Ботаник начал кряхтеть своим пронзительным нытьем примерно в тот момент, когда Джейк почувствовал, как самолет накренился и начал снижаться в сторону Лос-Анджелеса. Хныканье становилось все громче и частее, прежде чем было завершено (так сказать) высоким шумом чайника.
«Изысканно», - вздохнул Билл, когда у него восстановилось дыхание. «Ваши устные навыки на высшем уровне».
«Спасибо», - робко сказала Джули, как будто не веря тому, что она только что сделала. Вполне возможно, она не могла.
Джейк допил вино и протянул Джули свой бокал, когда она шла в ванную, чтобы освежиться. “Как насчет еще одного выстрела?” - спросил он ее.
«Конечно, мистер Кингсли», - сказала она, принимая это у него. Она застенчиво улыбнулась. «Я не думаю, что тебе нужно немного … ты знаешь … что я дал мистеру Арчеру?»
«Возможно, в другой раз», - сказал ей Джейк, закуривая новую сигарету. «А теперь я бы очень хотел еще один стакан этого Шардоне».
«Немедленно», - сказала она, нисколько не обеспокоенная его отказом. Она исчезла в ванной.
«Джейк, - сказал Билл, когда за ней закрылась дверь, - я когда-нибудь благодарил тебя за то, что ты вовлек меня в эту группу?»
«Пару раз», - сказал Джейк, глубоко затянувшись и выпустив дым в окно.
«Что ж, позвольте мне еще раз выразить мою благодарность», - сказал Билл, потягивая молоко. «Если бы я слушал свою мать и продолжал учиться в UCH, я бы прямо сейчас, в этот момент, был бы инженером компьютерных систем в каком-нибудь офисном здании в Heritage и, вероятно, все еще был девственником. оральное совокупление с бортпроводниками на самолете Lear Jet. Это жизнь ».
«Ага», - сказал Джейк с улыбкой. “Это, не так ли?”
«Лир Джет» кружил над дымной долиной Сан-Фернандо и мягко приземлился в аэропорту Ван-Найс. Он подрулил к терминалу авиации общего назначения, где его ждал длинный лимузин. Джейк, Билл и Джули вышли на взлетно-посадочную полосу. Температура воздуха составляла шестьдесят шесть градусов, не совсем приятная, но по сравнению с сорока двумя градусами в Сиэтле и особенно восемнадцатью градусами, которые были неделей ранее в Миннеаполисе, это был рай. Джейк повернулся к солнцу и наслаждался им. Он никогда не думал о Лос-Анджелесе как о своем доме и, вероятно, никогда не будет, но, по крайней мере, большую часть времени там была хорошая погода.
Водителя лимузина звали Марк. Будучи начинающим сценаристом, он был одним из постоянных клиентов Buxfield Limousine Services - небольшой семейной компании, которую все пятеро участников группы использовали на неограниченной основе бесплатно. Это была сделка, которую заключила Полин Кингсли - старшая сестра Джейка и менеджер группы, - в которой они позволили Тому Баксфилду снимать и фотографировать группу в его лимузинах и использовать их изображения для рекламы в обмен на услуги. Пока это было взаимно приемлемо для всех сторон. Джейк и остальные участники группы (а также Полина) получили бесплатные лимузины, а бизнес Тома увеличился на восемнадцать процентов после подписания с ними контракта.
“Wassup, Марк?” Джейк поздоровался, когда Марк открыл для него заднюю дверь. Он протянул руку и пожал его.
«Джейк, мой друг», - ответил Марк. Ему уже давно запретили называть его мистером Кингсли, когда босса не было рядом. “Добро пожаловать домой. Как прошел тур?”
«Как обычно, полный секса и наркотиков», - сказал ему Джейк. «Таков рок-н-ролл. Ты видел шоу, когда мы проходили?»
«Черт возьми, - сказал Марк. «Та куча билетов, которые вы, ребята, забили для нас, были местами перед премьерой. Прямо впереди».
Билеты, о которых он говорил, были на одно из трех шоу в Лос-Анджелесе в начале тура. Несмотря на резкие возражения National Records, Джейк и Мэтт зарезервировали сорок шесть билетов в первых двух рядах - по два для каждого водителя, нанятого Buxfield Limousines, и по одному для каждого члена семьи Баксфилд. Несколько водителей продали свои билеты, получив за них более 500 долларов за штуку, но большинство из них посетили шоу.
«Я рад, что ты хорошо провел время», - сказал Джейк. “Алекс пошел с тобой?” Алекс был «спутником жизни» Марка, как он его называл.
