– Вот мы и живем с тех пор втроем: я, Сафана и ее брат Митти – Малыш, так его Сафана называет – закончила Зулала свою историю. – Митти старше Сафаны, но и он еще молод. Сафана не зря его так назвала, ветер у него еще в голове гуляет.
– Я и мои братья тоже слышали о Митти от вашей дочери…
Старший брат не успел договорить, как вдруг тревожно заржали привязанные снаружи кони, юноши выбежали из дома, вокруг никого не было видно, но кони рвались с привязи, вставали на дыбы. С неба спустился огромный джинн и грозно спросил:
– Что за незваные гости к нам пожаловали? Сейчас я превращу вас в пыль!
Он расхохотался, да так громко, что затряслись горы и посыпались вниз камни. Сафана, выйдя из дома, воскликнула:
– Где же ты пропадал так долго?
Братья с удивлением увидели, что маленькая девочка совсем не испугалась страшного великана и даже разговаривала с ним на равных; конечно, юноши тоже были не робкого десятка, но при виде этого исполина им было как-то не по себе, хотя если бы джинн попытался обидеть девочку, они, не раздумывая, бросились на ее защиту, но джинн, по всей видимости, и не собирался ее обижать, а наоборот, весело хохотал. И братья догадались, что это и есть Митти. Сафана подняла голову и с укоризной сказала:
–Вот ты все шутишь, а меня чуть не украли сегодня, хорошо, джигиты отбили, спасли меня.
Джинн сразу стал серьезным и, превратившись в человека, вошел в доме. Перед братьями предстал высокий юноша лет шестнадцати. Большие зеленые глаза приветливо смотрели на юношей, но в этих глазах, несмотря на всю серьезность положения, прыгали задорные искорки веселости, а губы то и дело норовили расплыться в улыбке. Мать Сафаны, видя, что Митти вот-вот прыснет от смеха, сказала, неодобрительно качая головой:
– Ну что с ним поделаешь? Молодой еще, все бы только повеселиться. Так и до беды недалеко.
– Так беда миновала, чего ж дальше печалиться!
Женщина только рукой махнула, а Халед тем временем, придя в себя, решил закончить прерванную мысль.
– Брат, позвольте пригласить вас к себе в гости в Бухару. Красота нашего города стоит того, чтобы ее видеть и восхищаться, ведь недаром говорят, что человек, хоть раз увидевший Бухару, не забудет ее вовеки.
– Да, это верно, – согласилась Зулала, – и, кроме того, мне хотелось бы навестить родные места, да и Сафане нужно своими глазами увидеть город, в котором я родилась и провела детство. Я думаю, съездить в Бухару вместе с этими храбрыми юношами. С ними нам ничто не грозит.
Митти помолчал немного, раздумывая, потом внимательно посмотрел на братьев, и ему, видно, тоже по нраву пришлись юноши.
– Ну что ж, – одобрительно кивнул он, – я не буду против, если джигиты возьмут на себя обязанность вас охранять и оберегать.
Братья в знак согласия склонили головы.
*****
Любой дороге когда-нибудь приходит конец, еще один переход, и братья будут дома. Вот уже в предрассветной туманной дымке виден величественный минарет Калян, а следом сверкающие в лучах восходящего солнца голубые купола медресе Мири-Араб. Как говорят в народе, видящему Мекку, легче идти к ней.
Вот и Бухара! Братья и их гостьи въехали в город через Каршинские ворота, проехали через знаменитый бухарский базар, в шумных рядах которого, возле многочисленных лавок торговцев халвой, пряностями, чаем, тканями и дуконами ремесленников, уже начался торг, миновали торговый пассаж и въехали, наконец, в гузар, где недалеко от Большого хауза находился их дом.
Дом у юношей был простой, во дворике росло раскидистое тутовое дерево, весной оно давало чудесные, истекающие сладким соком плоды. Мать юношей встретила гостий как родных, хотя и видела, что не по обычаю привели братья в дом девушку, и к тому же Сафана, и ее мать не носили паранджу. Потекла счастливая, полная радостей жизнь. Все, что ни делала Сафана, вызывало у юношей неимоверное веселье, они любили эту девочку, непохожую на других своей искренностью и чистой, как горный родник, душой. Счастливое время всегда пролетает незаметно, и вот съестные припасы подошли к концу, юноши стали собираться на охоту, решив узнать вначале у Сафаны, кому же из них отдаст она свое сердце. Засмеялась девочка на их вопрос и сказала, что давно уже выбрала одного из них, но скажет им об этом, когда они вернутся с охоты. Братья обещали вернуться как можно скорее, но мать Сафаны вдруг произнесла, нахмурившись:
– Что-то сердце у меня недоброе предчувствует.
– Не волнуйтесь, – успокаивал ее старший брат, – с нами все будет в порядке, а уж вас тем более никто не обидит. Кругом соседи наши, хорошие люди, нас уважают и вас не дадут в обиду, в случае опасности они всегда придут на помощь.
Так говорил Халед, и точно так думали остальные братья, но они и не заметили, что черная туча зависти давно накрыла Бухару, что все соседи, улыбаясь в глаза и уважительно кланяясь при встрече, за спиной злословили. Причиной этому была Сафана, слух о ее неземной красоте давно облетел весь город.
Счастье, поселившееся в доме братьев, не давало покоя жителям; чем больше радости и веселого смеха доносилось из-за дувала дома сыновей Юсуфа-сотника, тем сильнее людей охватывала злобная зависть. Женщины подобно змеям шипели, что Сафана и ее мать ходят без покрывала, и Сафана, дитя греха и порока, рождена вне брака; а мужчины, которым приходилось видеть Сафану, втайне желая владеть ею, говорили – такая красота не может быть человеческой, о, аллах, воистину эта девочка – порождение дьявола, и послана она в город для искушения правоверных мусульман.
Конец ознакомительного фрагмента.