— Дома, полиция, суды, — он невесело усмехнулся, — всё это нахрен им не сдалось. Они живут без этого веками, тысячелетиями! Неет, нет! Им нужно нечто большее, чем крыша над головой и безопасность. Им нужна мечта…
Факел умолк и с минуту смотрел в темноту. Кажется, эта тирада поставила точку в чём-то назревающем в нём с самого Тохесу.
— Что ж, — Валькирия поднялась, отряхнула штаны. — Спасибо за столь эмоциональную отповедь. Из тебя получился бы неплохой вождь, эбрайлы эмоции любят. Вот только с содержанием беда. И в этом весь ты — одни сомнения и ничего дельного.
— Знаешь что? — Факел снова вспыхнул. — Иди ты к чёрту, Валька, со своими нотациями!
И он торопливо, спотыкаясь о кочки, двинулся в сторону лагеря.
— Браво! — бросила ему вслед Валькирия. — Послать подальше приютившего твой кулак — весьма дальновидный поступок.
— Не беспокойся, — огрызнулся Факел, — надолго я тебя не стесню.
Факел сперва хотел убраться из лагеря сразу, как вернется. Однако это слишком походило бы на бегство, и он решил дождаться утра. Чуть рассвело, траппер растолкал своих бойцов и велел сворачиваться. Показывая Чепухе и Хирхоку как собирать палатку, он заметил Дженгу. Тот подошел к ним и прислонился к боку вездехода.
— Уходишь? — спросил он вместо приветствия.
— Да, пора двигать, — ответил Факел как можно более непринужденно. — Спасибо за хлеб, за соль, как говорится.
— Что у вас произошло с Валькирией?
«Интересно, — мелькнуло у Факел в голове, — он её и в постели так называет? Или только на людях?»
— А что произошло? Вроде ничего.
— Она вернулась… расстроенная, — Дженга оттолкнулся от вездехода, сделав пару шагов к Факелу. — Не юли, парень. Что между вами?
Одними глазами Факел оглядел пространство за спиной Дженги. Там, будто невзначай, расположились несколько вайкингов. Конечно кишикуа против них и пары минут не продержатся.
— Понятно, — сказал траппер. — Дженга, тебе не стоит беспокоиться насчет нашего с ней прошлого и, уж тем более, настоящего. Она ушла от меня раз и навсегда. Я сейчас отчалю и, скорее всего, больше мы не увидимся.
— Хорошо бы.
Факел улыбнулся. Этот брутальный здоровяк, похоже, был влюблен в нее как мальчишка.
— Напоследок хочу тебе кое-что сказать о ней, — Факел подошел к нему поближе. — Ты хороший мужик. Серьёзно, это редкость для траппера. Большинство трапперов — мудаки и паскуды. Валька это хорошо понимает. И она за тебя держится. Ты ей нужен, как очень хороший инструмент для осуществления её планов. Но не дай бог найдется инструмент получше.
Дженга долго напряженно смотрел в глаза Факелу. Затем глянул, прищурившись, куда-то в сторону.
— Тебе помочь с отправкой? — спросил он холодно.
Валькирия следила, как пылит по едва заметному серпантину вездеход Факела и пыталась разобраться в чувствах.
«Надо же, как обиделся — уехал не попрощавшись. А всё-таки он изменился. И сомнения его… Они правильны! Я создала план и работаю по нему, но что же в итоге? Что на конце плана? Изведу бандитов, построю города, стану исатарой клана Вайкинг. И это ничего не изменит на Планете. А он? Способен он что-то изменить? Может ли он разрешить свои сомнения? — и откуда-то из глубины души всплыл ничем не обоснованный, но твёрдый ответ: — Да».
Глава 12. Клан Макматуба
— …и ловить здесь нехера, — закончил свою тираду Джо, как бы ставя жирную точку громким стуком пустой кружки о столешницу.
Эдвард очнулся, вернувшись на шумную пыльную улицу между глинобитными домишками, где они сидели под облезлым зонтиком и глушили местное подобие пива. Мимо проходили и проползали разного вида эбрайлы — кто по делам, кто просто неприкаянно слонялся, и представлялось невозможным отличить первых от вторых.
«Вот надоел, быдлан, — мелькнуло в голове. — Как бы мне от него отделаться?..»
Джо, покачиваясь, мутным взглядом уставился на лицо Эдварда.
— Что? Залип? Выменял игрушку у торговцев за пару батарей? Развлекался, небось, в мечтах с какой-нибудь корабельной шалавой, ик!
