки во всех его действиях. И кран действительно свернул совершенно случайно: брак в работе строительной компании плюс Даня поскользнулся на скользком полу и зацепил кран металлическим тазиком, за который ухватился в надежде удержаться. Так что все действительно произошло случайно. Но теперь многое стало для него понятным и открытым.
Холодов ему нравился как человек. Он давно хотел с ним подружиться, да все никак не находилось случая познакомиться ближе. Друзей особых у Дани не было, а учитывая специфику его работы, от него шарахались как от огня. А взрослый, умный мужик мог стать отличным собеседником на долгие вечера, когда Дане нужно выговориться. В этом он нуждался часто. И с бутылкой к нему сегодня пришел в надежде просто поговорить, наладить контакт, так сказать. Что ж, наладил, прям вообще отлично.
Он и не догадывался, что может вызывать подобные чувства у Вани. Конечно, часто к нему подкатывали мужчины, солидные и не очень, с вполне недвусмысленными предложениями. Однако всегда Данил вежливо, но твердо отказывал. Не потому, что был убежденным натуралом. Дело в том, что без чувств он никак не мог. Ну вот совсем. Для него важна была эта своеобразная химия, некий разряд между людьми. Вот тогда еще можно было о чем-то думать.
А с Холодовым этот разряд был. Да что там разряд. В их первую встречу, точнее, столкновение, казалось, разорвались тысячи бомб, способные оглушить любого и разрушить все на многие километры. Но в тот момент включилась защитная реакция, и Даня начал язвить. Он и не хотел, но само как-то получалось.
И вот сейчас все потихоньку вставало на свои места: взгляды Вани, которые ловил на себе Данил, его ответные подколы, смущение. Теперь всему было объяснение. И этот разговор перед клубом: Ваня говорил не о чувствах Данила, стараясь обидеть. Он говорил о себе, но боялся признаться.
В общем, мужчины, я пойду, Марина взяла со стола сумочку, встала. Вы тут поговорите и все выясните. Наклонилась к Ване, поцеловала его в щеку. Я надеюсь, ты больше не будешь зарываться и выберешься из своей зоны комфорта. Не скрывай своих чувств. Увидимся завтра на работе. И да, спасибо за свидание!
Марина улыбнулась Дане и вышла из клуба, гордо выровняв спину. Ваня затравленно смотрел на соседа, а тот, в свою очередь, с интересом разглядывал Холодова.
Ну что, теперь поговорим?
Ваня волком смотрел на соседа. Ну вот, он влип. Целиком и полностью. Со всеми потрохами. И вот какого черта все это нужно было? Холодов за эти несколько минут, что Данил ждал его ответа, успел проклясть и себя, и риелторов, которые рекомендовали ему именно это квартиру, и самого соседа.
Нам не о чем говорить, процедил Ваня, пытаясь своей злостью скрыть собственную трусость.
Думаю, что все-таки есть о чем, мягко возразил сосед. Я могу с уверенностью сейчас сказать, что все те слова, которые ты мне произнес не более получаса назад на улице, должны были быть о тебе, а не обо мне. Я прав?
Холодов молчал, опустив голову. Говорить не хотелось, совершенно. Да и открывать сейчас душу, тем более соседупростите, подвиньтесь. Не то время сейчас.
Значит, я прав в своих выводах, кивнул сам себе Данил. И что будем делать?
Ничего.
Да и в самом деле, что делать? Бросаться друг другу в объятиях? Взяться за руки и умчаться в радужную даль? Ну уж нет, этого точно не будет! Не с Иваном Алексеевичем Холодовым! Слишком уж он дорожит своей репутацией, чтобы рушить ее своей связью с этим крашеным. Нет, ни за что.
В смысленичего? Данил прищурил глаза, отчего взгляд его стал немного злее.
В прямом, Холодов выровнялся, посмотрел прямо в глаза соседу. Ну вот, узнал ты что-то, молодец. Испортил мне свиданиекрасавчик вообще. Чего ты сейчас от меня добиваешься? Что я должен сделать? Кинуться тебе в ноги? Молить о любви?
Эм, нетзамялся Даня, явно сбитый с толку подобным напором. Я вообще не имел этого в виду.
Стоило тебе появиться в моей жизни, как все пошло наперекосяк! Не жизнь, а просто сплошная чертовщина! И еще ты постоянно мелькаешь перед моими глазами, устраиваешь потопы, а потом стриптизы! Чего ты добиваешься от меня?
Я просто хотел подружиться, промямлил Данил, залившись краской.
Откровенно говоря, Даня немного струсил. Этот мужчина всегда вызывал в нем уважение и какой-то чисто животный страх. Пытался спрятать всю свою слабость под бравадой наглости и хамства, но в тайне мечтал о том, чтобы быть с этим человеком на равных, перенять что-то ценное от него. Ведь стольким вещам мог научить его этот мудрый, взрослый человек.
Подружиться? Серьезно? усмехнулся Ваня. А ты не думал о том, что я не нуждаюсь ни в дружбе, ни в твоем обществе? Ты можешь себе представить, что без тебя мне было очень даже неплохо?
Даня молчал. Вот сейчас ему было действительно обидно. Не было обидно после того, как его отшвырнули с той несчастной бутылкой шампанского, не было обидно во время разговора на улице. А вот теперь обидно. Жутко обидно.
Извини, пробормотал Данил, поднялся со стула. Я постараюсь больше не показываться тебе на глаза.
Ваня смотрел вслед удаляющейся фигуре и ругал себя самыми последними словами. Трус, гребанный трус, не способный ни на что! Чего стоило признаться? Поговорили бы, посмеялись и разошлись себе мирно. Но нет, он выбрал совсем другую тактику. И чего добился? Ничего, кроме презрения. Презрения Данила. И презрения к самому себе.
7. Мирись-мирись и больше не дерись
Несколько дней Ваня не пересекался с соседом. Приходил с работы, наспех готовил ужин и валился спать. Утром рано вставал, шёл в душ и снова на работу. Лишь бы не пересекаться.
Ему было стыдно. Стыдно за своё поведение, стыдно за свои слова, стыдно, что сделал больно парню, который этого не заслуживал. Ещё и Марина подливала масла в душевный пожар, постоянно спрашивая об их отношениях с Даней.