Кольцо? Так Анжело в браке или просто сопровождал очередного клиента, притворяясь супругом? Не успел я об этом подумать, как Анжело снял все золотые побрякушки – в том числе часы – и положил их в небольшую шкатулку на молнии, а затем небрежно кинул в сумку с вещами.
Мужчина мельком поднял на меня глаза и улыбнулся. Он лёгким движением подхватил коробку конфет и зашёл ко мне на кухню.
– Симпатичные цветочки. – сказал Анжело. – Готов поспорить, ты вчера на них весь день убил.
Я едва сдерживаюсь от того, чтобы тут же наброситься на шоколад. Лучше чашку кофе гостю налью.
– Какие цветочки? – непонимающе спросил я и обернулся. – Ты о чём?
– У крыльца. – Анжело головой указал в сторону входной двери. – Красные и такие, как будто пушистые.
Никаких цветов я не сажал. Но вместо того, чтобы доказывать это, я просто встал и пошёл посмотреть на эти чудо-цветы, которые сами собой выросли у крыльца.
Открываю дверь и пара бутонов тут же заглянули в мой дом. Я аккуратно убрал стебли растений обратно на улицу, вышел и осмотрелся.
Следом за мной в дверях показался Анжело.
– Куда ты босиком?! – сказал он и, быстро обувшись, вынес мне мои ботинки. – Быстро надевай!
Я же не могу оторваться от прекрасных алых растений, окруживших мой дом. Они буквально разрослись вокруг всего дома, я проверил. Стебли высотой около семидесяти сантиметров, а «пушистые» бутоны достают до подоконников.
– Это гвоздики, но я их не сажал. – сказал я. – Они сами выросли.
Кстати говоря, гвоздики очень интересные: у них не один цветок, а целые соцветия по пять-шесть крупных бутонов.
– За ночь? – не поверил Анжело. – Ты их сывороткой роста поливал?
– Ничего я не сажал и никого не поливал. – настаивал я. – Почему ты мне не веришь?!
Анжело вопросительно взглянул на меня и обвёл раскрытой ладонью цветы у крыльца.
– Я вижу то, что значительно отличается от твоих слов.
Да быть того не может! Кто-то просто решил посмеяться надо мной! Я подошёл к гвоздикам и опустился на корточки, раздвигая листья и ещё зелёную траву. Земля не вскопана. Будто гвоздики уже давно здесь растут.
Как это может быть? Ну не бывает так!
– Земля не вскопана. – сказал я, и Анжело подошёл посмотреть, чтобы убедиться во всём лично. – Вот видишь?
– Вижу.
На стеблях растений я также заметил короткие усики. Они цепляются за стебли, которые находятся к ним ближе всего. Цветы, что растут у самых стен, уже зацепились за дом. Будто забираются или держатся за облицовочный камень.
Странно, гвоздики, насколько я помню, не вьющиеся. И усиков у них никаких нет. Да и про соцветия у этих растений я не слышал ни разу.
Я поднялся и отошёл на два шага от входной двери. Что ж, по крайней мере, эти загадочные цветы очень хорошо смотрятся. Теперь мой дом значительно выделяется на фоне однотипных построек.
Мы зашли с Анжело в дом, и мне не терпится поскорее поесть. Очень надеюсь, организм не будет отвергать шоколад. Конечно, без еды за сутки со мной ничего серьёзного не случится. Люди могут достаточно долго обходиться без пищи – кажется, даже больше месяца, – но на собственном опыте я что-то не очень хочу это проверять.
Анжело помыл руки и переоделся в ванной в привычные джинсы и футболку с длинными рукавами. Я же всё это время – чрезвычайно долгие шесть минут – только и делал, что во все глаза таращился на конфеты в запечатанной коробке.
В холодильнике я уже все продукты понадкусывал, но ничего так и не смог съесть. Последняя надежда на конфеты. Шоколада у меня дома до прихода Анжело не было.
– Ты какой-то странный. – сказал мой гость и заглянул в холодильник. – И что случилось с продуктами?
– Я такой голодный. – протянул я, заворожённо глядя на конфеты и покачиваясь взад-вперёд. – А съесть ничего не могу.
– Поэтому ты обкусал всё. – без оптимизма заключил Анжело и закрыл холодильник. – Ты хорошо себя чувствуешь? Может, к врачу сходишь?
Я пропустил его слова мимо ушей. Был я недавно у врача, и что он мне сказал? Что у меня в крови какая-то гадость. Что это, он сам не знает, а я уж и подавно. С другой стороны, мысль о том, что пора наведаться к доктору Лостману меня уже посещала на днях, а этой бессонной ночью она со всей силы долбилась в виски.
