— Генри!
— Заткнись, — ен рывком распахнул дверь и почти вытолкал ее из кабинета. — Неужели не наговорилась?
Дверь за ними закрылась, и я повернулся к Макаллистеру.
— Я еще не совсем чист, не так ли?
Он покачал головой. Подумав немного, я сказал:
— Лучше пойти к нему завтра домой или на работу и окончательно все уладить. Мне он показался честным человеком.
— И, как вы думаете, поступит честный человек? — улыбнулся Макаллистер.
— Я научился от отца одной вещи, — невольно я взглянул на диван. — Он любил говорить, что у каждого человека есть цена. Для одних это деньги, для других женщины, для третьих — слава. Однако не следует покупать честного человека, так как его согласия можно добиться даром.
— Ваш отец был практичным человеком, — сказал Макаллистер.
Я уставился на адвоката.
— Мой отец был эгоистичный, жадный сукин сын, который хотел заграбастать весь мир. Надеюсь, что смогу достойно заменить его.
Макаллистер задумчиво потер подбородок.
— У вас это получится.
Я подошел к дивану.
— Я не хочу, чтобы он всегда присутствовал здесь и помогал мне.
Макаллистер промолчал. Я посмотрел на Неваду. Все это время он стоял молча, прислонившись к стене. Глаза его сверкнули из-под опущенных ресниц. Он достал из кармана стопку папиросной бумаги и начал сворачивать сигарету. Я вновь обернулся к Макаллистеру.
— Мне понадобится серьезная помощь, — сказал я. — В глазах Макаллистера промелькнул интерес, но он продолжал молчать. — Мне понадобится советник, консультант и адвокат, — продолжал я. — Возьметесь?
— Не знаю, Джонас, смогу ли я найти время, — медленно проговорил он. — У меня довольно доходная практика.
— И какой она приносит доход?
— Я зарабатываю около шестидесяти тысяч в год.
— Вдохновят ли вас на переезд в Неваду сто тысяч?
— Если будет подписан контракт, — быстро ответил он.
Я вынул из кармана пачку сигарет и предложил ему. Мы взяли по сигарете и прикурили от зажженной мною спички.
— Договорились, — сказал я.
Макаллистер посмотрел на меня с усмешкой.
— Вы думаете, что будете в состоянии платить мне такие деньги?
— Я не знал этого, пока вы не дали согласие. Теперь я уверен.
Улыбка пробежала по его лицу и исчезла. Теперь он был в деле.
— Прежде всего мы должны созвать совет директоров, где вас официально следует избрать президентом компании. Не могут ли возникнуть какие-либо сложности в этом плане?
— Не думаю, — покачал я головой. — Отец не верил в долевое участие. Он был держателем девяноста процентов акций, а по завещанию после его смерти этот пакет переходит ко мне.
— У вас есть копия завещания?
— Нет, — ответил я, — но она должна быть у Денби. Он записывал все, что когда-либо делал отец.
Я нажал кнопку звонка, и в кабинете появился Денби.
— Принеси мне копию отцовского завещания, — приказал я.
Через минуту копия лежала на столе. Заверенная адвокатом. Я подвинул завещание Макаллистеру, и он быстро просмотрел его.
— Все в порядке, — сказал он, — пакет акций ваш. Хорошо бы нам сразу утвердить завещание.
Я вопросительно посмотрел на Денби. Обычно он не дожидался вопроса.
— Оно хранится у судьи Хаскелла в Рино.
— Позвени и скажи, чтобы он немедленно занялся этим. — Денби пошел к двери, но я остановил его. — После того, как закончишь с судьей, обзвони директоров и сообщи, что я собираю специальное заседание совета завтра во время завтрака. У меня дома. — Денби вышел, и я снова обернулся к Макаллистеру. — Что я еще должен сделать, Мак?
— Ничего срочного, — адвокат медленно покачал головой. — Разве что германский контракт. Я мало знаком с ним, но слышал от вашего отца, что он предоставляет блестящие возможности. Это связано с выпуском нового вида продукции.