Сосредоточившись на этом не слишком сложном деле, парень не заметил, как в гостиную зашла девушка, бесшумно ступая в своих милых домашних туфельках на миниатюрном каблучке. Она остановилась посреди гостиной, любуясь не замечающим её брюнетом, который был так невыносимо привлекателен сейчас, впрочем, как и всегда.
Парень почувствовал её взгляд с первых мгновений, но с тем, чтобы обратить на неё внимание, повременил. И только тогда, когда все пуговицы оказались расстегнутыми, и он распахнул влажную из-за адской жары рубашку, он поднял на неё глаза.
Доброе утро, Микки, произнесла девушка, расплываясь в светлой и преданной улыбке, которая смотрелась немного туповато из-за той доли нежности и любви, которая скрывалась за ней, делая лицо девушки совсем кукольным.
Доброе утро, Дженнифер, в своей обычной манере, обождав несколько секунд, ответил Микки, с лёгким прищуром смотря на девушку.
Длинные стройные ноги, которые открывало свободное светло-голубое платье-рубашка, высокая грудь третьего размера, которой это самое свободное платье не могло скрыть. Копна светлых локонов, ниспадающих по хрупким плечам девушки и то и дело попадающих в не слишком глубокое декольте, как бы указывая на то, где скрывается самое прекрасное
Хотя, это утверждение было бы несправедливо. В этой девушке было прекрасно абсолютно всё модельная внешность, как с самых дорогих обложек журналов и элитных подиумов, дарованная богом и родителями. Большие светло-карие глаза, обрамлённые пушистыми ресницами, которые стали ещё длиннее и изгибистее благодаря ухищрениям косметологов. Аккуратный ровный носик. Пухлые губы, к которым мечтали бы прикоснуться миллионы.
Прекрасная внешность в юные двенадцать лет открыла для Дженнифер дверь в мир моды, который она очень быстро покорила, став знаменитой и узнаваемой моделью. Её любили, её хотели, о ней мечтали и её даже преследовали те, кто был слишком ослеплён её красотой. Она была прекрасна во всё не единого изъяна природа не вложила в неё, создавая.
А, помимо прекрасных внешних данных, Дженнифер была умна. Несмотря на карьеру и напряжённую работу, она окончила школу без единой плохой отметки, поступила в колледж, который также с блеском окончила. А после поступила в университет, но уже в Европе, а не в родных штатах, где на выходе получила диплом квалифицированного бизнес-психолога.
Она была умна и красива до неприличия потрясающее сочетание, которое даётся далеко не всем. Но ни красота, ни ум не уберегли её от того, чтобы безнадёжно влюбиться, нырнув однажды с головой в чёрный омут, в котором она и по сей день тонула, как в топком болоте. Но своему утоплению она была рада, она не думала о том, что задыхается рядом с Микки.
Они познакомились почти два года тому назад на одном из светских вечеров. И Дженнифер до сих пор помнила, как увидела его в первый раз увидела и просто поняла, что что-то внутри ёкнуло и что она просто не может отвести от него глаз: от его, словно высеченных из мрамора, черт лица, невыносимо пленительных горько-шоколадных глаз, которые, верно, для того именно и созданы, чтобы губить своим магнетизмом, от его тёмного стильного образа
Она просто смотрела и смотрела на него. И Микки прекрасно видел её взгляды и нервные движения взволнованных пальцев, сжимающих бокал с шампанским. Видел, но первым подходить не стал, позволяя Дженнифер самой сделать этот выбор. И она его сделала.
Для Дженнифер это было подобно странному дурману будто она так и не сумела протрезветь от того самого пресловутого шампанского, которое глотала в тот вечер, пытаясь унять нервную жажду. И «протрезветь» она сумела лишь тогда, когда они уже несколько месяцев жили вместе. Как так получилось? Дженнифер часто оставалась у Микки на ночь, а потом на день и ещё на день И в конце концов она просто перестала уезжать от него. А Микки Он был не против, она была удобной. И не мешала ему. А позволять себя любить он умел мастерски и всегда.
На губах Дженнифер вновь дрогнула улыбка, и она подошла к брюнету, останавливаясь в двух шагах перед ним и несколько секунд просто рассматривая возлюбленного, а затем обращаясь к нему, спрашивая:
Ты сегодня рано ушёл?