– Схожу, – кивнул я, чтобы побыстрее перевести тему, – давай уже поедим.
– Ешь. – машинально пожал плечами Анжело. – Хоть всё съешь.
Всё я, конечно, есть не собираюсь, но если шоколад не «попросится обратно», обязательно съем хотя бы три конфеты. Или четыре. Я в нетерпении сорвал с коробки плёнку, кусочки скотча и наугад выбрал конфету в одном из трёх рядов. На внутренней стороне крышки написано, что вкусов в наборе три. Моя конфета, должно быть, со сливочной начинкой.
Я даже не разглядел её форму, просто закинул в рот и надеюсь, что смогу это съесть.
Анжело выжидающе смотрит на меня, слегка нахмурив лоб. Он практически не двигается и не дышит, прислонившись плечом к дверному косяку.
Я, наконец, прожевал конфету и осторожно проглотил, но не прошло минуты, как я подорвался и выплюнул всё в унитаз. Да что со мной? Заболел? Что-то с желудком? Или это реакция на кофе? Чёрт его знает.
Пока я был в ванной комнате, Анжело заварил мне чай.
– Не можешь нормально поесть, так хотя бы сладкий чай пей, Томас. – сказал он и сел напротив меня. – Хорошо? И сходи к врачу.
– Да схожу я! – нервно отозвался я. – Схожу, я же сказал.
– Могу с тобой сходить, если хочешь.
Я отрицательно помотал головой.
Мёрзну. Не то из-за того, что не ем, не то в доме правда стало холодно. Кутался в кофту, но затем всё-таки не поленился и принёс плед из комнаты. Анжело смерил меня неодобрительным взглядом. Наверное, на его лице должна быть написана обеспокоенность, но я вижу только огромное неодобрение.
Через два часа мы с Анжело уже сидели в коридоре больницы. Ждём, пока освободится доктор Натаниэль Холстед. Наконец, ранее названный молодой мужчина показался из своего кабинета. Увидев меня, он тут же опешил.
– Опять Вы! – воскликнул Холстед. – Ричардсон, что опять?
– Есть не могу. – посетовал я. – Совсем.
Доктор даже слушать меня особо не стал. Попросил встать и пройти за ним. Мы спустились на первый этаж, а затем направились в сторону холодного, тихого коридора. Стоило видеть глаза Анжело, когда он понял, что мы идём в морг!
– Не беспокойтесь, мистер Ричардсон, – начал доктор, – мой друг, доктор Лостман, просил отвести Вас к нему, если Вы снова появитесь в больнице.
– А по специальности он кто? – вмешался Анжело. – Кто это ваш доктор Лостман?
– Ох, он патологоанатом. – весело отозвался Холстед. – Лечит тех, кого не успели вылечить мы. – коротко рассмеялся доктор.
Мы остановились у помещения, где в прошлый раз я с Лостманом пил чай и обсуждал непонятные частички в моей крови. Холстед попросил подождать здесь, а сам направился дальше по коридору к двери, откуда доносился весёлый голос патологоанатома:
– Эй, приятель! – практически пропел Лостман. – Торт будешь? У меня сегодня день рождения. – сообщил он, будучи в очень приподнятом настроении. – Ладно тебе, один кусочек фигуру не испортит! – рассмеялся патологоанатом. – Что говоришь? Не можешь? Почему? – непонимающе спросил он. – Ах да, ты ведь мёртв! Прости, друг. Нет, серьёзно, прости приятель. – снова захохотал Лостман. – Совсем из головы вылетело.
– Коннор, заканчивай трепаться с мертвяками! – громко появился в дверях Холстед. – К тебе твой Ричардсон пришёл, во-первых, – сообщил он, – а во-вторых, вместо того, чтобы с трупами торт есть, лучше сходим куда-нибудь после смены.
– Торта много не бывает! – радостно отозвался патологоанатом. – Будешь?
– Чего со всеми не поесть? – возмущался Холстед.
– На всех здесь не хватит. – заявил патологоанатом и показался из-за дверей. – А с Ричардсоном что?
Доктор Холстед догнал друга.
– Сам спрашивай. – отмахнулся он. – У меня ещё чёртова туча людей на сегодня, а я хочу освободиться до вечера.
Лостман немного замялся и захлопал глазами, увидев Анжело, но взял себя в руки. Почти сразу, надо отметить. Патологоанатом предложил зайти в его личную комнату отдыха.
Я рассказал Лостману о своём недуге и внимательно слушаю, что он мне ответит. Однако первым делом Коннор выглянул в коридор и закрыл дверь. Только потом патологоанатом сел напротив за стол и немного наклонился ко мне.