И я, и ты ведь тоже можем в любой момент ошибиться в чем-то серьезном… Но это все, конечно, теория, а как я поступлю на практике, – пока не знаю. Время покажет, что к чему. Я ведь люблю Игоря, а настоящая любовь должна уметь прощать. Во всяком случае, так говорят мудрецы, исходя из философии жизни. Но я обычный человек и не могу просчитать свои поступки наперед. Поживем- увидим. Или ты считаешь, что я в своих суждениях неправа?
Не знаю. Я в такую ситуацию не попадала, да и любовь до сегодняшнего дня обходила меня стороной. Что это за чувство, для меня пока не ведомо. Так что в этом вопросе я тебе ни судья, ни прокурор, ни советчик. Единственное, в чем уверена, так это в том, что отношения после измены, словно разбитая чашка: склеить можно, но пить противно… Ты к подобному морально готова? Впрочем, в отличие от меня, ты из тех женщин, которые могут простить мужчине все.
– Ну, не знаю. Наверное, ты права. Мы абсолютно разные. Я всегда была скромна в своих желаниях относительно мужчин. У меня-то и было их всего два до Игоря. Это ты меняешь мужиков, как перчатки. Я вообще не знаю, как они тебя терпят. Встречаешься с одним, глазки строишь другому, лапшу на уши вешаешь третьему, мозги промываешь четвертому… словом, ты особа уникальная.
– И вовсе я не такая. Ты просто сгустила краски. Я не изменяю, но флиртую. Я не вру, но недоговариваю. Я не красавица, но потрясающе мила. Я не ревнивая, просто привыкла быть единственной.
Лана ничего не ответила, и Марина, не став продолжать начатый разговор, тихо сказала:
– Ладно, давай перейдем к другой, более насущной теме.
– Игорь после гибели родителей переоформил квартиру на себя? Если нет, то у тебя будут проблемы. Он хотя бы оставил свой адрес, чтобы в случае крайней необходимости ты могла с ним связаться?
– Он сказал, что сообщит мне, когда обустроится на новом месте. Но, в принципе, меня это не очень-то и волнует. Собственником квартиры является Игорь, я в ней зарегистрирована. Буду оплачивать коммунальные услуги и жить. А возникнут проблемы, обращусь к Игорю. Машину он сразу оформил на меня в качестве свадебного подарка, а себе он планировал купить джип после окончания нашего отпуска. Думаю, через какое-то время он оформит квартиру по дарственной на меня. Во всяком случае он так мне сказал. Другими словами, пока нет смысла торопить события и звонить в колокола тревоги.
– А как с его вещами?
– Я уже упаковала их в чемоданы и сложила в кладовке. При первой же возможности он сможет их забрать.
– Что и говорить, подруга. В этой паскудной ситуации ты держишься достойно. Я тобой горжусь, так как сама не смогла бы себя держать подобным образом. Я бы рвала и метала. Но ты, в отличие от меня, всегда была уравновешенной и рассудительной. Отныне мы на Игоря забили, договорились? А посему давай подумаем, как лучше использовать твой оставшийся отпуск. Может, махнем в деревню к моему деду? Там речка, природа, грибы – и тишина…
– Нет, и природой, и речкой, и тишиной я уже сыта по горло. Буду приходить в себя дома: читать книги, смотреть телевизор, гулять в парке, возможно, нарисую что-нибудь. Никого не хочу видеть, кроме тебя. Чуть погодя придумаем, чем заняться. А сейчас я хочу спать – долго и много. Ты не обидишься, если уйдешь? Марина понимающе кивнула и направилась в прихожую.
– До завтра! Отдыхай и об Игоре не думай. Не стоит он этого.
Глава 7. Возникшие подозрения
Игорь вошел во двор, выложенный однотонной плиткой темно розового цвета с выдавленным узором. Справа были расположены овальной формы фонтан, круглые декоративные вазы с цветами и две вогнутые полукругом скамейки из того же материала, что и дом, образуя своего рода дизайнерский ансамбль. Слева – ассиметрично разбросанные цветочные клумбы в форме различных геометрических фигур, а между ними в строгой симметрии были установлены светильники в стиле ретро. Игорь подумал о том, что ландшафтный дизайнер по первому образованию, наверное, был математиком, и усмехнулся.
