Рядом приглушенно ахнул Дагио. Послышался знакомый металлический звук вскидываемого оружия, клацанье затворов, тонкий писк импульсных генераторов и бормотание целеуказателей.
— Не надо агрессии… — громко произнес я, предостерегающе вскидывая руку. — Она не собирается нападать.
Каким-то обостренным внутренним чувством, я понимал, что сфера настроена не враждебно по отношению к нам, скорее проявляя некое любопытство. При этом я четко понимал, что такое поведение обусловлено невероятной силой, дающей сфере понимание того, что мы совершенно ничем не можем ей навредить.
Внезапно я почувствовал, как времязамедлило ход, а затем и вовсе остановилось.
— Ты чувствуешь время не так, как твои спутники… — прошелестел странный, лишенный эмоций голос. — Значит, придет день, и вы сможете понять нас… Ваш вид не безнадежен!
Еще страннее было то, что я четко понимал, что на самом деле со мной никто не говорит, просто обменивается мыслями.
— Кто вы? — осторожно спросил, вернее подумал, я, намеренно вкладывая в это «вы» и множественное значение, и вежливое обращение. Ведь было непонятно имею я дело с каким-то одним существом или неким коллективным разумом, общающимся со мной посредством телепатического контакта. Да! Такого странного чувства я не испытывал еще никогда. Казалось, те кто общаются со мной, ментально настолько далеки от живых существ, что страшно даже подумать. При этом и назвать их «неживыми» тоже нельзя. Скорее они рождены от чего-то такого, чего еще не коснулся разум человека и даже самые смелые фантазии его. Я подумал, что, зная язык друг друга, мы бы не смогли общаться. Мы могли только понимать.
«Кто вы?» — снова повторил я свой мысленный вопрос. И к своему невероятному удивлению, получил ответ.
«Мы те. Кто пришел издалека. Мы были. Ничто. Атомы. Материя. Мы стали. Кристаллами. Схемами. Мы существовали. Но не осознавали. Потом появилось Время. Время научило нас. Как стать живыми. Нас много. Кто эволюционировал. Сам по себе. И вместе. Называйте нас Осознавшими».
Знание приходило точными короткими фразами. Казалось, простые мысли скрывали в глубине что-то еще. Но что? Этот глубинный смысл постоянно ускользал, не позволяя увидеть всю картину целиком. Одновременно во мне крепла уверенность: просто это я так понимаю действительность, о которой мне хотят рассказать.
«Как вы здесь оказались и что здесь делаете?», — спросил я.
«Мы были рождены. Другой Вселенной. Нас готовили. Стать частью. Разума Большой Машины. Ковчег ошибся. Родившись в вашем мире. Нас забыли. Мы были безмолвны. Мы ждали. Время дало нам возможность размышлять. И осознать себя живыми. Предоставленные сами себе. Мы ждем, когда Ковчег вновь созреет и призовет нас».
«Что здесь произошло? — мысленно спросил я своего удивительного собеседника. — Зачем приходили люди много лет назад? Что с ними стало?»
«Люди, те, кто были здесь до вас, искали под горой металл, что легче воздуха. Они наткнулись на то, что им не принадлежит. Они пытались вскрыть Ковчег, принесший нас извне. Ковчег невероятно ценен, он не часть вашего мира. Мы не знали ваших намерений. Мы еще только осознали себя. Мы еще не стали тем, кем являемся теперь. Мы действовали так, как заложили в нас создавшие нас Неизвестные Творцы. Мы атаковали тех, кто пытался вторгнуться в Ковчег концентрацией энергии эфира. Мы всегда могли управлять энергией. Даже до того, как осознали себя».
«Кто такие ваши Неизвестные Творцы?» — решился спросить я, мысленно сомневаясь, не переступаю ли границы дозволенного.
Но мне ответили:
«Когда-нибудь вы узнаете. Когда-нибудь мы вспомним. Это непременно произойдет. И тогда мир изменится».
«Это люди? Такие как мы? Или совсем другие существа? И как должен измениться мир?»
«Они — живые. Но не такие как вы. И не такие как мы. С тобой нет никого, кто похож на них. Все существа вашего мира не похожи на них. Они — древнее всего вашего мира».
Фразы становились длиннее, законченнее. Может быть, это я учился все лучше и лучше принимать поток иномирового сознания?
