Пол подо мной затрясся. Актеры на сцене повалились, как кегли. Бесчувственный Степан Федорович подпрыгивал на паркете, словно на кровати-вибромассажере. А за окнами то темнело, то вспыхивало, то темнело, то вспыхивало… пол дрожал - будто здание драматического театра превратилось в гигантский поезд, несущийся по невиданному железнодорожному полотну.. .
Что это?
Тряхануло так, что огромная люстра, сорвавшись с крюка, грохнулась вниз и разлетелась хрустальными брызгами.
И опять все стихло. На этот раз - уже окончательно.
ГЛАВА 3
-Уже все? - подняв голову, осведомился Степан Федорович.
-Вроде бы да, - ответил я.
-А что это было?
Что это было? Хороший вопрос. Хотелось бы и мне знать, что это было и как это все понимать.
-Не знаю.. . - промычал я.
-Господа! - донеслось со сцены. - Продолжаем! Генералы поднялись на ноги, отряхнулись и снова склонились над картами. Завидное хладнокровие! Вот что значит - настоящие профессионалы. Театр едва не рухнул, словно песочный замок, а они почистили перышки и как ни в чем не бывало продолжают репетицию.
-Так, что вы мне хотели сообщить, господа? - поинтересовался Гитлер, кокетливо поправляя челку.
-Мой фюрер! - с готовностью отозвался Геббельс - Положение дел под Сталинградом требует неусыпного контроля и мобилизации всех наших сил! Следует задать вопрос уважаемому Герингу.. . Кстати, где он?
К столу подошел толстый Геринг. Хромал он очень натурально.
-А что Геринг? Почему Геринг? Вот всегда так - как что, так сразу Геринг! Я крайний, да? Мой фюрер, позвольте доложить о своем подозрении! Третий рейх разлагается! Некоторые несознательные элементы, вместо того чтобы заниматься борьбой против коммунизма, плетут интриги, тем самым пороча святое дело завоевания мира для высшей арийской нации. И это в то время, когда русские уже бомбардируют Берлин! Вон, поглядите, все стекла повышибали, люстру обрушили.. . Гарью по всему рейхстагу воняет!
«Молодцы, - подумал я, доставая из заднего кармана джинсов сигареты, - импровизируют-то как! Вот бы Михалыч порадовался. А где он, между прочим? »
Гарью действительно воняло мерзостно. Но зато я больше не чувствовал в зале сгущения энергии. Сквозь выбитые окна веяло прохладным ветерком, доносились с улицы звуки бравого марша.
-И вообще, мой фюрер, - отдуваясь, закончил рейхсмаршал, - если так пойдет и дальше, то я боюсь, что…
-Боитесь?! - взревел Гитлер, тряхнув челкой. - Все вы боитесь! Трусливые овцы! Когда у вас еще есть силы бороться, вы начинаете говорить мне о поражении! Мое войско непобедимо! С ним я разрушу свиной хлев мировой истории! Орды недочеловеков сложат оружие у моих ног! А те, кто не сложат оружие, сложат головы! Вот так! И вы еще смеете сомневаться в могуществе германской нации! Овцы! Овцы! Ублюдки, недостойные называться истинными арийцами! Мне уже вот где ваша нерешительность! - Он постучал ребром ладони под выпуклым кадыком. - Всюду предательство и ложь! Проект «Черный легион» бездарно провалился! Проект «Машина смерти», благодаря вашей несознательности, все никак не завершится! Ну на кого мне положиться?! Где тот единственный преданный мне соратник?! Кто подставит мне крепкое плечо в трудную минуту?!
На минуту действо прервалось. «Входит Штирлиц», - вспомнил я зачитанную режиссером ремарку.
-Штирлиц! - зашипел Паулюс - Какого черта вы там валяетесь?
-Штирлиц! - стерев пену с усиков, рявкнул Гитлер.