Сам дом был построен из какого-то материала, отдаленно напоминающего бело-розовый мрамор, но без присущего ему глянца. Большие окна были из зеркального стекла, отражающего солнечные лучи
Взгляд переместился на остроконечную крышу. Она была рифленой и придавала дому сказочный вид. Он почему-то всегда думал, что в домах с такими крышами живут гномы.
– Здорово! – выдохнул Игорь, находясь под впечатлением увиденного.
Какое-то движение в окне второго этажа привлекло его внимание. Никого не заметив, он, тем не менее почувствовал, что за ним наблюдают.
– Наверное, Дана, – забеспокоился он. Надо идти в дом, иначе то, что он столько времени стоит и с интересом разглядывает собственный дом, может вызвать у нее ненужные подозрения.
– Впрочем, у меня же сильный солнечный удар, а, значит, странности в моем поведении допустимы, – улыбнулся про себя Игорь и с равнодушным видом открыл дверь в дом.
Увиденное заставило его пораженно остановиться. Вместо привычного коридора его взору открылся большой холл. В мягком пушистом ковре изумрудного цвета, казалось, тонула белая мебель с отделкой под золото. Роскошный белый диван в виде ракушки с шестью подушками, словно выплывал из моря. Они, как и шторы, тоже были изумрудного цвета.
Рядом с диваном уютно расположились такие же по форме два больших кресла. Между ними весьма вольготно примостился столик, поверхность которого была из золотистого стекла. На нем стояла трехъярусная витиеватая ваза с цветами. Чуть поодаль – шкаф, наполненный разными статуэтками и прочими безделушками.
Возле дивана застыла скульптура девушки. В правой руке она держала кувшин, из которого лилась вода в импровизированное у ее ног озеро, окруженное слоем то ли живой, то ли искусственной травы. Светильников нигде не было, но помещение было ярко освещено. Казалось, свет проникал отовсюду: как из потолка, так и из стен.
Несколько обескураженный, Игорь пытался понять, чего же в этой комнате не хватает. Причем, очень привычного для него, но так и не додумался. Женский смешок вернул его к действительности. Слева в дверях стояла Дана и удивленно наблюдала за ним.
– Ты действительно сегодня перегрелся на солнце, Гарри, – услышал он ее грудной голос. – Я тебя просто не узнаю: сначала замкнулся в себе, потом беспричинно впал в недовольство, переходящее в раздражительность, затем все эти эмоции сменились любопытством и ошарашенностью, а сейчас на тебя напали неуверенность и заторможенность. И почему ты разулся? Хотя бы объясни, кого ты в данный момент изображаешь из себя, держа обувь в руках?
– Посланника любви. Лука со стрелами не нашлось, вот и воспользовался тем, что было под ногами, – несколько неуклюже попытался отшутиться Игорь.
– Попробую предположить, что эти импровизированные стрелы предназначены для меня, чтобы мои чувства, которые ты полдня пытался заморозить своей холодностью, наконец, оттаяли. Я права? – спросила Дана, мягко улыбнувшись.
Совесть зашевелилась в душе Игоря, укоризненно шепча:
– Дана удивительная женщина: ненавязчивая, терпеливая, сдержанная и с юмором. Сколько ты давал ей поводов возмутиться твоим поведением, выйти из себя и сказать все, что она о тебе думает. Один раз попыталась достучаться до тебя – и отступила. Ни упреков, ни слез.
Игорь почувствовал, как кровь прилила к лицу и вспотели ладони. Ни слова не говоря, он уронил сандалии на пол, подошел к Дане и прижал ее к груди. Она услышала, как взволнованно бьется его сердце. Подняв голову и заглянув в его пронизанные раскаянием глаза, не столько слухом, сколько зрением уловила слова, которые произнесли его губы: прости меня, моя хорошая. Она обняла его за шею и поцеловала. Игорь не отстранился, но и не ответил на поцелуй. Дана застыла в ожидании, а затем, медленно разомкнув объятия, пошла к лестнице на второй этаж. Игорь попытался ее остановить, но она, не оглянувшись, высвободила руку и стала подниматься по ступенькам.
– Почему Гарри ведет себя, словно посторонний человек? – эта мысль, как заноза, засела в её сознании, постоянно провоцируя подозрение, что между ними что-то не так, как обычно.
Дана пыталась проанализировать сложившуюся ситуацию в ауре тревоги, которая окутывала ее, будто кокон: