«Промысел Божий во всём», – твердила Настя. Вот так по Промыслу Божьему родила Настёна (так стал ласково называть её Кузьма) шестерых детей: два сыночка и четыре дочки. Кузьма же по-особенному трепетно любил своих чадушек, как бы воздавая им то, чего сам не дополучил в детстве. Кузьма рано в два года лишился родной матушки, Пелагеи Кирилловны, умерла она от заражения крови совсем молодой. А отец же его, Василий Петрович, после этого женился ещё три раза, но ни одна из мачех не понимала Кузьму и не любила. Как-то он Настёне рассказывал, как пуговку ему пришить было некому, и он гвоздиком её пытался прибить, будучи ещё совсем неразумным дитятей.
Всё бы хорошо было у Кузьмы и Насти, если бы не разразившаяся эпидемия туберкулеза в поселке. Пришлось срочно уезжать, из родственников приют предоставлять никто не хотел или боялся. А куда бежать? Уехали в ближайший город Сердобск, денег заняли, позьмо (прим. ред. земля для застройки) взяли, да и стали строить своими силами дом. Сначала сарайчик на время смастерили – времянку. А потом уж и свой собственный дом вырос. Красавец с резными ставнями. Кузьма хоть сам то маленький ростом был, да дом для семьи высокий отстроил, издалека крышу видно. Это был дом, в котором Настена с мужем прожила счастливые дни своей жизни, это был дом, где творилась история. История их семьи. История моей семьи.
СССР распался, Конституция 1993 года провозгласила Россию федеративной республикой, в 1994 году наши войска вошли в Чечню. 7 апреля 1995-го, в день Благовещение Пресвятой Богородицы, на 80-м году жизни Кузьмы Васильевича Комалова не стало. И для Настены это была одна из самых больших трагедий в жизни. Но дети и внуки были рядом. А ей как-то не верилось, что молодость прошла. Как-то не верилось, что столько воды утекло с момента их знакомства в 1946 году. Не верилось, что и Союза то больше нет, но больше всего не верилось, что рядом с ней нет её Кузьмы. Не верилось – пришлось поверить. 5 января 2007 года не стало Анастасии Фадеевны, она умерла в кругу своей семьи, окруженная любовью и вниманием своих детей. Последний едва слышный вздох услышала внучка Леночка.
Указы о признании независимости Южной Осетии и Абхазии, присоединение Крыма к России, война в Сирии, очередные выборы президента… Это так далеко и близко мне. Не знаю, насколько остро можно ощущать поток времени, но порой его струя сильно освежает и заставляет глубже вдыхать воздух и крепче любить, острее чувствовать и понимать, что ты – часть этого мира.
Уже нет на свете села Мокшан, и с землей сравнялся поселок Просковьино, а дом с резными ставнями и высокой крышей покосился и осел, его заселили другие люди. Уже давно нет прабабушки Насти, которая бы торговала рассадой на базаре и скромно бы улыбалась прохожим, идущим на возложение цветов к Вечному огню. Давно умер прадед Кузьма, очень сильно любивший своих детей и внуков, постоянно терявший свой искусственный глаз. Будто прапрапрадеда Фёдора вообще и не было никогда в жизни. Кажется, что вся эта история не взаправду вовсе, а если взаправду, то всё равно всё это прошло бесследно. Но это не так. Уже только потому, что есть я. И есть грядущее.
Я не знаю, какая судьба меня ожидает, и даже не задумываюсь над тем, а что такое есть это пресловутое будущее. Я просто живу, как живут миллионы. Моя обычная жизнь просачивается сквозь сито истории, как просачиваются жизни других. Я прохожу свой путь. Просто. Как все. Свой.