— Это подарок судьбы.
— Как знать. Многие говорят… я не подарок, — с самоиронией произнесла женщина.
— Теперь я обязательно доберусь до поверхности.
— Хочу сказать по секрету, если сможешь выбраться… я тебя буду уважать, — прерывисто проговорила Нина.
Женщина вновь на гране обморока от дикой боли, но вида не показывает.
— Послушай, у тебя же рёбра сломаны! — как вкопанный остановился мужчина.
— Пустяки… почти не болит.
— Понятно.
Виктор покачал головой, и у него появилось второе дыхание. Не обращая внимания на режущую боль в ноге, он подсадил Нину на выступ в стене.
Женщина прижалась к холодной поверхности, обернулась, в глазах вспыхнуло недоумение.
— Что-то не так? — не понял мужчина.
— Я не вижу цели твоего спуска в пещеру.
— Ты о воде? Ёмкость не нашёл.
— Тогда… зачем спустился в пещеру? Чтобы напиться самому?
— И это тоже, — не стал врать Виктор, — я хотел намочить полотенце. Оно махровое. Много бы впитало воды, а теперь оно на моей ноге.
— М-да, с твоей ногой.
— Прорвёмся. Где-то на плато есть озеро. Точно не знаю в каком именно месте, но днём поискать можно. Нам бы выбраться, — с сомнением проговорил Виктор.
— Выберемся, — Нина запихнула свою боль далеко в сознание и покарабкалась наверх.
Мужчина некоторое время смотрел на неё, затем на лице появилось выражение сродни взгляду хищного зверя, попавшего в ловушку. Он бросился на стену и быстро догнал женщину. У свешивающейся ленты он с усмешкой посмотрел на перекрученный бюстгальтер.
— Между прочим, этот лифчик жизнь мне спас, — зардевшись, произнесла Нина чистую правду.
— Верю, — внезапно посуровел Виктор.
Он пощупала ленту, натянула на себя, проверяя на прочность. Узлы, связывающие куски, скрипнули и сильнее затянулись под весом мужчины.
— Хватайся за меня. Не сможешь держаться руками, вцепляйся зубами в мою одежду.
— Ты сможешь меня удержать? — не поверила Нина. — Давай я сама попробую… я в школе по канату лазила.
— В школе? — фыркнул Виктор, — а сейчас попа перевесит. Ладно… шучу. В тебе веса меньше, чем в худосочном баране. Вытащу… крепче хватайся.
Мужчина почувствовал, как его торс обвили цепкие пальчики.
— С богом! — выдыхает он.
Если бы не Нина, отчаянно цепляющаяся за него, Виктор не вылез из жуткой пещеры. Но страх за жизнь этой хрупкой женщины, словно взорвал сознание и дал силы, которых, казалось, уже не было. И всё же это было чудо, что они увидели слепящее солнце! У страшного провала они без сил рухнули на каменистую землю.
Нина всё ещё цепляется за Виктора, словно ещё не верит в спасение или боится вновь соскользнуть в темноту пещеры. Но вот мужчина пошевелился. С трудом перевернулся. Неловко откинул перебинтованную ногу. С интересом посмотрел на женщину и неожиданно засмеялся.
— Ты чего? — отпрянула от него Нина.
— Ты прекрасна! — продолжает смеяться Виктор.
Нина придирчиво осмотрела себя. Она вся в глине, в каких-то грязных потёках, волосы торчат, как испуганные сосульки, а из одежды у неё лишь подранные ажурные трусики. Неожиданно она прильнула к губам Виктора и его смех мгновенно оборвался.
— Спасибо, — отрываясь от неприлично затянувшегося поцелуя, произнесла Нина.
— За что, за поцелуй?
— За то, что спас меня.
— Это ты меня спасла, — эти слова Виктор произнёс с грустью, в его глазах возникла тревога, он вспомнил где они.
— Нам необходимо идти, — поднялась женщина.
До лодки они добраться не смогли. Единственное, что у них получилось, выползти из воронки и втиснуться под разлапистый можжевельник. Здесь когда-то была стоянка спелеологов. На маленькой поляне виднеется пятно от кострища. В корнях дерева заботливо прикрыты пустые консервные банки и даже пара стеклянных бутылок — безусловно, это настоящее сокровище. Вот ещё спички раздобыть бы? Неожиданно просыпается голод и наглым образом сжал пустые желудки.
— Кушать хочется и опять… пить, — с грустью произнесла Нина.
— Надо идти к озеру.
Виктор попытался пошевелить ногой, но резкая боль заставила его прикусить губу, чтобы не вскрикнуть.
— Мне трудно дышать, — созналась Нина, — я не смогу идти.
