Те же Мотма, Иблис… Все они готовы воспользоваться любой промашкой, обращая ее себе на пользу. Впрочем, теперь этим займется Вейдер лично. Таркин уже мертв, очень несчастный случай, как и некоторые другие фанатики. Несколько лет, и к моменту когда Люк получит достаточное образование, старый ситх умрет, а его ученик взойдет на трон. Но для этого надо все подготовить как следует.
А там, глядишь, сын его и внуками порадует… Судя по всему, мальчик оказался однолюбом, как и сам Вейдер. Он вцепился в принцессу, вернее, теперь уже королеву Лею со страшной силой. Ситх был совершенно не против. Девушка оказалась очень умной и поддерживающей его задумки. Самое оно для будущего Повелителя галактики. Плюс она еще и Одаренная.
Девушку никто не учил, ее всячески отвлекали от мыслей о том, что можно развить свои способности, стращая ужасами и карами с подачи Кеноби, которого, по словам Леи, не раз приглашали на консультации. Еще один мотив отомстить.
Ситх это понимал, а еще понимал, что дети будут необычайно сильны, и дал благословение на брак. Заранее.
Он видел, как они друг на друга смотрят… Этого было достаточно. Вейдер был готов ждать и готов интриговать и подсиживать. Пора доказать, что он настоящий ученик своего учителя, и не зря воспринимал его мудрость все эти годы. Рано или поздно, но настанет день его триумфа.
Ситх довольно улыбнулся, констатируя смерть Кеноби, развернулся и направился к шаттлу. Прошлое больше не имело над ним власти.
* * *
Лея сжимала ладонь Люка, прижимаясь к его плечу, чувствуя, как выцветает опасное знание в ее памяти. Судя по всему, этот вариант теперь не сбудется. И все ожидания посторонних пошли прахом. Вот и отлично.
Теперь ее ждет другая судьба, которую она избрала сама. И так оно будет и впредь.
Высечено в камне
Ситх'ари не будет иметь ограничений.
Нога в тяжелом сапоге с хрустом раздавила спекшийся в ноздреватую массу череп. Подол боевой юбки из тканой брони равнодушно смахнул пепел. Дарт Бейн шел по пепелищу, осматривая превратившиеся в выжженные дотла руины укрепления.
«Братство Тьмы» пало, истребленное. Лорды и их приближенные погибли от взрыва Ментальной бомбы, впрочем, как и верхушка Армии Света – Лорд Хот и остальные тоже не пережили последствий древнего ритуала.
Ситх'ари возглавит ситхов и уничтожит их.
Желтые глаза обозрели пепелище, ситх слегка улыбнулся. Сейчас, когда он шел по трупам – буквально, – Бейн, чье имя означало «Проклятие», просто ощущал, как рвутся где-то в глубине его души незримые нити, как со звоном, который он почти слышал, лопаются цепи, привязывающие его к ситхам. Сейчас он улыбался, отлично видя иронию исполненного пророчества – ситхи как организация были мертвы. Бейн не думал, что вот так вот взял и истребил буквально всех – обязательно кто-то остался в живых; но он убил тех, без кого ситхи не смогут возродиться как Орден – лорды, мастера и подмастерья… Все, кто имел знания и возможности, все они мертвы. Недобитков зачистят джедаи: пусть Армия Света тоже понесла потери, причем крайне существенные, разом лишившие Орден половины могущества – но их много, они организованы, и потрясенные и дезориентированные произошедшим остатки ситхов будут уничтожены.
Ситх'ари воскресит ситхов из пепла и сделает их сильными, как никогда прежде.
Когда Бейн откопал каким-то чудом и милостью Силы оставшуюся в живых девчонку-одаренную, еле живую, то рассмеялся. Он знал, что является частью пророчества, но что оно исполнится вот так буквально? У Силы отменное чувство юмора.
Сам Бейн, которого ситхи перед гибелью назвали Ситх'ари, считая воплощением Силы, Темной ее стороны, к самоисполнившемуся пророчеству относился крайне внимательно. Он тщательно изучил все, что смог, включая голокрон Сорзус Син, которая впервые записала его, и размышления Ютуры Бан – той, что была ситхом, вернувшейся на Светлую Сторону Силы. Опыт у бывшей рабыни был неимоверный, ум – острый, и прочитанные «Размышления» дали Бейну многое, позволив не только взглянуть отстраненно на тысячелетний конфликт джедаев и ситхов, но и составить план, который должен был неминуемо привести Тьму к успеху.
