Жители деревни слушали его, затаив дыхание, уже никто не решался перебивать.
Оказывается, в этих краях время иногда течёт по-особому. Айин дал мне магический артефакт. Он позволяет сделать так, чтобы год, прошедший в деревне и её ближайших окрестностях, был равен всего одному дню во всём остальном мире. Да-да, именно так, не удивляйтесь. Возможно, вам раньше доводилось слышать истории о тех, кто когда-то давно ушел из деревни на один день, а вернулся спустя много лет ничуть не постаревшим?
Несколько человек закивали головамив подобные россказни хоть никто и не верил, но они считались местными излюбленными легендами.
Этому есть объяснение, продолжил Эймел. По словам Айина, в незапамятные времена здесь жил сам Великий маг!
Всеобщий вздох удивления пронёсся среди собравшихся.
Да, и он создал этот амулет и сумел сотворить небывалое заклинание. Всё это он сделал для того, чтобы у него появился потомок. Многие ошибочно считают, что у него не было детей, но Айин поведал мне правду, как удивительным образом всего через шестнадцать дней для внешнего мираи шестнадцать лет по счёту деревниу Великого мага появился взрослый сын, мало того, у него был ещё и брат на три весны моложе. И, хоть я и вряд ли отношусь к его роду, поскольку не владею магией, тут Эймелу поневоле пришлось солгать, иначе выполнить наставления друида стало бы невозможно, подобное чудо должно вновь свершиться, чтобы принести надежду для остального мира. Поэтому я убедительно прошу всех вас: дальше, чем на версту от деревни, никуда не уходите, даже на лесную ярмарку. Иначе для всех, кто здесь живёт, вы пропадёте надолго, хотя для вас это будет всего один день. И за скотом следите, чтобы коровы и козы далеко не разбредались.
Толпа зашумела: кто-то выражал своё согласие, но нашлись и недовольные.
Я рыбак, мне нужно далеко забираться за уловом! возмутился один мужчина. Его одёрнула стоящая рядом женщина:
Есть пруд недалеко отсюда, ходи туда. Там, говорят, даже карпов можно пойматькогда-то их там разводили.
Да, но как же мне продавать свои товары на Лесной Ярмарке? поинтересовался другой мужчина.
Поймите: ярмарка на самом деле не состоится для вас, потому что в остальном мире пройдёт всего восемнадцать дней. Придётся временно забыть о ней и заниматься обменом. Пусть гончарам за их посуду дают продукты садоводы, также, как и кузнецу за его изделия. Учитесь договариваться друг с другом, а не с жителями других деревень, призвал Эймел.
И то правда, что мы, соседи, не поможем друг другу? произнёс третий мужчина.
Жители деревни ещё несколько минут поспорили, но в результате согласились с Эймелом в главном: их мелочные проблемы не идут ни в какое сравнение с угрозой, что нависла над всем миром Алеаннэ. И поэтому они согласились потерпеть долгие восемнадцать лет и никуда не уходить. Некоторые даже вызвались помочь Эймелу воспитать могучего воина, и он с благодарностью им кивнул.
* * *
Ирель воистину стала для Эймела второй половинкой. Всего за пару дней они настолько близко узнали друг друга, что казалосьзнакомы уже целую вечность. Сродство, единение их душ и сердец было прочнее самых крепких цепей. Даже несколько минут, когда кто-то из них отлучался из дома, превращались для обоих в бесконечное и мучительное ожидание. В итоге Эймел и Ирель решили оставаться неразлучными, везде ходить только вдвоём. Они нередко бывали на природе, гуляя в лесу, но не забывая, что им нельзя пересекать незримую границу. Оба с удовольствием плавали в пруду, ныряя и брызгаясь.
Их союз не стал поводом для зависти: местные мужчины особого внимания на Ирель и раньше не обращали, и даже сейчас не видели её духовной красоты, а немногочисленные незамужние женщины лишь поначалу посетовали, что пришлый «воин» достался не им, но вскоре поняли: Эймел и сам отверг бы их из-за слишком вольного и разгульного характера.
А вот Ирельдругое дело. Трудолюбивая, она долгое время жила одна и привыкла всё делать по дому самостоятельно: и дрова колоть, и еду готовить, и многое другое. Она никогда не отлынивала от работы. А ещё Ирель с удовольствием занималась разными видами рукоделия: вышивала и вязала, мастерила поделки из опавших веток, а теперь ещё и вязала игрушки и одежду для будущего малыша. Она ощущала его не только всем телом, но и душой. И Эймел, с заботой лаская живот супруги, знал: внутри неё зреет тот, кто принесёт миру надежду.