День медленно ползёт, убивая в душах надежду. Виктор и Нина с каким-то безволием лежат под деревом, не в силах сдвинуться с места.
Ночь как всегда застала врасплох. Нина цепенеет от холода и даже не заметила, как её накрыл своей рубашкой Виктор.
Какая-та птица завязла в листве. Она жизнерадостно скачет, расшвыривая сухие веточки. Затем, мелодично свистнула и шумно вспорхнула, разбудив Нину. Раннее утро, может часов пять. Холодно, но не так ужасно как было раньше. Женщина со стоном прислонилась к стволу дерева. Она заметила на себе рубашку и осмотрелась по сторонам. Виктора нет. Беспокойство кольнуло душу, но пока не страх. Она долго его ждала. Затем решила выползти из-под дерева, но услышала волочащиеся шаги и очень обрадовалась. Виктор, опираясь на сухую ветку, ковыляет к ней. Он раздвинул колючую листву и, улыбаясь, посмотрел на неё.
— Как я тебя долго ждала, — только и смогла вымолвить Нина.
— Испугалась, что я ушёл?
— Что ты! — излишне горячо воскликнула женщина.
— Понятно, — усмехнулся мужчина и вывалил из карманов целые жмени кузнечиков. — С холода они едва двигаются. Собрать их было совсем просто.
— Мы будем ловить рыбу? — обрадовалась Нина.
— Нет. Мы их будем есть.
— Кузнечиков?
— Безусловно.
— Сырыми?
— Обязательно.
— Ты с ума сошёл… ешь сам. Ты знаешь, я не голодна, — она сглотнула голодную слюну.
— Ты будешь их есть.
— Меня вывернет!
Нину действительно начинает тошнить, но желудок пустой и она лишь икнула, растеряно хлопнула глазами.
— Насекомых есть нельзя! — с обречённостью выкрикнула она.
— А что можно? — с иронией спросил Виктор. — Если нам повезёт, доберёмся до озера, наловим лягушек.
— Б-р-р!
— А потом, может, словим диких голубей.
— Это немного лучше. Может, с них и начнём?
— Для этого нужны силы, а их нет, — Виктор, тщательно скрывая омерзение, решительно засунул кузнечика в рот.
— Вкусно? — не сводит с него дикого взгляда Нина.
— Как тебе сказать… конечно… омерзительно.
— Поняла, — вздохнула женщина, — что ж, давай и мне.
Удивительно, но трапеза из мерзких насекомых придала им те необходимые силы, чтобы изгнать из сознания замаячивший где-то в глубине призрак смерти.
Некоторое время они отдыхают, восстанавливают сумбурные мысли в порядок. Затем Виктор, опираясь на палку, решительно поднимается.
— Пойдём, что ли, — произнёс он, с тревогой глядя на Нину.
— Мы идём к озеру? — обрадовалась она.
— Нет, до озера не дойдём. Вернёмся к лодке. Там куча тряпья. Тебе необходимо сделать тугую перевязку.
— А как же с водой?
— Эту проблему решим, — тяжело вздохнул мужчина.
Путь к морю оказался просто невыносимым. Невероятно сложно идти по каменным гребням, в любую минуту рискуя соскользнуть в понор и завязнуть в страшных карстовых воронках. Иногда на пути словно вырастают колючие кустарники и в них приходится втискиваться, раздвигая упругие ветви, а любое неосторожное движение отдаётся дикой болью. Но всё когда-то заканчивается. Веет свежестью и холодом, Виктор и Нина неожиданно вышли к своей первой стоянке.
— Лодку не унесло, — обрадовался мужчина.
Впопыхах он не привязал её к берегу — непростительная оплошность! И то, что её не стянуло с мели — словно милость свыше. Виктор незамедлительно попытался исправить свою ошибку, он спустился в воду и в недоумении вздрогнул.
— Вода ледяная… градусов одиннадцать. Произошёл спад… или теперь так будет всегда.
— Да, для купания не слишком комфортно!
Нина, не стесняясь, скинула с себя рубашку Виктора и полезла в море, что бы смыть себя всю пещерную грязь. Она охнула, зажмурила глаза, села по плечи и окунулась целиком. Вынырнула. Старательно потёрла своё измученное тело и вышла из воды свежая как речная нимфа. Глядя на неё, Виктор на мгновение забыл о боли в сломанной ноге.
— Глаза сломаешь, — ехидно произнесла женщина, — верёвку не вырони.
Виктор, упираясь об палку как на костыль, поспешно выбрался на берег. Разбрасывая в стороны тучи из брызг, он привязал лодку к обломку камня. Затем выбрал подходящие куски ткани. Исполосовал их на ленты. Усадил перед собой Нину и, стараясь не смотреть на вызывающе торчащие соски, умело бинтует, стягивая рёбра.