«Конечно, - согласился Марк. «Он без ума от Даррена. Ему просто нравится, как он выглядит в этих узких джинсах».
Джейк усмехнулся. Даррен был, пожалуй, самым гомофобным участником группы и тем, кто все еще не понимал, что индустрия развлечений полна геев и бисексуалов. «Я обязательно скажу ему об этом в следующий раз, когда увижу его».
«Скажи ему, если он захочет одолжить Алекса на ночь, это нормально для меня. Я не против … пока я буду смотреть».
Джейк не был уверен, шутил Марк или нет. Он просто снова усмехнулся и сел на шикарное сиденье кастомного лимузина. Билл подошел к Марку следующим, и они тоже поприветствовали друг друга.
“Что ты делаешь после того, как увезешь нас с Джейком?” - спросил его Билл.
«Я просто собирался пойти перекусить», - ответил Марк. «У меня пикап в Беверли-Хиллз сегодня в пять часов. А пока я почти свободен».
Билл полез в карман своих спортивных штанов и вытащил бумажник - нейлон, застегивающийся на липучку, которую мать дала ему, когда ему было пятнадцать. Он вытащил из нее стодолларовую купюру. «Есть ли шанс, что я смогу уговорить тебя вернуться в аэропорт, забрать там мою подругу-стюардессу и привезти ее ко мне домой?»
«Ну конечно, - сказал Марк. «Что-нибудь для вас, ребята, но почему бы ей просто не пойти с нами сейчас?»
«Она должна помочь вернуть самолет в рабочее состояние и заменить всю выпивку, которую пил Джейк».
«Привет, - сказал Джейк, смешивая ром и колу из бара, - никаких дешевых шотов».
Марк взял С-ноту и заставил ее исчезнуть. Технически только участникам группы и Полине разрешалось пользоваться лимузином, но Марк, как и большинство водителей, обычно был более чем счастлив предоставить немного дополнительных услуг во время простоев, особенно когда стодолларовые купюры добавлялись в качестве соблазна. «Я доставлю ее к вам свежей и горячей меньше чем через час», - пообещал Марк.
Он запер их в лимузин, а затем потратил пять минут, собирая их багаж из грузового отсека «Лира» и кладя его в багажник. Как только это было завершено, он выехал, направляясь сначала к дому Билла.
Ботаник жил в роскошном многоквартирном доме на Малхолланд Драйв недалеко от горы. Олимп. Это было пятнадцатиэтажное здание с квартирами площадью от 1500 до 2500 квадратных футов. У Билла была одна из 2500 квадратных футов. Он выскочил и достал свой багаж, перекинул одну сумку через плечо и поднял другую в руке. Швейцар выбежал из передней части здания и быстро освободил его от них.
«Увидимся позже, Билл», - сказал Джейк, допивая последнюю глотку.
«Ага, - сказал Билл. «Хорошо быть дома».
Марк включил лимузин и поехал обратно по Малхолланд-драйв к Голливудской автостраде. Короткая поездка по загруженному транспортному потоку привела их к Франклин-авеню, где они пересекли Северный Голливуд и пересекали Бичвуд-драйв. Оттуда они направились на север, в эксклюзивный район Холлиридж, расположенный на Голливудских холмах. Кондоминиум Джейка находился на восточной стороне Бичвуда, всего в ста ярдах от пересеченной местности на западной окраине Гриффит-парка. Марк въехал в подъезд и остановился, выпрыгнув, чтобы открыть дверь Джейка.
Джейк вышел и посмотрел на одиннадцатиэтажное здание, которое в настоящее время называл своим местом жительства (а не своим домом). Это была классическая архитектура шестидесятых годов, цвета бледно-землистых тонов, большие окна. Это был один из первых жилых домов в Лос-Анджелесе, на крыше которого был бассейн. Эдуардо Герра - один из швейцаров - увидел, как Джейк вышел, и бросился к нему.
«Добро пожаловать домой, Джейк», - поприветствовал он, протягивая руку для пожатия.
«Спасибо, Эдди», - сказал Джейк, дрожа вместе с ним. Хотя к нему повсеместно относились с презрением другие обитатели здания - большинство из которых были врачами, юристами, бизнесменами и умеренно успешными магнатами в сфере недвижимости - он пользовался большой популярностью у большинства сотрудников, которые работали в здании, большинство из которых были гражданами Мексики и неплохо владели английским языком. «Я получил свои сумки».
“Вы уверены?” - спросил Эдуардо. «Мне не принято тащить их для вас наверх».
«Я уверен», - сказал он, поднимая две сумки на плечи. «Я разнес эти две сумки по всему проклятому континенту. Думаю, я смогу носить их еще пять минут».