В общем, я уже нацелился доказывать, что не виноват, что один тут в живых остался, как инквизитор вдруг щелкнул пальцами и воскликнул:
- Вспомнил! Ты - Марков. Снайпер. В "Петроградском вестнике" была большая статья с твоей фотографией.
- Ах, это... - я облегченно вздохнул и махнул рукой.
Мол, какой пустяк, и запоминать-то не стоило.
- Для меня честь лично познакомиться с героем, который победил демона, - заявил инквизитор. - Можешь звать меня Факел.
Мы пожали друг другу руки. Позывной Факел не говорил мне ни о чем. Слышал я его не раз и не два, но тот ли, этот ли - попробуй угадай. Для огнеметчика иметь позывной Факел - это всё равно, что в России носить имя Иван. Имя хорошее, спору нет, да только уж больно распространенное.
- Рад познакомиться, - сказал я, а вот над продолжением фразы задумался.
Как мне к нему обращаться, "с тобой" или "с вами"? Опыт общения с инквизицией у меня практически нулевой, а субординация - вопрос серьезный. Заподозрит неладное, и так просто от него не отделаешься. Если мой новый знакомый в таком возрасте всё еще служил в "боевых братьях", то, скорее всего, либо был недостаточно умен, чтобы продвинуться по службе, либо слишком любил свою работу. Я бы поставил на второе.
То, как он ко мне обращался, это, увы, не подсказка. Инквизиторы ко всем на "ты". У них все братья или сестры, а кто не братья и не сестры, тех из огнемета и дотла.
Факел, видать, уловил мои сомнения и спокойно сказал:
- Можно на "ты". Я всего лишь смиренный брат инквизиции.
Я кивнул. Смиренные, они обычно самые неуравновешенные. Опять же, у меня важное задание и болтать мне с ним некогда.
- Рад был познакомиться с тобой, Факел, - сказал я. - Но мне пора.
- Нам пора, - поправил меня Факел. - Наш отряд был отправлен сюда специально, чтобы покончить с демоном, так что цель у нас общая. Думаю, вместе мы точно с ним управимся.
Я подумал, что отряд инквизиторов и без меня отлично справится с демоном.
- Извини, Факел, но у меня другое задание, - ответил я. - Более важное.
На его лице отразилось откровенное недоверие, хотя вслух он был вполне дипломатичен:
- Приказ есть приказ. Хотя, по правде говоря, мне сложно представить, что может быть важнее охоты на демона.
Факел повернулся, явно собираясь продолжить обход башни, а мне пришла в голову мысль. На тот момент она показалась мне вполне здравой. Если я действительно собирался спасать лейтенанта, а не махнуть на нее рукой и пробиваться к речному порту с моими пятью патронами, то помощь отряда инквизиторов была бы совершенно не лишней. Особенно в городе, под завязку забитом всякой нечистью. Да и на почетную отставку, положенную за спасение ангела, эти фанатики, как правило, не претендовали.
- Например, - сказал я, как бы продолжая незаконченный разговор. - Важнее демона спасти жизнь человека.
- Да, это верно, - согласился Факел.
Хотя произнес он это довольно равнодушным тоном. Так обычно говорят, когда просто нет желания спорить. Мол, ладно, пусть будет по-твоему. А на практике, если посмотреть, сколько штурмовиков гибло, чтобы завалить одного демона, то без всяких споров понятно, чья жизнь стоит дороже. Математика войны - суровая штука.
- И это особенно верно, когда у этого человека найденный нами ангел, - выложил я на стол главный козырь.
- Ангел? - переспросил Факел совсем другим тоном. - Я помогу тебе.
Другого ответа я и не ждал, но это "я" вместо "мы" меня несколько обеспокоило.
- Только ты? А остальной отряд?
- Остальные погибли, - сказал Факел.
Мне идея показалась уже не такой здравой, но отступать было поздно. Тем не менее, я попробовал:
- А как же демон?
- Он придет за ангелом, - уверенно сказал Факел. - Тогда мы с ним и покончим. Но ты прав. Спасти ангела многократно важнее.
Про человеческую жизнь он не сказал ничего. О лейтенанте мы, конечно, переговорили, но, скорее, как о нынешнем хранителе ангела, чем как о человеке, которого тоже, вообще-то, надлежало спасти. Хотя, услышав фамилию Алексеева, инквизитор всё же уточнил, не родственница ли она командующему фронтом? Я пожал плечами и Факел окончательно потерял к ней интерес.
По его словам, никого, похожего на нашего лейтенанта, он точно не видел, хотя башню снизу вверх осматривал очень внимательно. Бесы с мутантами ушли внезапно и очень быстро - не иначе, их призвал демон - и это оставляло надежду, что они не успели по своему обыкновению добить раненых. К сожалению, надежды не оправдались.
