Солдат с лёгкостью, одной рукой, оторвал страховочный трос, что крепил Бура к полу погрузчика. После, откинув в сторону винтовку, схватил его за шкирку и выволок наружу. Ваня чувствовал, словно его голова вот-вот расколется от боли. Окружающие звуки по-прежнему воспринимались приглушённо, а зрение возвращалось слишком медленно. Бур хотел начать сопротивляться, но тело не слушалось. Он пытался говорить, но только и смог, что выдавить из себя пару мямлящих, глухих слогов. На этом тело сдалось, и лейтенант потерял сознание.
— Куда вы его тащите? Подождите, ему нужна помощь! — продолжал Док в истерической манере обращаться к захватчикам.
Второй солдат подошёл к Морозову и быстрым ударом в челюсть вырубил его. Тело Дока обмякло, но не успело упасть. Боец лёгким движением подхватил его и, закинув через плечо, направился на выход.
Солдаты орудовали молча. Мотивы их действий остались неочевидными, а цели — непонятными. Возможно, изначально задача заключалась в уничтожении, однако всё переиграли на ходу, когда осуществить желаемого не удалось. Появились выжившие, и их пришлось пленить.
Кирилл осознал, что ничего не может противопоставить этим людям, и решил не сопротивляться. Чтобы не выдать наличие другой части своей группы, он бросил попытки выйти на связь с транспортником и поднял руки вверх, направившись навстречу оставшимся солдатам. Удивительно, но они не проявляли агрессии. Тот, что был с пистолетом, отошёл от прохода, указывая рукой на улицу, словно учтиво приглашая Кирилла проследовать к выходу.
Последним из погрузчика выбежал четвёртый боец, который немного задержался внутри. Все погрузились в ожидающий неподалёку шаттл. Пленников сходу бросили на пол, и судно стремительно взмыло вверх. Сами солдаты расположились на небольших скамеечках вдоль стен.
Из-за набора высоты тело тяжелело и сильнее вжималось в пол, дышать становилось сложнее. Сердце гоняло кровь по венам с бешеной скоростью. Чувствовалось влияние переизбытка адреналина в трясущихся конечностях и сводимых судорогами мышцах по всему телу. Нарастали страх и ощущение безысходности. Мысли путались, сливаясь к одной-единственной: «Во что же, чёрт возьми, мы вляпались?»
Глава 6. В плену у новых друзей
— Мы уже возвращались с маршрута, когда летающая махина промчалась прямо над нашими головами и рухнула на землю. И она, говорю вам, была просто огромна… А самое удивительное — за ними никто не прилетел. То есть совершенно! Ни рейдеры, ни сёрчеры — никого! Словно они появились из ниоткуда и никому не было до них дела. Мы продолжали наблюдать — мало ли что. А потом заметили стаю нэсков, но те люди даже ничего не подозревали. Что ещё было делать? Решили помочь… Когда подъехали ближе, ящеры практически уже устроили себе пир, — воодушевлённо рассказывал человек в комбинезоне с бронежилетом. — Если б только мы не вмешались, их всех уже разорвали бы на куски.
Он поставил свой тактический шлем на стол и повернулся к одному из присутствующих:
— Виктор Михайлович, послушайте, мы не знаем, кто эти люди и что у них за корабль. Я такой вообще никогда не видел. Разве вам не интересно, кто они? Откуда? Что могут рассказать? Возможно, они не одни и есть другие, о которых мы не знаем! К тому же их техническое обеспечение явно лучше нашего, а самое главное — они не проявили к нам враждебности! Поэтому мы и решили привезти их.
В небольшой комнате, похожей на кабинет, присутствовали четверо. Все внимательно слушали, но не скрывали скепсиса и недоверия к услышанному. Лишь Виктор Михайлович, самый старший из них, слушал с пониманием и интересом.
— Андрей, — обратился пожилой мужчина к бойцу в бронежилете. — Не думал ли ты, что их могли подослать, дабы внедриться в наши ряды? А выразительная доброжелательность — не что иное, как попытка втереться в доверие?
— Нужно было убить всех сразу, на месте! Зачем тащить сюда? — перебил, не сдержав раздражения и злости, один из присутствующих. — Это слишком большой риск для нас! Не стоило вмешиваться, надо было оставить их на растерзание нэскам.