Тоска больше не касалась лица Ирель; ушла и смертельная бледность. Вся она расцвела, часто улыбаясь, а в васильковых глазах у неё загорелись искорки. Надежда, счастье и любовь читались в её душе, и Эймел разделял с любимой эти чувства.
Так, почти незаметно для обоих, прошли девять месяцев, наполненные совместным счастьем, безграничной любовью и нежностью.
* * *
Рожаницу сюда, рожаницу! закричал посыльный мальчишка на всю деревню Лесная Земляничка.
Что, что такое случилось? выбежала из своего дома заполошная женщина, едва успевшая одетьсяза ставнями царила ночь, и потому крик мальчишки разбудил многих жителей деревни.
Там у Ирель схватки начались, проговорил паренёк и схватил женщину за руку, утягивая за собой, к дому Ирель и Эймела.
Тень влетела в дверьэто был посланный Эймелом паренёк по имени Фирри, приблудный сирота, недавно поселившийся у них. Он появился в деревне совершенно неожиданно: шестилетний мальчик шёл один по дороге, едва не рыдая. После расспросов Эймел узнал, что он из соседней деревни, куда недавно принесли весть о гибели его материтравницы, которая на заградительной стене исцеляла раненых, но троллеорки добрались до неё и убили. Отца он и вовсе не знал, где он и что с ним. Тогда Фирри, не в силах вынести горя в родных стенах, где жил с довольно вредной, по его словам, тёткой, побрёл куда глаза глядят, и вскоре дошёл до деревни Лесная Земляничка, где и остался жить: Эймел и Ирель уговорили его не отчаиваться и стать их приёмным сыном.
Вслед за Фирри в дом вошла и рожаница, ещё толком не проснувшаяся. Подбежав к Ирель, русоволосая женщина произнесла мягким ласковым голосом:
Давай, дорогая моя, спокойнее. Сейчас мы всё сделаем правильно, хорошо?
Ирель чуть заметно улыбнулась, и женщина начала советовать:
Ложись так, чтобы тебе было как можно удобнее. Так, хорошо. Теперь ты должна напрягать все мышцы живота так, чтобы они выталкивали изнутри ребёнка и помогали бы ему войти в жизнь.
Ирель начала напрягать все мышцы, уже чувствуя, как ребёнок внутри неё рвётся наружу. Она дико закричала от боли, сведшей мышцы, но продолжала напрягать их.
Правильно, милочка, так и продолжай, успокаивающе говорила рожаница, хлопоча с полотенцами и тряпками.
Крики Ирель усилились, но она сжала кулаки и продолжила тужитьсяуже без крика, спокойнее, на губах у неё вновь появилась счастливая улыбка.
И вотизнутри уже показалась головка ребёнка.
Рожаница поднесла полотенца к малышу и достала ножницы, но так, чтобы их не видела Ирель. Последнее напряжениеи ребёнок родился, осталось только перерезать пуповину.
Одним взмахом мать и дитя были отделены друг от друга; Ирель уже не видела этого, любуясь на своё чадодля неё в тот миг в мире больше ничего не существовало дороже и драгоценнее.
Рожаница быстро вытерла кровь и укутала вопящего ребёнка в полотенца, сказав при этом:
Дайте вашей доченьке прильнуть к груди.
Ирель так и сделала; чуть поодаль, совершенно потерянный, стоял Эймел и мрачно размышлял: «Неужели друид ошибся, и у нас не будет сына? Тогда тогда всё потеряно».
Роженица и рожаница были, казалось, счастливее всех на свете. Женщина, успешно принявшая роды, спросила у Ирель:
Как девочку-то назовёте?
Ирель задумалась было, но тут её посетил миг небесного озарения.
Мы назовём её Сатьядобрая, произнесла она.
Ирель была счастлива. Хмурый Эймел стоял у окна. Он совершенно расстроился и впал в апатию.
* * *
Ребёнок жадно припал к груди Ирель и не сразу успокоилсявсё-таки самый сильный стресс человек испытывает при рождении. Однако, насытившись, дочурка, казалось бы, уснулаи женщина, чтобы отдохнуть, решила передать спеленатое тельце в руки рожаницы.
Эймел по-прежнему стоял у закрытого окна и отрешённо наблюдал за происходящим. От волнения у Ирель тряслись руки, и магу показалось, что любимая (всё-таки, несмотря ни на что, любимая!) вот-вот уронит ребёнка.