– О, ничего такого, – ответила Джиллиан.
– Тогда в чем проблема?
– Ничего не цветет! – в голосе прозвучала истерическая нотка.
– Это действительно проблема, – влез в разговор Уилл. – У Джилли фотосессия завтра, и нет ни одного цветка.
Эмма прижала кончики пальцев ко лбу, тихо проклиная глупость собеседника, но терпеливо пояснила:
– Сейчас февраль. В вашем саду ничего цвести не будет по крайней мере до апреля, разве что деревья скоро выпустят почки.
– Но, Эмма, какой толк от сада, если в нем нет цветов? – удивленно спросила Джиллиан.
– Сады возделывают циклично. В саду надо выполнять сезонные работы. Вот почему я предложила метод последовательных посадок. При таком подходе бóльшую часть года в вашем саду будет немало интересного, на что можно посмотреть, – Эмма старалась объяснять все подробно.
Чарли, стоявший поодаль, фыркнул.
– А что интересного у нас есть?
– Множество растений, зацветающих поздней весной и ранним летом. В июне они будут выглядеть потрясающе. – Она ведь уже предупреждала Фрейнов именно об этом. Однако, когда они услышали, что последовательная посадка будет означать регулирование постепенного расцветания в течение всего сезона цветения, и что не будет такого, что все их клумбы зацветут разом, они пошли на попятный. А поскольку за все платили они, Эмму принудили неохотно уступить.
– Мне необходимо, чтобы цветники выглядели великолепно сейчас! Мы вокруг этого построили рекламную кампанию и уже продали ее одной компании, – в голосе Джиллиан послышалась паника.
– Какой компании? – задала вопрос Эмма.
– Это сабскрипшн бокс для интернет-магазина органических продуктов, – сказала Джиллиан.
– Поговорите про то, как сады меняются в зависимости от сезона и, таким образом, там созревают овощи. И если ты ешь сезонные продукты, ты уменьшаешь углеродный след. Если они действительно за органическую еду, они ухватятся за эту идею сезонной еды и устойчивой гастрономии, – посоветовала Эмма.
Перешептывания на другом конце провода. В конце-концов, Джиллиан сказала:
– Мы можем так сделать. Спасибо!
– Удачной съемки, – пожелала Эмма.
Когда она снова повернулась к Чарли, он расхохотался.
– Однажды я выбью тату у себя на лбу типа «Сады – это не только цветы», – проворчала она.
– Бьюсь о заклад, что Королевскому обществу ботанического наследия не приходится иметь дело с Джиллиан Фрейн. – Когда Эмма сердито взглянула на мужчину, он передернул плечами: – Я просто шучу.
Она не смогла сдержать улыбку.
– Давай, пойдем уже размечать рабатку.
– Есть, босс!
Стелла
Февраль 1944 год
Стелла хлопнула дверью кладовой так, что часы, висевшие над дверью, задрожали и чуть не упали со стены.
– Миссис Джордж, – рявкнула она на старшего армейского кашевара госпиталя Хайбери Хаус. – Уже второй раз за последние несколько недель вы пытаетесь сбежать, стащив мое молоко!
– Мисс Аддертон, пожалуйста, – со вздохом произнесла миссис Диббл, экономка Хайбери Хаус, которая, как и Стелла, была в штате врачебного персонала госпиталя.
Миссис Джордж, та самая негодяйка в синем саржевом платье, неспешно вытерла руки своим чистым белым полотняным передником. Все это время двое младших кашеваров, ее подчиненных, таращились на них во все глаза и так увлеклись, что даже перестали чистить картошку – и поэтому каждая в одной руке держала картофелину, а в другой руке нож.
– Мисс Аддертон, думайте, что говорите. Вы действительно обвиняете меня в воровстве? – спросила Миссис Джордж.
– Уверена, мисс Аддертон не стала бы…
– Я обвиняю не вас, – Стелла осадила миссисс Диббл. – Говорю же вам, я знаю, что вы снова украли молоко из кладовой. И яйца украли. Сегодня утром было шесть яиц, они лежали в зеленой миске. А теперь в миске лишь четыре яйца.
Те четыре курицы-несушки, которых миссис Саймондс позволила ей содержать в углу кухонного садика, неслись теперь гораздо реже, чем полгода назад, поэтому яйца становились все ценнее. Натуральное же молоко, коровье – не то молоко, что разводят из порошка, – было на вес золота. Ну а про натуральные сливки в настоящем кофе и говорить нечего – Стелла даже представить себе боялась, на какие преступления готова была бы пойти ради того, чтобы только попробовать их вкус.