Не очень. Я слышал, как ты спускалась, а это было в начале двенадцатого
Я бы хотела в следующий раз прокатиться с тобой немного неуверенно произнесла девушка, начиная нервно заламывать пальцы и теребить подол своего коротенького платья. Это смотрелось чертовски мило.
Она помолчала несколько секунд, смотря вниз, а затем вновь подняла взгляд на Микки и добавила:
Ты не против? и прикусила губу.
Нет, не против. Можем сделать это хоть завтра или даже сегодня вечером. Если, конечно, я не захочу заняться этим в одиночестве. А теперь, Дженнифер, мне нужно принять душ.
Сказав это, Микки ещё сильнее распахнул свою рубашку и развернулся в сторону лестницы, намереваясь уйти. Но девушка остановила его.
Стой, зачем же так скоро? произнесла Дженнифер и вновь встала перед Микки, почти вплотную к нему.
При такой интимной близости запах разгоряченного тела, смешанный с крепкими нотками дорогого парфюма вгрызался в мозг и в секунды ускорял пульс.
Предпочитаю сделать это сейчас. Я весь мокрый.
Дженнифер вновь слегка улыбнулась и сделала ещё один шаг вперёд, становясь вплотную с брюнетом, и положила ладони ему на плечи, проводя по чуть влажной ткани и ощущая под ней твёрдые развитые мышцы его плеч.
Микки слегка ухмыльнулся на такие действия девушки, на её взгляд, в котором читалось обожание. Смотря ей в глаза, ни на мгновение не разрывая этого пьянящего зрительного контакта, парень снял рубашку и бросил её на столик-тумбочку для ключей и прочей важной мелочи.
Пока Микки раздевался, Дженнифер пришлось убрать руки, но, как только он избавился от своей непривычно белой рубашки, девушка вновь опустила ладони на его плечи, начиная мягко водить по ним. Она чувствовала, что сердце в её груди стучит уже так скоро, что ударяется при каждом ударе о рёбра. Одного взгляда Микки, одного прикосновения хватало для того, чтобы она сошла с ума. И так было всегда. Он был ядом. Её ядом. Самым сладким ядом
Продолжая сохранять молчание, брюнет прикоснулся кончиками пальцев к тонкому запястью девушки, к выпирающей косточке на нём и медленно повёл выше, пока не добрался до трехчетвёртного свободного рукава её платьица и проник ладонью под него, дотрагиваясь до нежной и чувствительной кожи на сгибе её локтя, едва уловимо поглаживая.
Второй рукой парень убрал волосы Дженнифер на спину и провёл по её плечу, по острой хрупкой ключице, сминая хлопковую ткань платья, добираясь до расстегнутого воротничка и наконец-то касаясь обнажённой и уже такой горячей кожи. Девушка, не сдержавшись, шумно вздохнула. А, впрочем, она и не желала сдерживаться.
Дженнифер, не отрываясь, смотрела Микки в глаза, чувствуя его ненавязчивые, но такие дурманящие прикосновения к своему телу. И, когда он взялся за первую застёгнутую пуговицу на её платье, оттягивая её и расстегивая, то она ощутила внутри волну горячего трепета будто в кровь пролили что-то тёплое и очень приятное.
За первой пуговицей последовала вторая, оголяя впадинку между грудями Дженнифер и часть аппетитных округлостей. Расстегнув платье девушки до середины живота, Микки провёл кончиками пальцев по её левой груди, рождая в девушке волну мурашек и трепета, по её плоскому животику, попутно слегка распахивая её платьице.
Дженнифер прикрыла глаза и потянулась к брюнету, обвивая руками его шею, взъерошивая густые тёмные волосы. Она уткнулась носом ему в плечо, вдыхая неподражаемый аромат его тела, прикоснулась губами к горячей коже, оставляя на ней невесомый след.
Едва она отстранилась, как Микки склонился к ней и припал губами к её шее, прямо там, где под тонкой кожей отчаянно бился сбитый пульс в сонной артерии. Он прикоснулся к ней губами, засасывая, оставляя влажный и розоватый след, а затем буквально впился, едва не вгоняя в плоть зубы.
Дженнифер закрыла глаза и запрокинула голову, принимая эту сладкую и желанную боль, открывая рот и хватая им воздух, всеми силами пытаясь не застонать и не нарушить тишины, которую так любил Микки. Но она не смогла сдержаться, позабыв про самообладание, и охнула, жмуря глаза до алых кругов под закрытыми веками, когда рука брюнета скользнула ей в трусики, касаясь её там, где было уже горячо и влажно.