Немного постояла, закрыв глаза стиснув зубы, потом небрежно отряхнула с короткого зеленого платья песок и даже нашла в себе силы улыбнуться:
- С добрым утром, Найл!
- Ну, что я тебе говорил? - не без злорадства припомнил медик. Людям нужен отдых!
- Сам-то вставай, - грубовато предложил правитель. - Ты-то, чай, не ножками шел, а в повозке ехал.
- А что это изменит? - хмыкнул Симеон, широко зевнул, но все-таки поднялся.
Поле, окруженное серыми, суровыми смертоносцами, устилали тела слабо шевелящихся людей. Никто из них не мог даже подняться к поставленным в центре лагеря кувшинам с водой. Так и валялись, время от времени устало проводя сухим языком по потрескавшимся губам. Найл дошел до принцессы, взял из ее запасов ломоть розового вяленого мяса, стал его неторопливо разжевывать, запивая еще прохладной с ночи водой.
- Может, привал на денек сделаем? - с надеждой спросила Мерлью.
Найл недовольно буркнул, проглотил недожеванный кусок и направился к гужевым:
- Мужики, поставьте две коляски рядом одна с другой. Кто не сможет встать - сносите их под повозки, в тень.
А затем обратился к Дравигу с просьбой еще раз помочь поднять людей в дорогу.
Смертоносцы двинулись через лагерь, кого просто нахлестывая своей волей, кого пиная жесткими суставчатыми лапами, над кем грозно шевеля хелицерами. Путники зашевелились, издавая жалобные стоны, но крепко вбитая в сознание обязанность подчиняться приказам пауков делала свое дело.
В тень колясок гужевые принесли от силы два десятка человек, которые, зажмурившись, терпели и угрозы, и удары, и легкие покусывания, но не двигались. В одном из сдавшихся перед трудной дорогой Найл с грустью узнал того самого паренька, что увязался следом из-за любви к одной из стражниц.
- Как тебя зовут? - спросил правитель, присев рядом.
- Рион, - с трудом просипел бедолага.
- Я слышал, тебе нравится какая-то из моих служанок?
- Да. - Рион приподнялся на одном локте. - Ее зовут Юккула.
- Помню такую, - кивнул Найл; кажется, это была та самая стражница, что встретила его на дороге, когда он возвращался в город из плена. Симпатичная девушка.
Посланник Богини выпрямился.
- Слушайте меня внимательно: я приказал оставить в колясках три кувшина с водой. Вы можете отдохнуть, набраться сил и потом нагнать нашу колонну. Чем дольше будете валяться, тем труднее будет нас догнать. Все ясно?
Сваленные под колясками полутрупы никак не реагировали.
- Значит, ясно, - сделал вывод Найл, отвернулся и громко скомандовал: - Тронулись!
Выстроившаяся колонна медленно двинулась вперед.
- Да что же ты делаешь?! - громко зашептал семенящий рядом Симеон. Они же все погибнут!
- Я оставил им воды, - отмахнулся Найл. - Не пропадут.
- Но они не смогут нас нагнать!
- Захотят жить - догонят.
- Да что же ты делаешь! - чуть не закричал, остановившись, медик. Мы не можем их тут бросить! Они умрут!
- Не ори, - зашипел правитель. - Оглянись вокруг. Люди еле ноги переставляют. Тут не то что за десять, дай Богиня за двенадцать дней до воды добрести.
- Но они погибнут!
- У меня пятьсот человек на шее. - Найл тоже начал повышать голос. Ты хочешь, чтобы я угробил их всех ради двадцати слабаков?
- Они тоже люди, тоже хотят жить!
- Хотят жить - пусть встают, - отрезал правитель. - Их жизнь в их ногах.
- Тогда я тоже остаюсь, - заявил Симеон и развернулся назад.
- Я тебе дам, остаюсь! - поймал Найл его за плечо. - Хочешь людей без врача оставить?
- Отстань.
- Еще шаг, и я прикажу тебя связать и кинуть в повозку. - В голосе Найла звучала неприкрытая ненависть.
- Ты стал негодяем, Найл, - зло ответил Симеон, но все-таки остановился.
- Можешь считать меня выродком, мерзавцем, сволочью, ублюдком, но загробить людей я не дам. Иди в свою коляску и подбирай упавших.