Крински не выдержал. Неожиданно резким движением он схватил бродягу за воротник и придвинул к себе через стол. Кружка глухо стукнулась о глинистую землю.
Вблизи можно было разглядеть каждую морщинку, каждый шрамик на обветренном красном лице Джо. Эдварду вдруг стало жаль его. Одни бродяги становятся успешными трапперами, а другие — не находят себя, опускаются и в конечном итоге гибнут в какой-нибудь дыре. Этому забулдыге терять уже нечего, он свободен и одинок и может болтать что угодно и кому угодно, совсем как настоящий эбрайл.
А вот у Эдварда много дел и планов. И на Корабле осталась Катюша.
Свободной рукой Эдвард отлепил от задней стороны шеи присоску. Поразительный прибор: стоило только закрыть глаза и вызвать образ Катюши… А что в этом зазорного?
Эдвард оттолкнул Джо.
— Еще раз что-то подобное вякнешь…
Но бродяга вместо того, чтобы обидеться или лезть в драку, расхохотался.
— Хахаха! Ты!.. Хах! Ты говоришь так, будто стоишь дороже, чем я! — он наклонился за своей кружкой. — В этом сраном мирке все мы — хуманы — не стоим и гомусэрова дерьма. Ни мы, ни сами эбрайлы… Боги, если они есть, давно наваляли на эту планетку, а мы пытаемся построить из этого говна замок!..
Эдвард поймал себя на том, что его задели эти слова оборванного пьянчужки. Он встал и не прощаясь побрел прочь.
Знакомый психолог недавно сказал Эдварду, что он застрял в психологической роли юноши. Борец за справедливость, искатель Истины. Наверное, из него вышел бы хороший бьянди — рыцарь света и гармонии — но никак не траппер. Ауберианский траппер — это ловец чудес, охотник на богатство и славу в местном «лесу». Одни вылавливают животных, Низших, даже полноценных эбрайлов, собирают технические артефакты, предметы быта, минералы, — все что с руками оторвут на Корабле. Другие подкарауливают свой шанс отличиться, наделать шуму, завоевать репутацию у местных. А это гораздо труднее, чем поразить орбиталов.
Трапперы! Кто вообще додумался так назвать безбашенных авантюристов, первопроходцев Ауберы? Похоже, его пёрло от творчества Джека Лондона или Фенимора Купера…
И что самое поганое — редкий траппер хоть немного понимает, насколько необъятен и глубок мир эбрайлов. Великие и жалкие, невообразимо мудрые и безумные, идейные и беспринципно гибкие… В бесконечном разнообразии ипостасей будто собраны все помыслы Создателя, его черновики, наброски.
Эдвард покинул Орбиту не ради приключений или заработка. Его манил образ Дове Лукка, прославившегося исследователя, который и поныне неизвестно откуда присылает учёным уникальные данные.
И теперь, спустя почти два года после его спуска с Корабля на Планету, руководство научно-исследовательской базы «Родник» наконец-то предложило Крински действительно интересную миссию. Начальник георазведки прямо сказал, что дело это смертельно опасное, но Эдвард воспринял задание как дар. По своей сути задание больше походило на заказ для траппера, чем на штатную экспедицию, и Крински быстро смекнул, кто её истинный заказчик.
Движению Колонизаторов нужны на Планете зацепки, союзники среди местных. Пойдет ли какой-либо эбрайлский клан или вождь на сотрудничество? Если да, то что они захотят в обмен на поддержку или хотя бы гарантированное невмешательство? Способны ли они вообще о чем-то договариваться?
Поиск сведений об эбрайлах становится всё более трудным делом. Капитан и правительство «Протея» не хотят отдавать Колонизаторам инициативу и потихоньку закручивают гайки. Да только он — Эдвард Крински — видел эбрайлов, общался с ними и знает, что они не демоны, какими их рисуют государственные медиа. Они разные. Эдвард верил, что в некоторых должно быть что-то человеческое, за что можно ухватиться. Надо только хорошенько поискать.
* * *
Это был необычный для эбрайлов город. Крински видал разные города Земли эпохи до Большого Старта на голоэкскурсиях, но в «столице» клана Макматуба чувствовалась какая-то ненормальность. Сверху город походил на несколько клякс разных оттенков, которые наляпали в одном и том же месте поверх друг друга.
Центр поражал своим величием. Грандиозные небоскребы, ангары, парапеты, мосты, даже космопорт — всё это Крински подолгу рассматривал на спутниковых снимках. Собственно, эти снимки и побудили его начать с этого клана, ему казалось, что макматуба — те немногие из эбрайлов, на которых еще держится их цивилизация.