Последние две недели парни занимаются валкой леса. Эту работу они переняли от парней эрзя, отвлечённых на учёбу. Парни стараются и за эти две недели вырубили ещё 8 га леса, иначе говоря, пройдя 800 метров при ширине вырубки 100 метров. Я добился строительства аэродрома, который представлял из себя 20-ти метровую полосу, теперь уже в южной стороне Маргелово – напротив конюшен и в 300 метрах от них, прямо вдоль кромки леса. Полосу разравняли бульдозером, и свободная от снега мёрзлая земля очень даже подошла для разбега. Я добился, при 40-метровом разбеге, полёта на 500 метров, при высоте в 7-8 метров. Думаю, что пора бы уже взлетать по -настоящему.
Поскольку именно я начал на свой страх и риск эти полёты, то никто другой, не стал пытаться начинать это дело, боясь повредить планер от неумения. Этот полёт назначили на завтра, после обеда. Сегодня, на послеобеденном совещании, Судейкин высказался насчёт того, что пора принять на работу хорошего бухгалтера, так как ему с этим не справиться. И так слишком много других дел. Одно преподавание забирает почти весь день. А тут ему приходится начислять жалование на дружинников, волонтёров, поварих и т.д. Он уже начал путаться. Надо попросить князя Ингваря прислать грамотного дьяка. Поскольку самые необходимые строительные работы закончены во временном исполнении, то пора начинать строить постоянные объекты.
С чего начнём? Остановились на варианте освобождения площадки между складами и восточной стороной тына – до учебного корпуса, с целью устройства на ней строевого плаца. Размер плаца будет внушительный – 100 х 70 м, то, что надо. А потом надо построить здание штаба полка, со всеми необходимыми кабинетами и местом хранения полкового знамени- поста №1. Кстати, Микиш принёс расшитое знамя полка, выполненное по найденным рисункам мастерицей в городе Борисово-Глебово. Он развернул его и показал всем. У нас аж слёзы на глазах выступили, мы встали и глядели на знамя с двумя парашютами с благоговением. Знамя понравилось всем. И цвета соблюдены и рисунки, всё честь по чести. Судейкин принял знамя и сложил его в несколько раз.
– Куда мы его пока положим? – спросил он.
– Давайте положим в каморке дежурного по лагерю. Там всегда кто-то присутствует. –
– Нет – сказал Судейкин. – Лучше в казарме, в оружейной комнате, спрячем в коробку.
Были ещё предложения, но остановились на этом. Когда штаб построим, тогда и вытащим. Микиш сообщил, что во время вырубки, наткнулись в юго-восточном углу поля на участок выгоревшего леса, площадью примерно в квадратный километр и представляющий из себя круг. Пожар происходил видимо не более 4-х лет назад, так как новый подлесок поднялся не выше одного метра. Лесорубы как раз задели его край.
Судейкин велел прекратить пока рубить лес и привести бывшее пожарище в порядок, то есть приготовить его в качестве будущей пашни. Выкорчевать все пни, повыдергать молодые побеги, а напротив в лесополосе сделать к этому кругу проход, как и принято у нас, шириной три метра. Иманкулов предложил, пока ещё есть лёд на реках, срочно построить холодильник, тоже пока временного типа, чтобы натаскать туда льда и засыпать опилками. У населения скопилось очень много мяса конины, которое они не в состоянии съесть. В общем осталось около 25 тонн. Останки почти пятисот монгольских лошадей, убитых при попытке нападения на Маргелово. Да и колбасы и копчёное мясо нашего собственного производства. – Хорошо, -согласился Судейкин.
Пусть одна артель начинает перенос изб эрзя, а другая строит холодильник. Место для холодильника определим с северной стороны тына, около склада ГСМ. А дома будем переносить на улицу Переяславльскую, в сторону блок поста №1. Вождёву, с бригадиром артели, начать разметку участков. Все разошлись, а я взял рулетку с флажками и найдя бригадира, пошли с ним размечать участки по 10 соток, двадцать метров вдоль дороги и 50 метров в глубину. Нам помогали десять Борисоглебских девушек холопок. До ужина разметили 26 участков. Перед сном Бажена объявила мне о задержке месячных. Но пока ещё можно считать это случайностью. Я в общем то не очень горевал.
Планер взмывает в небо.
