И в этот момент они услышали бой барабанов, звучащий громко и надменно.
— Животные тянули их корабли? — Теор с такой силой сжал свой топор, что у него захрустели пальцы.
— Конечно. А то как бы они смогли подняться так быстро против течения.
— Ну а ты определил их число?
— Примерно. У них около 90 судов, и все заполнены войсками.
— Но они должны были начать осаду Ниара. — Волфило фыркнул.
— Не обязательно. Они отступили куда-то поблизости, едва ли народ из города отважится двинуться достаточно далеко. Ибо если они и отважатся, то возвращение улунт-хазулов может быть для них неожиданностью.
— Защитники могут сделать вылазку, чтобы потрепать вражеские тылы.
— Как? Их корабли опередят любую армию. Нет, Чалхиз ищет удобный случай, чтоб полностью уничтожить нас. — Волфило потер свою массивную шею.
— Конечно, если вылазка удастся и наши схватятся с ним, пока он еще не вступил в бой с нами…
Он упер взгляд в землю и, немного подумав, сказал:
— Это наша единственная надежда. Мы должны послать сообщение в Ниар, чтобы они рискнули сделать вылазку — хотя их там мало — и торопиться на север. Тем временем мы должны сделать так, чтобы сражение переместилось к перевалу Шепарда. Может, Чалхиз и не распознает заранее наш замысел.
Воин потряс головой.
— Но даже если все пойдет так, как мы предполагаем, я сомневаюсь, что это принесет успех. Пока придет подкрепление, пройдет уйма времени и Чалхиз поймет, что он может отступить без особых потерь. Однако захват нашей страны дорого обойдется им.
Теор поборол подступившую вдруг тошноту и спросил:
— Когда они нападут на нас?
— Смею предположить, что они разобьют лагерь за скалами чуть ниже того места, где они оставили корабли. Завтра утром. Да, времени мало, чтобы достаточно подготовиться.
Он подозвал своих подчиненных и начал давать указания.
«Как жаль, что я погибну так», — подумал Теор.
Ниарцы двинулись на возвышенность, находящуюся на некотором расстоянии от реки. Седловидные гребни должны были защищать их фланги, а по болотистой низине, оставшейся позади, они могли отступить на север.
Вскоре кусты на холме были втоптаны в грязь, склоны были покрыты красными телами кентавров, державших оружие, направленное в небо и в сторону окутанных туманами гор. Теор мог пересчитать на своих соратниках все ребра. Не возникало возражений против того, что Волфило отдал приказ зарезать на мясо почти всех форгаров. Лишь несколько их было оставлено для участия в сражении — войско не должно быть голодным в свой последний день.
Тем не менее Теора все равно беспокоил вопрос питания.
«Я виноват в этом», — горько подумал он. Он даже стал подумывать о самоубийстве: броситься на копье — и все проблемы позади.
Солнечный свет на западе иссяк. Немногим ниарцам удалось уснуть в эту ночь. Бодрствуя, Теор то и дело слышал движение в лагере.
Рассекая утренний туман, над полем пролетела тень и приземлилась на гребне горы. Это был наблюдатель на одном из шести уцелевших форгаров. Он доложил, что улунт-хазулы вытащили свои корабли на берег и, привязав к ним морских животных, идут пешком. Похоже, они знали, где находится неприятель. Они были хорошими пловцами. Разведчик вполне мог вплавь добраться до города.
Туман рассеялся. Ниарские шеренги поблескивали искорками льда. Три потрепанных знамени трепыхались над огрубевшими лицами, доспехами и твердо поставленными ногами. Теор стоял в первом ряду. Слева от него — Волфило.
Они ничего не говорили друг другу. Казалось, прошла вечность, прежде чем улунт-хазулы появились из леса.
Под вулканический грохот барабанов они стали строиться для атаки.
Ряды серых фигур с короткими хвостами, клыками под нависающими шлемами и с флагами выглядели угрожающе.