«Почему вы обратились именно ко мне? Почему выделили из всех, кто пришел сюда со мной?»
«Мы обратились ко всем, но услышал нас только ты. Значит, ты — другой. Мы видим твою цель, человек и понимаем ее. Когда-то в процессе эволюции нам тоже пришлось столкнуться с подобным. Свобода и совершенство лежат в основе основ всех миров и только так вселенная может развиваться в правильном направлении. Именно тогда, когда это произойдет, замысел достигнет цели. Энтропия исчезнет. Вы сможете управлять ей и даже повернуть время вспять. Мир станет законченным совершенством».
«Но разве совершенство не бывает лишено изъянов? — отчего-то вступил я в спор с неизвестным разумом. — Разве оружие не может быть совершенным? Но оно предназначено для того, чтобы разрушать! Где же здесь совершенство?»
«Истинное совершенство способно только на созидание… Саморазрушение ложно и является системной ошибкой. Цель любой жизни, способной рождать мысль, исправить это. Все остальное лишь слова. Игра разума. Когда-нибудь ты поймешь, это, человек. Поймут все твои братья. Если не уничтожите себя раньше. А пока… Мы наделяем тебя способностью понимать таких как мы. И тех, кто создан, но никогда не станет живым. Это наш подарок тебе, человек…».
— Спасибо! — вслух произнес я и почувствовал на себе недоуменные взгляды спутников. Они непонимающе смотрели на меня, переглядывались друг с другом. Я знал, что они не понимают, что происходит, но все же чувствуют что-то необычное. — А что же насчет генераторов?
— Забирай человек. Вначале нам требовалась энергия машин и мы собрали ваши установки здесь. Но теперь мы научились создавать энергию сами.
Я быстро взглянул на Дагио и коротко кивнув ему произнес:
— Нам разрешили взять генератор…
— Забираем посылку, — хрипло приказал Раффе.
Вперед выдвинулся боец, похожий на киборга-терминатора, облаченный в каркасный транспортный экзоскелет. Приблизившись к пирамиде Х-генераторов, он осторожно отключил один из цилиндров, лежащий так, чтобы не потревожить соседние, затем обхватил его манипуляторами и сделал шаг назад.
— Отходим… — негромко скомандовал Дагио. — Спасибо за помощь. Но… не станем злоупотреблять доверием…
Пятясь, мы шаг за шагом покинули пещеру. Миновали длинный туннель, взобрались на «крота». Еще немного, и помогая друг другу мы выбрались из зияющего провала навстречу безоблачному небу.
Световой день на безымянной планете оказался короче земного примерно на пять часов. На улице уже начинало темнеть. Пока что незаметно, но все равно было ясно, что день клонится к закату.
— Заглушить реактор! — приказал Дагио, как только мы добрались до поселения. — Отключить модуль энергетических стержней. Оставим его здесь.
Боец в экзоскелете, поставил реактор, и встав на колено отсоединил нижнюю часть цилиндра. Послышалось шипение, негромкий хлопок.
— Реактор деактивирован, — доложил он.
— Отлично! — коротко бросил Раффе. — Возьмем с собой лишь деориевый цилиндр.
Задача была выполнена. Не задерживаясь более ни на минуту, мы покинули лагерь и направились к ожидающим нас шаттлам.
Все это время я думал о том, что только что произошло в пещере. Безмолвный разговор с «Осознавшими», произвел на меня неизгладимое впечатление. Почему-то я был твердо уверен: все это невероятно важно не только для меня, но и для человечества в целом. Вот так. Ни больше и не меньше. Я совершенно не слушал, о чем говорят мои спутники, неотступно глядя под ноги. Временами рассеяно вертел головой и тогда ловил не себе внимательный взгляд проницательной Ланеи.
На «Крылья рассвета» мы прибыли без происшествий и едва освободились от брони, оказались в центре внимания экипажа.
— Что там произошло? — накинулись на нас едва ли не все, кто на тот момент находился в терминале, встречая нас. — Что там все-таки произошло?
Дагио молча обвел взглядом стоящих перед нами людей, затем повернулся ко мне.
— Пусть лучше Макс расскажет, — произнес он.
Сопровождаемый всеобщим вниманием, я вышел вперед. Но что я мог сказать, если и сам толком не разобрался, с чем мы встретились на неизвестной даже ИскИну звездолета планете.