Да перестань ты переживать, говорил Ларри. Честное слово, можно подумать, случилась невесть какая катастрофа. Спиро будет доставлять нам продукты.
Пусть для тебя это не катастрофа, сухо произнесла мама, но для меня еще какая.
Тепло попрощавшись с остальными участниками вылазки, мы расположились в машине Спиро и поехали домой. Хотя Ларри весело напевал, а Лесли расписывал маме прелести пистолета с перламутровой рукояткой, хотя Марго всячески убеждала маму, что из подаренного ею отреза выйдет чудесное платье, а я не жалел усилий, чтобы поднять настроение мамы, рассказывая о чрезвычайно редкой бабочке, которую поймал подаренным ею сачком, наша родительница до самого дома хранила ледяное молчание. Было очевидно, что утрата холодильного шкафа причинила ей глубокую боль.
Войдя в дом, она налила себе добрую порцию бренди и села на кушетку, явно пытаясь сообразить, каким меню мы сможем обходиться, пока холодильный шкаф не будет извлечен из морской пучины, в чем все мы, включая Спиро, горячо заверяли ее.
Ларри обнаружил, что на его имя поступила почта. Наполнив себе бокал вина, он с интересом принялся вскрывать письма.
Боже! воскликнул он, читая второе письмо. Грубенштейны едут к нам и Гертруда будет с ними.
Мама очнулась от своего гастрономического транса.
Грубенштейны? Ты говоришь про этого жирного человечка, который выглядит так, словно не мылся полтора месяца, и про эту его ужасную цыганистую супругу?
Замечательный талант, сказал Ларри. Из него получится выдающийся поэт. Гертруда тоже интереснейшая женщинапишет чудесные картины. Она понравится тебе.
Понравится тем больше, чем меньше я их буду видеть, произнесла с достоинством мама. Об этой Гертруде судить не берусь, но Грубенштейныдалеко не подарок.
Как это понимать: чем меньше ты будешь видеть? удивился Ларри. Они остановятся у нас.
Какты пригласил к нам? поразилась мама.
Ну конечно, ответил Ларри, словно иначе и быть не могло. У них нет денег, чтобы снять себе жилье.
Мама глотнула бренди, надела очки и попыталась изобразить крайнее негодование.
Ну вот что, Ларри, твердо молвила она, пора покончить с этим. Я не желаю,чтобы ты приглашал всех этих людей, во всяком случае, не предупредив меня. Когда они должны приехать?
Послезавтра, сказал Ларри.
Пора покончить с этим, повторила мама. Пожалей мои нервы.
Не понимаю, чего ты так разворчалась, огрызнулся Ларри. Это чудеснейшие люди. И ведь ты отлично отдохнула, разве нет?
Глава третьяКОВАРНАЯ КОРОБКА
Во второй половине 1939 года, когда стало очевидно, что война неизбежна, наша семья покинула Корфу и возвратилась в Англию. На первое время мы сняли квартиру в Лондоне, и пока мама в поисках дома совершала вылазки в провинцию, я мог свободно изучать Лондон. Хотя мне никогда не нравились большие города, Лондон той поры пленил меня. Как-никак самой крупной знакомой мне столицей был город Корфу, величиной не больше какого-нибудь захолустного английского городишка, так что великая громадина Лондона таила сотни манивших меня волнующих тайн. Тут и Музей естественной истории, и конечно же зоопарк, где я наладил дружеские отношения с некоторыми смотрителями. Это укрепило мое убеждение, что работа в зоопаркеединственная стоящая профессия в мире и упрочило желание обзавестись собственным заведением такого рода.
Недалеко от нашей квартиры помещалась торговая точка, неизменно привлекавшая мое внимание. На вывеске было написано: «Аквариум», и витрина в самом деле была заполнена большими аквариумами с ярко окрашенными рыбками ичто еще больше меня занималорядами стеклянных ящиков, в которых содержались зеленые змейки, удавчики, большие зеленые ящерицы и пучеглазые жабы. Я мог подолгу стоять перед витриной, любуясь этими дивными созданиями и жаждая завладеть ими. Но поскольку дома у меня уже содержались две сороки и всякие прочие птицы, а также одна обезьянка, я сознавал, что всякое пополнение живого инвентаря навлечет на меня гнев родных, и мне оставалось только с тоской созерцать прекрасных рептилий.
