Тенака подложил дров и осторожно раздул пламя. Потом посмотрел на старика - тот лежал мертвенно-бледный. Пожав плечами, Тенака вышел из комнаты. В коридоре стоял ледяной холод, и половицы потрескивали под сапогами. Он прошел на кухню, к колодцу, и стал качать насос, радуясь случаю размять мышцы. Скоро вода, вознаградив его усилия, полилась в деревянное ведро. Тенака скинул куртку, серую шерстяную рубаху и обмылся до пояса, наслаждаясь почти мучительным прикосновением ледяной воды к разогретому после сна телу.
Сняв остальную одежду, он отправился в гимнастический зал. Он крутнулся, подпрыгнул и легко опустился на пол, рубанув воздух сперва правой рукой, потом левой. Покатился по полу, выгнул спину и вскочил на ноги.
Рения наблюдала за ним с порога, укрывшись в темном коридоре. Это зрелище зачаровало ее. Он двигался, как танцор, однако было в нем и нечто варварское - какое-то первобытное начало, смертоносное и в то же время прекрасное. Его руки и ноги мелькали, круша и убивая незримых противников, а лицо оставалось безмятежным, свободным от всех страстей.
Рения содрогнулась. Ей хотелось назад, в тепло и уют комнаты, но она не смогла пошевельнуться. Его золотистая кожа казалась теплой и мягкой, но под ней вздувались и напрягались мускулы, твердые, как сталь-серебрянка. Рения закрыла глаза и попятилась. Лучше бы она этого на видела.
Тенака смыл с себя пот и быстро оделся, одолеваемый голодом. Вернувшись в комнату, он почувствовал какую-то перемену. Рения, избегая его взгляда, сидела подле старика и гладила его седые волосы.
- Буря утихает, - сказал Тенака. - Да.
- Что случилось?
- Ничего... только Олен как-то нехорошо дышит. Как ты думаешь, ему не хуже?
Тенака взял хрупкое запястье старика и нащупал пульс - сердце билось слабо и неровно.
- Когда он ел в последний раз?
- Два дня назад.
Тенака достал из котомки вяленое мясо и мешочек с овсом.
- Жаль, сахару нет - придется обойтись так. Пойди принеси воды и какой-нибудь горшок.
Рения молча вышла. Тенака улыбнулся. Вот, значит, в чем дело - она видела, как он упражняется, и это почему-то смутило ее. Он покачал головой.
Девушка вернулась с полным воды чугунком.
- Отлей половину, - велел он.
Она выплеснула воду в коридор, а Тенака нарезал кинжалом мясо и осторожно поставил горшок на огонь.
- Почему ты не заговорила со мной? - спросил он не оборачиваясь.
- О чем ты?
- Там, в гимнастическом зале. - Меня не было там.
- Откуда ты тогда знаешь, где взять горшок и воду? Ночью ты не вставала.
- Да кто ты такой, чтобы меня допрашивать? - взвилась она.
- Чужак. - Он повернулся. - Тебе незачем лгать или притворяться. Маски нужны только с друзьями.
Она села у очага, протянув к огню свои стройные ноги.
- Как грустно, - тихо проговорила она. - Ведь только с друзьями можно чувствовать себя спокойно.
- С чужими легче: они входят в твою жизнь лишь на мгновение. Их нельзя разочаровать - ты им ничем не обязан, и они ничего не ждут от тебя. А друзья ждут - вот почему их так легко ранить.
- Странные, видно, у тебя друзья.
Тенака помешал похлебку кинжалом. Ему вдруг стало как-то неуютно почему-то он утратил власть над разговором.
- Откуда вы? - спросил он.
- Я думала, тебе это все равно.
- Почему ты не заговорила со мной? - сощурился он. Она отвернулась.
- Не хотела тебе мешать.
Это была неправда, и оба они это знали, но атмосфера разрядилась, и молчание уже не разъединяло их. Снаружи старела и умирала буря - вой сменился жалобными стонами.
Похлебка загустела. Тенака добавил овса и посолил.
- Пахнет вкусно, - сказала Рения, склонившись над огнем. - Что это за мясо?
- Большей частью мул.
Тенака пошел на кухню за деревянными мисками. Когда он вернулся, Рения уже разбудила старика и помогла ему сесть.