Миссис Уилкинс заказала себе чай и, оставив открытой свою дверь, болтала с каждым, кто проходил мимо. Гарри, продавец газет, обыскивал Милуоки, а о его чикагской находке до сих пор не поступало никаких сообщений. Миссис Экстайн или "Принцесса Кэти", как ее называли в ярмарочных кругах, сообщила, что "ощущает" денверскую бомбу в жилом трейлере, и теперь сидела над картой Нового Орлеана.
После того, как миновало время ультиматума, но никаких взрывов не последовало, паника спала. Связь стала лучше. Американцы заверяли друг друга в том, что противник только блефует.
Хэммонд и Рейнольдс около трех часов ночи заказали себе еще кофе. Когда Рейнольдс разливал его по чашкам, руки его заметно дрожали. Хэммонд сказал:
- Вы не спали две ночи. Ложитесь на кушетку.
- Вы тоже не спали.
- Я спал, когда вы дежурили.
- Я не могу спать. Я представляю себе, что будет, если заснет кто-нибудь из них, - он указал на длинный ряд дверей.
- Меня это тоже беспокоит.
Около семи часов утра из своей комнаты вышел Двойной Макс.
- Профессор, они ее нашли. Я чувствую там просто воздух.
Хэммонд сорвал трубку с рычага.
- Дайте мне Сиэтл - бюро ФБР!
Пока они ждали ответа. Двойной Макс спросил:
- Что теперь, профессор?
Рейнольдс попытался собрать разбегающиеся мысли.
- Теперь вы должны успокоиться.
- Только тогда, когда все это закончится. Кто на Толидо? Я знаю этот город.
- Э... малыш Барнс.
Хэммонд установил связь, выслушал доклад и осторожно положил трубку на рычаг.
- Они нашли ее, - прошептал он чуть слышно. - Она была в море.
- Я же говорил, что она мокрая, - сказал Двойной Макс. - Теперь о Толидо...
- Хорошо. Скажите мне, когда сможете взять его на себя, тогда мы позволим Барнсу отдохнуть.
Мак-Клинток ворвался в помещение около семи тридцати, за ним следовал Хэнби.
- Доктор Рейнольдс! Полковник Хэмбонд!
- Тише! Если вы напугаете моих людей!..
Мак-Клинток сказал несколько тише:
- Признаюсь, я возбужден. Но это важно. Они нашли бомбу в Сиэтле и...
- Да, да, стрелок Эндрюс уже сказал нам об этом.
- Что? Откуда он это знает?
- Безразлично, - вмешался Хэнби. - Важно лишь то, что взрыватель уже сработал, когда нашли бомбу. Теперь мы знаем наверняка, что это ваши люди спасли город.
- Теперь с ними покончено, - добавил Мак-Клинток. - Я должен все взять на себя, - он нагнулся над телефоном. - Связист? Соедините меня по прямому проводу с Белым Домом.
- Что вы подразумеваете под словами "взять на себя"? - медленно спросил Рейнольдс.
- Что? Ну, именем президента я беру на себя всю власть. Следите, чтобы эти люди ни на мгновение не расслаблялись!
- Но что вы хотите делать конкретно?
- Ничего, доктор, - поспешно сказал Хэнби. - Мы только установим связь с Вашингтоном.
Они стали ждать дальше. Рейнольдс подавил свои чувства к Мак-Клинтоку, взял чашку кофе и бросил в рот таблетку бензедрина. Он надеялся, что и его люди наглотались этого снадобья достаточно, но не чрезмерно. Только миссис Уилкинс ни за что не хотела к нему прикасаться. Он хотел спросить ее или кого-нибудь другого, как обстоят дела, но знал, что этого делать нельзя. Каждая бомба была скована тонкими ниточками мыслей, и отвлечься на долю секунды - значило потерять слишком многое.
Вспыхнула лампочка внешней связи, и Хэнби взял трубку.
- Конгресс заседает весь день, - сообщил он, - а президент выставил встречный ультиматум: они должны найти и обезвредить бомбы, или мы начнем бомбить их страну, - лампочка вспыхнула снова, и опять трубку взял Хэнби. Лицо его просветлело. - Нашли еще две бомбы, - сказал он. - Одну в Чикаго, точно там, где указал наш человек, а другую в Кэмдене.
- Кэмден? Как ее нашли?
- Всех агентов противника, конечно, сразу же арестовали. Среди них был парень, которого они без допроса отправили в Кэмден, и это сильно его обеспокоило: он, конечно, знал, что находится в полутора километрах от бомбы.