Вторник.23 марта. До обеда всё шло по расписанию. А после обеда я пошёл к взлётной полосе, куда уже начали подтягиваться любопытные. Мне предстояло взлететь по- настоящему. Судейкин настоял, чтобы я взял с собой парашют. Теплов и Коверда скинули с планера брезент и отложили его в сторону. Судейкин лично, подогнал к взлётной полосе ГАЗ 51. На этот раз решили планер попросту тянуть машиной, с разбегом. Лететь предстояло в сторону Борисово-Глебово. Планер поставили хвостом прямо к лесу, в паре метров. Размотали 50-ти метровый трос и прицепили один конец к машине, другой к планеру. Через 40 м устроили трамплин, как на авианосцах США – из досок сколотили тумбу подскока. Планер должен был наехать на доски с уклоном вверх и, мы надеялись, что это поможет планеру резко подняться.
Судейкин предупредил меня, в случае чего, бросить планер и выпрыгивать с парашютом и вообще осторожнее! Я забрался в кабину и уселся за рычаги. Судейкин завёл машину и взглянул на Коверду, который должен был подать знак. Я махнул Коверде, что я готов и он взмахнул рукой. Судейкин тронул машину, стараясь, как можно быстрее разогнаться, ведь у него было всего 40 метров на разгон. Планер потянулся за машиной набирая скорость. Мёрзлая земля, расчищенная бульдозером от снега, отлично подходила для езды. Скорость нарастала – 10, 20, 40, 50 км в час и подскок. Планер поднялся на несколько метров и продолжил набирать высоту. ГАЗ 51 достиг, почти максимальной скорости в 75 км в час и остановился, так как упёрся в стену леса, пробежав 600 метров за минуту. Я в планере поднялся на высоту в 50 метров и сбросил тяговый трос. Чуть не задевая верхушки деревьев, я полетел дальше.
Спидометр показывал скорость около 80 км в час и планер всё ещё стремился вверх. Ещё через две минуты я поднялся на 200 метров и почувствовал, что это предел. Начальная скорость слишком мала и поэтому я завернул обратно. Чувство восторга заполняло меня, хотя руки и ноги дрожали, а сам я, не взирая на холод, обливался потом. С высоты открывался вид на бескрайний лес справа и реку Трубеж слева. Очень хорошо было видно наш посёлок и выжженный участок леса, примыкавший к углу пашни. Дома и палатки снизу, люди и кони. Я подлетал к Маргелово, но планер не думал снижаться, и я не стал его заставлять это делать и полетел дальше в сторону Переяславля. Вот снизу палатка волхва и замёрзший ручей у его землянки.
Я следил за приборами. Высотомер показывал, что планер даже ещё поднялся до 250 метров и медленно поднимался дальше. Я пролетел минут 5 со скоростью 80 км в час и увидел впереди Оку и дома Переяславля. Однако дальше лететь я побоялся и опять повернул назад. Теперь бы не задеть деревья при посадке. Я подал рычаги вперёд и начал снижение. Охватил страх – хватит ли мне 600 метров, чтобы снизиться и сесть?
Вновь показался посёлок Маргелово. Я опустился до 70 метров, чтобы не задеть верхушек деревьев и дальше старался держать планер ровно. Он прекрасно слушался рычагов. Ага, вот момент – до границы пашни едва 100 метров, и я начинаю опускаться ещё ниже – 70, 60 метров. Есть! Лес кончился, я толкаю рычаги вперёд и планер чуть ли не клюёт носом, но я тут же тяну рычаги на себя, и он выравнивается, ещё вниз, ещё вверх, прямо и планер почти падает на колёса, удар сотрясает его, кажется, что он рассыплется, но машина выдерживает и катится по полосе. Я нажимаю на тормоза и планер останавливается. До противоположного края леса не больше 100 метров.
Мне хватило полосы, но почти без запаса. А тут ещё, с такой малой практикой, просто, невероятное везение. Полосу надо удлинять, мы не учли, что по краям лес и нет возможности снизиться на подлёте. Можно сказать, я нырял в яму. Но тем не менее я сделал это! Ко мне бежали люди. Толпа в поле бросала шапки вверх, и кто-то свистел, кто-то орал. Я откинул фонарь и вылез. Ко мне подбежали Коверда, Судейкин и ещё кто-то. Схватили меня и начали подкидывать вверх. Я смеялся от охватившей меня радости. Грандиозное деяние, которое нужно занести в анналы сложнейших задач, выполненных нами и положивших начало воздухоплаванию в 13 веке! У меня в голове зрела мысль о постройке самолёта. Но, конечно, до этого ещё очень далеко. Я снял с себя парашют и понёс его в склад. Планер накрыли брезентом до следующего раза. С неба начали падать снежинки. Вовремя я отлетался!