Избранный Темной стороны смеялся, когда, уничтожив ситхов, тут же восстановил Орден, вдохнув новые правила. Он смеялся, когда составил план и сделал первые шаги для его осуществления. Бейн смеялся, когда подбросил лично написанное им после медитаций и ритуалов Пророчество об Избранном Силы в библиотеку джедаев на Оссусе.
Он смеялся… И Сила смеялась вместе с ним.
* * *
«Придёт джедай, чтобы уничтожить ситхов и принести равновесие в Силу».
Квай-Гон Джинн терпеть не мог пророчества и прочую муть. Погруженный в Живую Силу, живущий здесь и сейчас, он просто не понимал тех, кто видит одновременно прошлое, настоящее и будущее, барахтаясь в вариантах, как муха в паутине. Общение с Йодой, известным провидцем, хотя и не самым сильным – тот же Сайфо Диас был гораздо сильнее, – но одним из самых искусных и опытных, тоже не помогло развить понимание. Хотя Йоду и так было трудновато понять.
Из долгих пространных разговоров с гроссмейстером Джинн вынес несколько вещей: он в предвидение не верит и верить не собирается, ведь будущее не высечено в камне. И в пророчества он тоже не верит, потому что, пытаясь избежать напророченного, можно запросто его исполнить, значит на это не стоит обращать внимания, и надо жить здесь и сейчас, а не страдать по несбывшемуся.
Почему при этом Джинн верил в пророчество об Избранном, он и сам не знал, но с удовольствием погружался в мудрость веков, выискивая драгоценные крупицы знаний.
Великий Голокрон содержал все, что можно нарыть, и Квай-Гон частенько представлял, что сможет когда-нибудь встретить Избранного, ведь каждый образованный джедай знает, что Избранным станет член Ордена, который уничтожит ситхов. А Йода как-то обмолвился, что не чувствовал, что Избранный родился. Так что шанс есть. И Джинн, со всей страстью неофита зарывшийся в толкования и комментарии, с удовольствием размышлял об этой встрече, отметая в сторону тот факт, что никто не знал, полное ли это пророчество или его часть, и вообще подлинное ли оно.
Упрямство джедая порой затмевало его ум, поэтому когда Квай-Гон встретил черноволосого юнлинга, далеко опережающего в развитии и умениях своих одногодок, да и более старших посвященных, то не колеблясь взял его в падаваны, готовясь как следует отточить навыки мастера.
Ксанатос был гением. Настоящим гением, прекрасно осознающим свое превосходство. Что самое печальное, он не только знал об этом, но и горделиво задирал нос каждый раз, когда восхищенный успехами ученика Джинн напоминал окружающим об этом факте. Квай-Гон, пребывая в перманентном восторге от того, насколько легко и просто давалась учеба Ксанатосу, не обращал внимания на все больше и больше растущие эгоцентризм и гордыню падавана, на презрение, которым он обливал окружающих, не способных похвастать благородным происхождением, – не у каждого в отцах правитель планеты. Джинн искренне считал падавана Избранным, гордясь тем, что учит воплощение Силы, не замечая косых взглядов окружающих, отмахиваясь от замученного его упрямством Совета, не думая о том, что перед тем, как явить чудо, Сила обязательно испытывает на прочность и здравомыслие, присылая подделку.
Падение Ксанатоса сломало Квай-Гона, но верить в пророчество он не перестал. Наоборот, его вера стала настолько сильной, что теперь он смотрел вдаль, не видя хлебные крошки, рассыпанные под носом. Он хотел встретить Избранного, и Сила исполнила его желание, но, обжегшийся на молоке, он дул на воду и так и не понял, что пророчество исполнилось, во всяком случае, один из его вариантов.
Оби-Ван Кеноби сиял в Силе путеводной звездой, настолько сильной, что смог затянуть на свою орбиту даже сопротивлявшегося изо всех сил Джинна. Маленький посвященный с пеленок знал, что будет джедаем, что станет рыцарем – и сила его желания была так велика, что Джинн, практически против своей воли, стал его мастером.
Йода лишь развел ушами, бормоча о путях Силы и ее воле. Весь его многовековой опыт говорил о том, что все будет так, как должно быть, и пытаться что-то изменить – бессмысленно, потому что, меняя путь, ты все равно придешь в определенную точку, но Йода при этом слишком уверовал в то, что будущее не высечено в камне, чтобы понять, что его смущает.