Зимняя одежда сменялась более лёгкой осенней из замши, обычные унты до колен – то длинными торбазами, полностью закрывавшими ноги девушки, то совсем короткими подобиями ботинок с чулками-ноговицами над ними. И всё это было с редким изяществом расшито мехом, украшено узорами из разноцветной кожи и бисера. «Да, не зря тунгусов в старину называли аристократами Сибири», – не раз возвращаясь к этой мысли, Андрэ крутил и крутил ручку съёмочного аппарата, не жалея плёнки.
Солнце начинало садиться, и вот-вот надо было заканчивать съёмку. От неподвижного стояния у Андрэ замёрзли ноги, и он начал потихоньку притопывать, стараясь не сбить наводку объектива. А Юлтэк, судя по всему, наоборот, только разогрелась из-за ходьбы перед камерой и переполнявших эмоций. Сменив несколько летних, расшитых разными узорами камзолов и пар обуви из цветного сукна, она в завершение показа грациозно выскользнула из своего жилища в одном замшевом натазнике, похожем на короткие шорты, и в узорчатом разноцветном нагруднике, завязанном на спине одной тесёмкой. Видимо, окончательно почувствовав себя одной из знаменитых красоток на подиуме, она распустила волосы, которые плескались густыми чёрными волнами и скатывались по плечам, груди и спине ниже пояса. У Андрэ перехватило дыхание. Когда Юлтэк, слегка зардевшись, помахала рукой в трёх шагах от кинокамеры и, развернувшись, неспеша пошла к обратно, Андрэ не дождался, пока она исчезнет в чуме – перестав крутить ручку аппарата, он, как загипнотизированный, двинулся вслед за девушкой.
Конец ознакомительного фрагмента.