И вот однажды утром, проходя мимо «Аквариума», я обратил внимание на прислоненное к стеклянному ящику объявление, гласящее: «Требуется молодой, надежный помощник». Я вернулся домой и поразмыслил.
Тут поблизости есть место в зоомагазине, сообщил я маме.
В самом деле, милый? откликнулась она машинально.
Ну да. Им требуется молодой, надежный помощник. Я я думаю подать заявление, небрежно добавил я.
Отличная идея, сказал Ларри. И сможешь сюда притащить всех их зверей.
Вряд ли ему позволят это сделать, милый, возразила мама.
Как вы думаете, сколько они будут платить за такую работу? спросил я.
На многое не рассчитывай, заметил Ларри. Сомневаюсь, чтобы тебя сочли надежным помощником.
Но что-то они ведь должны платить? настаивал я.
А как у тебя с возрастом? осведомился Ларри.
Мне скоро шестнадцать, ответил я.
Ну что ж, попытка не пытка, заключил он.
На другое утро я направился к зоомагазину и вошел внутрь. Тотчас навстречу мне устремился невысокий, худой, смуглый мужчина в огромных роговых очках.
Доброе утро! Доброе утро! Доброе утро, сэр! Чем могу быть вам полезен?
Вам, э-э вам требуется помощникпромямлил я. Он наклонил голову набок, и глаза его за очками стали
еще больше.
Помощник, сказал он. И вы желаете получить это место?
Э-э ну да, ответил я.
У вас есть опыт? спросил он с сомнением в голосе.
О, у меня большой опыт. Я всегда держал дома пресмыкающихся, и рыб, и прочую живность. У меня и сейчас полная квартира животных.
Мужчина внимательно посмотрел на меня.
А сколько вам лет? осведомился он.
Шестнадцать скоро семнадцать, солгал я.
Ну что ж, сказал он. Учтите, много платить мы не можем. У нас чрезвычайно высокие накладные расходы. Но для начала, скажем, фунт десять шиллингов.
Идет, согласился я. Когда можно приступать?
Лучше приходите в понедельник, предложил он. Я говорю понедельник, потому что тогда будет удобнее оформить все бумаги. Иначе можно и запутаться, верно? Да, так вотмоя фамилия Ромилли, мистер Ромилли.
Я назвал свою фамилию, мы обменялись положенными рукопожатиями и застыли на месте, глядя друг на друга. Было совершенно ясно, что мистер Ромилли никогда еще не нанимал кого-либо и плохо представлял себе, как следует действовать дальше. Я посчитал своим долгом помочь ему.
Может быть, вы сейчас покажете мне свое хозяйство и расскажете, что я должен буду делать?
О, отличная мысль, воскликнул мистер Ромилли. Отличная мысль.
И он запорхал по своему магазину, размахивая руками, словно бабочка крыльями, показывая, как следует чистить аквариум, как кормить мучными червями лягушек и жаб, где лежат щетки и стоят метлы. В просторном подвале под торговым залом хранился различный рыбий корм, лежали сачки и прочие вещи; из неплотно завернутого крана вода капала в большой таз, где лежало нечто, на первый взгляд напоминающее сырое баранье сердце. Присмотревшись, я понял, что передо мной сплошной клубок тоненьких трубочников. Эти ярко-красные червиизлюбленный корм не только всех рыбок, но некоторых земноводных и пресмыкающихся. Далее я обнаружил, что в дополнение к восхитительным созданиям, демонстрируемым на витрине, магазин располагает множеством другой живности. Тут были ящики с жабами, ящерицами, черепахами и лоснящимися змеями, аквариумы с глотающими воздух влажными лягушками и тритонами с фестончатым гребнем вдоль хвоста, похожего на вымпел. Живя уже не один месяц в пыльной, сухой лондонской среде, я ощутил себя здесь словно в райском саду.
Ну так, сказал мистер Ромилли, завершив показ, значит, вы приступаете в понедельник, да? Ровно в девять утра. Надеюсь, не опоздаете?
Только смерть помешала бы мне явиться в зоомагазин в понедельник в девять утра.
И без десяти девять в понедельник утром я мерил шагами тротуар у входа в зоомагазин. Наконец появился, позвякивая ключами, и мистер Ромиллив длинном черном пальто и черной фетровой шляпе.