– И что он говорил? – спросил Гуд Вогана.
– Он стал болтать о портрете! Мол, портрет злодея проявляется на холсте. «Его нельзя уничтожить!» – кричал он. – Его место на стене было именно здесь! И он все равно будет здесь, ибо место это определено дьяволом!» И затем сказал, что Лаура Лайонс знала про это! Его словам тогда никто не придал значения.
– Это чрезвычайно интересно, сэр. Но продолжайте дальше ваш рассказ.
– Когда отец умер, мистер Гуд, я понял, что в замке снова начались убийства. И понял, что «проклятие» действует. Но не смотрите на меня такими глазами. Я не Лайонс и не Бангл. И с головой у меня все в порядке.
– Но тогда, что вы называете проклятием рода Баскервиль, сэр?
– Наши деньги, старший инспектор. Все началось с дяди Чарльза, которого убил Степлтон. Я понял, что снова нашелся тот, кто затеял отчаянную игру.
– Но кто мог претендовать на деньги Баскервилей-Воганов, сэр? Только те, кто носит вашу фамилию. Ваш брат и вы. Вы могли наследовать состояние. И еще жена сэра Чарльза леди Сесилия, и мисс Стейнбек, рассчитывающая стать вашей женой. Мистера Степлтона я не беру, ибо он стал жертвой, хотя полностью не могу исключить и его участия в этом деле.
– А мистер Роджер Лайонс? Он ведь утверждает, что и он из нашего рода? А если он Баскервиль, то и у него был мотив.
– Лайонс никогда не сможет доказать свое право на наследство, мистер Джеймс. Деньги Баскервилей-Воганов и имение ему не получить. Официально он сын художника мистера Лайонса. Но можно предположить, что есть еще кто-то, кто имеет родственные связи с вашим семейством.
–Я и веду мой рассказ к этому, мистер Гуд. Когда вы с мистером Мартином прибыли сюда, я немного успокоился. Но после смерти Сетплтона я понял, что на очереди моя мать и что вы можете не успеть её спасти. Убийца просто умнее вас. Он все подготовил.
– И что сделали вы? – спросил Гуд.
Младший Баскервиль ответил:
– Я спрятал мою мать.
– Спрятали?
– Да. Она не пропала, мистер Гуд. Она сейчас проживает в Лондоне. По адресу Пикадилли-стрит, 89. Это легко проверить.
– Леди Беррил в Лондоне?
– Да. Я спрятал её, чтобы убийца не смог до неё добраться. Больше никто в имении про это не знал. Я не сказал даже своему брату.
– Вы сказали: «больше никто не знал». А теперь знает?
– Я рассказал мисс Вики Стейнбек.
– Зачем?
– Она желает помочь. И я ей верю, старший инспектор. Вот и все наши с Вики «преступления», старший инспектор.
– Все?
– Да.
– Погодите, сэр. Когда пропала ваша мать, мистер Мартин отправился по её следу. Вы это знаете. И его кто-то огрел по голове сзади. Это были вы?
– Нет, что вы, старший инспектор. Это был Джон Ву. Он последовал за мистером Мартином и увидел, как тот нагнулся за предметом, который обронила моя мать по случайности. Это был золотой брегет с нашим фамильным гербом на крышке.
– И Ву завладел брегетом?
– Да. Он сам потом мне все это рассказал и передал брегет мне. Кстати, я заплатил ему 200 фунтов. Именно эти деньги вы нашли у него в кармане. Он понял, что я не захочу потерять брегет, и продал мне его. А я дал слово Ву не выдавать его. И слово сдержал. Я говорю вам это только после его смерти.
– А что насчет цианида, сэр?
– Бутылочка с цианистым калием? Нет. Она не моя. По этой части у нас леди Сесилия Баскервиль-Воган.
– Что вы имеет в виду, сэр?
– Только то, что новая леди Баскервиль-Воган дочь женщины, в которой была испанская кровь. Пусть и сильно разбавленная. И эта же кровь течет и в жилах Сесилии. Говорили, давно конечно, что мать Сесилии была замешана в деле об отравлении. Но доказать тогда не смогли ничего. И Сесилия часто читает книги о ядах. И интересуется химией. Эта бутылочка, возможно, принадлежит ей.
– Вы знали о ней?
– О яде? Знал. Но не знал, где флакон спрятан. А вот Джон Ву выяснил это и решил шантажировать этого человека.
– Но леди Сесилии в замке нет! Она в Лондоне, сэр.
– У неё здесь, по-видимому, есть помощник. Больше я вам ничего сказать не могу. Все мои слова – правда.
– Мне хочется вам верить, сэр.
– Но я прошу вас, мистер Гуд, никому не говорить о том, что я рассказал вам о моей матери. Я её спас и не желаю, чтобы убийца достал её теперь.