Если кто и уцелел, то раньше Факела до них добрались живые мертвецы. Инквизитор только на первом этаже сжег целую дюжину. Снизу уже ощутимо тянуло горелым. Не иначе, он там еще и пожар устроил. Впрочем, это могло тянуть и с улицы, где горел дирижабль.
- Надо бы осмотреться, - сказал Факел. - Где тут выход на улицу?
Я указал на дверь в торце коридора. Перед ней валялась парочка дохлых бесов. Один обнимал доску, в которой я признал сидение скамейки. Должно быть, бесы пытались ей, как тараном, выбить дверь, но кто-то - скорее всего, наш гренадер - пристрелил обоих. Факел отпихнул тела с прохода, затем толкнул дверь. Та не шелохнулась.
- Заперто, что ли? - тихо проворчал инквизитор.
- Не должна, - ответил я, подходя ближе. - Ее с той стороны гренадер подпирал. Теперь, наверное, он и те, кто хотели войти без спросу.
- Гренадер? - переспросил Факел, примеряясь к двери. - Тогда он вполне мог заминировать вход. Если успел, конечно. Ну, с Богом.
После чего со всей силы навалился на дверь. Я уже говорил, что эти огнеметчики без царя в голове?! Окажись он прав, сейчас бы с Богом лично здоровался! Да и меня бы с собой прихватил. Я шустро нырнул за угол и выглянул оттуда только тогда, когда вместо взрыва услышал тяжелый вздох. Факел отворил дверь на всю ширину. Как оказалось, ее подпирали мертвый гренадер и пять не менее мертвых мутантов. Задал он уродцам жару, прежде чем они до него добрались. Хотя и они ему задали. Меня от одного взгляда на труп передернуло.
Факел из дверного проема внимательно глянул по сторонам.
- Всё спокойно, - сказал он и вышел наружу.
Я последовал за ним, на всякий случай держа оружие наготове. К некоторому моему удивлению, всё действительно было спокойно. Как на кладбище. На площадке остались только трупы. Тех, кто был ближе к дверям, мутанты успели погрызть, не брезгуя и своими. До тех, кто пал у парапета, у них, к счастью, челюсти не дошли. Оружие штурмовиков исчезло подчистую. Как корова языком слизнула. Патронные сумки были расстегнуты и опустошены. У некоторых так и вовсе сорваны. Должно быть, бесы успели помародерствовать. Хорошо хоть, этим и ограничились.
Седьмая и Восьмая лежали рядом. Издалека выглядело так, будто они просто уснули, упав на пол после тяжелого боя. Я взглянул вверх. В небе промчалась одинокая горгулья. Перешагивая через трупы, я направился к пулеметчицам.
Увы, они обе были мертвы. На этой войне чудеса случались крайне редко. Я вздохнул. Внизу, по заваленной трупами улице, промчалась дюжина мутантов. То ли опоздавшие, то ли подкрепление. Мчались, как на пожар. К счастью, не на наш. Мутанты пробежали мимо горящих обломков дирижабля и пропали из виду.
- Как их звали? - спросил Факел, явно имея в виду пулеметчиц.
Я пожал плечами.
- Знаю только прозвища, - сказал я. - Седьмая и Восьмая.
- Новобранцы, - понимающе произнес Факел.
- Они самые, - я кивнул. - Они так надеялись, что уж сегодня-то получат нормальные прозвища. Но, видно, не судьба.
- Почему? - спросил Факел. - Думаю, они заслужили себе позывные.
- Больше чем любой другой сегодня, - уверенно сказал я.
И уж точно больше, чем наш бестолковый лейтенант.
- Тогда дай им позывные, - предложил Факел.
- Кто? Я?
- Ты их лучше знал.
Другими словами, он-то не знал их вовсе. Я ненадолго задумался. Раньше мне как-то никого крестить не доводилось, а дело-то ответственное. Хотя, наверное, для тех, кто уже мертв, уже не столь ответственное. Тут, скорее, не как их будут звать, а какими их запомнят.
- Храбрая, - сказал я, указав на Седьмую, и добавил, показав на Восьмую: - И Верная.
Прямо скажем, не Бог весть что, но ничего умнее тогда мне в голову не пришло. Факел, впрочем, одобрил.
- Отличные позывные. Так и запишу в свой поминальничек. Похоронить мы их не успеем, но и врагу не оставим.
Он поднял раструб огнемета. Я быстро отошел назад. Струя пламени окатила площадку. Огонь с одинаковой легкостью пожирал людей и нелюдей. Даже беса, который уткнулся мордой в пол недалеко от пулеметчиц, охватило пламя. Вначале пожрало одежду, а потом и за него самого взялось. Совсем-то негорючими они не были.