– Мы в этом госпитале не нуждаемся в ваших молоке и яйцах. У нас свои пайки. – заявила миссис Джордж.
– А как же тот случай, когда я вас поймала с поличным? Ваши руки были по локоть в муке!
Женщина потупила взгляд и стала смотреть на груду картошки перед собой.
– Произошла экстренная ситуация, мне надо было срочно испечь бисквитное печенье. Я твердо намеревалась возместить то количество муки, которое взяла для теста.
– Так я тебе и поверю, – проворчала Стелла.
– Простите, мисс Аддертон, – раздался кроткий голосок с другого конца помещения.
Стелла развернулась на каблуках и оказалась лицом к лицу с младшим кашеваром мисс Грант, миниатюрной девушкой лет девятнадцати.
– Что? – требовательно спросила Стелла.
Мисс Грант открывала и закрывала свой ротик, словно рыбка, вытащенная из воды, силясь что-то произнести.
– Что такое, мисс Грант? – повторила Стелла ободряюще, постаравшись смягчить свой тон.
– Это я сегодня утром яйца разбила. Я была в кладовой, попятилась, как-то не так двинулась, задела прилавок спиной и, должно быть, качнула его, и миска с яйцами опрокинулась, и два яйца выкатились и упали на пол, и мне так жаль, мисс! – Девушка говорила правду, рассказывала взахлеб, пока, наконец, полностью не выговорилась, потом ее плечи поникли.
Миссис Джордж кинула на нее ехидный взгляд.
О, почему эти чертовы половицы не разверзлись и не поглотили меня?
Миссис Джордж отметила, что Стелла напугала ее кухаркаих сильнее, чем фашисты напугали наших раненых солдатиков, которые расположились там, на втором этаже. И что сейчас мисс Грант в страхе побежит от нее еще быстрее, чем проклятые немцы драпали от наших парней. Еще она сказала, что терпеть не может, что ее кухню заполонили кухаркаихи из Отряда добровольной помощи, но еще сильнее ее раздражает то, что эти же самые кухаркаихи перестанут теперь с ней разговаривать.
Она приложила руку к синтетическому шелковому шарфику, повязанному на манер тюрбана, чтобы волосы не выбивались наружу, и расправила плечи и, встав наизготовку, стала заглаживать свою вину.
– Мисс Грант, со всеми случаются несчастные случаи, бывает.
– Я возмещу битые яйца. Я… я придумаю способ, как это сделать, – пообещала Мисс Грант.
Но Стелле яйца были необходимы сегодня вечером, и провинившаяся девушка никак не успела бы раздобыть их к сроку. Из них кухаркаа должны были сделать сладкий заварной крем, который Стелла подала бы к столу, чтобы завершить вечеринку, которую миссис Саймондс устраивала для отеца Билсона – викария Хайбери, его жены миссис Билсон и мистера Хиссопа, солиситора из соседней деревни.
Война шла уже долго, поэтому почти никто не питал иллюзии, что какой-либо званый ужин хотя бы приблизительно будет таким, как до 1939-го года. Но Миссис Саймондс была одной из тех немногих, кто с таким положением был не согласен. Не подать к ужину пудинг – ну и что, что кругом война! – неслыханное дело.
– Я сделаю хороший крем и на четырех яйцах, мисс Грант, – пообещала Стелла.
Девушка часто закивала и побежала по коридору.
– Но, мисс Аддертон, Миссис Саймондс специально велела подать сладкий заварной крем, ведь это любимый десерт викария, – поговорла миссис Диббл, заламывая руки в отчаянии.
– Боюсь, отецу Билсону придется довольствоваться каким-то другим сладким блюдом и быть счастливым, – сказала Стелла, мысленно прокручивая список рецептов и пытаясь выбрать тот, который можно было бы приготовить, имея четыре яйца, немного молока и по чуть-чуть всех остальных ингредиентов.
– Пойду, расскажу миссис Саймондс, – сказала миссис Диббл.
– Ну и идите, – бросила Стелла в спину ретировавшейся экономке, зная, что новость, которую та принесет своей работодательнице, навлечет на нее же саму хозяйский гнев. Причем гнев ничуть не меньший, чем тот, который вызывала у миссис Саймондс в последние несколько дней и Стелла.