– Я ничего и никому не скажу. Но как вы объясните флакон, что я нашел в комнате мисс Стейнбек?
– Ей его просто подбросили, старший инспектор. Вики умная женщина и если бы она была отравительницей, то не спрятала бы яд в своей комнате. Чего проще было вынести его в парк и закопать под любым деревом?
– В этом вы правы. Но только если она не собиралась им воспользоваться в ближайшее время, мистер Джеймс. И если она за вашей спиной не ведёт собственной игры…
***
11 июня, 1939 года, Лондон. Дом мистера Огюстена Рочестера.
Мистер Огюстен Рочестер вызвал своего адвоката Ричарда Стивенсона. Это был юрист для особых случаев. И сейчас как раз был такой. Стивенсон прибыл через сорок минут, и его сразу провели в кабинет магната.
Ричард, молодой человек лет 35, небольшого роста, худощавого сложения, быстро сумел подняться по карьерной лестнице, стал известным в своих кругах, и удостоился внимания такого бизнесмена как Рочестер. А подобного в его годы мог достичь не каждый юрист.
– Стивенсон! – встретил его Рочестер.
– Доброе утро, сэр!
– Заходите и садитесь. У меня к вам дело. Вы поедете в Баскервиль-холл.
Адвокат сел в кресло и спросил:
– В Баскервиль-холл, сэр?
– Да. Вы поедете туда вместе с моей дочерью, леди Баскервиль-Воган.
– А миледи собралась уезжать? – спросил Стивенсон.
– Да. Миледи желательно быть подальше от моего дома и от Лондона. И вы будете её сопровождать не просто так, Стивенсон. Ваша цель защитить её.
– Защитить от чего, сэр?
– От обвинения в убийстве.
– В убийстве, сэр?
– Не спрашивайте меня, виновна она или нет. Я не знаю, и она сама ничего не расскажет. Но имейте в виду, с чем придется столкнуться.
– Вы подозреваете, что ваша дочь…
– Именно так, Стивенсон. Потому я и вызвал вас. Честь моей дочери пострадать не должна ни при каких обстоятельствах. Я не пожалею никаких средств на это.
– Я все понял, сэр. И вы можете быть спокойны. Честь леди Сесилии Баскервиль-Воган не пострадает.
– Вот за это вы мне и нравитесь, Стивенсон.
– За это вы мне и платите, сэр.
***
12 июня, 1939 года, Девоншир. Деревушка Гримпен. Почтовое отделение.
Джеральд Мартин отправился пешком в деревушку Гримпен. Он должен был позвонить в Лондон в свою контору Гаю Осборну. Его волновала квитанция, которая была обнаружена в комнате убитого Джона Ву. Что мог слуга получить за 22 фунта 25 шиллингов из Лондона?
В Гримпене Мартин натолкнулся на Роджера Лайонса. Тот также шел на почту.
– Доброе утро, мистер Мартин? Рад нашей встрече. Вам, очевидно, понадобился телефон?
– Да я хочу позвонить в Лондон.
– А я должен заказать новые карты из Лондонской библиотеки. Пошлю запрос знакомому, и он все вышлет.
– Снова ищете могилу Гуго?
– Я понял, в чем была моя ошибка, мистер Мартин. Могила Гуго вовсе не на капище!
И Лайонс стал увлеченно, длинно и путано рассказывать о своих вычислениях и расположениях могил на проклятой земле. Джеральду это было неинтересно. Он только делал вид, что слушает помешанного на своих поисках сквайра. И был рад, когда они дошли до места. Отвязаться от надоедливого попутчика хотелось, как можно скорее…
***
Джеральд подошел к телефону и поднял трубу. Телефонистка быстро соединила его с Риджент-стрит, 18. На проводе был Дон Кар. Он, как всегда, был готов представить отчет своему шефу:
– Данная квитанция была оплатой пишущей машинки, сэр! Я был на этой фирме и узнал все, что можно было узнать.
– Пишущей машинки? Вы не ошиблись, Кар?
– Нет, сэр. Это была печатная машинка «Смит-Премьер». И мне сказали, что заказ поступил из Девоншира.
– Адрес? На какой адрес послали эту машинку?
– Баскервиль-холл, сэр.
Мартин знал, что в Баскервиль-холе имеется старая машинка. Но многие письма печатали на новой. И вот она нить! Оказывается, что кто-то заказал новую пишущую машинку.
«Неужели это был Джон Ву? – подумал Джеральд. – Или он просто нашел квитанцию вместе со страничками из моего блокнота?»
– Вы желаете еще что-нибудь знать, сэр? – послышался в трубке голос Дона Кара.
– Имя заказчика известно? – спросил Джеральд.
– Нет, сэр. Им заплатили, и они прислали товар, куда было сказано. Вот и все.