— Возможно, вы правы, оба. И я не исключаю любой вероятности. Но они не могли защититься от нэсков и понятия не имели, что мы поблизости. Как можно бросить людей в такой беде? — возмутился Андрей. — Да и потом, когда у них была возможность открыть по нам огонь, они этого не сделали и по первой же команде сложили оружие.
— Андрей, ты только подумай на минуточку! А что, если Михалыч прав и у них всё заранее спланировано? Если всё произошедшее — лишь инсценировка, для того чтобы выйти на нас? Что если их цель — выведать расположение других групп кочевников? Церемониться они не будут и разбираться, кто вооружён, а кто нет, как это делаешь ты, — не станут. Всех расстреляют! Или что того хуже, — оборвал свою речь человек, сдерживая гнев, стараясь не сорваться.
Обстановка накалялась; толстячок средних лет, с засаленными волосами и в не самой опрятной одежде, не унимался. Виктор Михайлович смотрел то на Андрея, то на пухлого товарища.
— Семён Григорьевич, успокойся, пожалуйста. Ты же понимаешь, что нам нужно рассмотреть все варианты. Для этого мы здесь и собрались, — сказал пожилой мужчина. — А ты что молчишь, Станислав? Неужто добавить нечего?
— Если Андрей прав и их летающая машина действительно нам не знакома, то, возможно, мы сможем почерпнуть что-то полезное из общения с этими людьми, — высказал мнение Станислав.
— Солдаты на таком не летают, это что-то другое. При них было оружие, но очень странного образца, явно не из актуального вооружения гитроидов! — поддержал Андрей.
— Вы с ними уже разговаривали?
— Нет, мы их изолировали на нижних уровнях руин, на подступах к основной пещере. Кроме моей группы, их пока больше никто не видел.
— Тогда чего же мы ждём? Семён Григорьевич, выделите нам комнату для допроса, чтобы никто ничего не увидел и не заподозрил. Мы пообщаемся с этими людьми, но всё нужно держать в тайне — паника нам сейчас ни к чему.
— Михалыч, может, всё-таки… — попытался было противиться толстячок.
Однако Виктор Михайлович совершенно уже не обращал на него внимания, направляясь к выходу.
— Ты правильно поступил, Андрей, на твоём месте я сделал бы то же самое, — подбодрил он бойца в бронежилете и вышел из комнаты.
— Я надеюсь, мы об этом не пожалеем, — с презрением обратился Семён Григорьевич к Андрею, проходя мимо него на выход.
— Андрей, не хочу ждать, пока Григорич всё организует. Мне кажется, он сейчас специально будет время тянуть, — сказал Станислав почти шёпотом, даже несмотря на то, что с Андреем они остались одни в комнате. — Где вы держите пленников? Не скажу, что не доверяю подходу Семёна к работе, но я бы хотел поговорить с ними как можно быстрее.
— Хорошо, пойдём со мной, я как раз направляюсь к своей группе, заодно и тебя провожу.
* * *
— Пёс бы тебя подрал, Тон, какого чёрта мы здесь делаем? — бесновался Маньяк. — Зачем было сдаваться? — не утихало его возмущение, пока он метался меж стен комнаты, в которой их заперли. — Помяни моё слово: нам это ещё отрыгнётся…
В помещении висела парочка настенных ламп, и их мощности не хватало для достаточного освещения комнаты. Приходилось сидеть в полумраке.
Определить актуальное местоположение — та ещё задачка. Водитель часто менял направление движения и в целом активно работал рулём. А плохая видимость из задней части кузова крайне мешала сориентироваться. Ехали долго. Затем стало резко темно — парней привезли в некое заброшенное строение. Это стало понятно по полуразрушенным коридорам, по которым их водили какое-то время, прежде чем запереть в комнате.
По внутреннему интерьеру комплекс напоминал полуразобранное здание технического назначения: много металлических колонн, балконов и парапетов. Стены повсеместно покрывали провода. Во многих проёмах отсутствовали двери. Вся территория выглядела крайне запущенной. Аппаратура, мелькающая то тут, то там, оказалась не подключена к сети питания и не демонстрировала признаков функционирования.
— Успокойся, Саня, — хладнокровно ответил Неделин. — Мы сейчас на незнакомой территории, а эти бойцы, по сути, спасли нас. Очевидно, что за пропущенное нами время многое изменилось и нужно заручиться поддержкой, если мы хотим повысить свои шансы. Повоевать мы всегда успеем. Сейчас необходимо действовать дипломатичнее — это в наших же интересах.