Вместо того чтобы сразу отправиться со своими воинами моей тете на выручку, он переждал некоторое время и отправил разведчиков, чтобы они разузнали, где чероки держат ее. Дядя Оттер и Джейс пробрались в их лагерь, пока глупые чероки спали. Мой брат разрезал веревки и освободил тетю, а дядя тем временем дал условный сигнал своим людям атаковать лагерь, ведь тетя была уже свободна. Но в этот момент один из врагов проснулся и напал на Джейса. Но тот не испугался, одним точным ударом он вонзил свой топор в голову нападавшего. Дядя Оттер рассказывал мне потом, что он раскроил череп бедняги надвое до самой шеи, – с восхищением закончил свой рассказ Фокс.
Лицо Рейчел стало серо-зеленым. Она живо представила себе эту ужасающую картину. Однажды, когда ей было столько лет, сколько Фоксу, она была свидетелем несчастного случая, в результате которого человек раскроил себе череп. Воспоминание об этом до сих пор вызывало у нее приступ тошноты.
– Да, и Джейс успел снять три скальпа до того, как наши воины вывели всех троих в лес.
– Три скальпа? – в ужасе повторила Рейчел. Пожалуй, ей нужно как следует подумать, прежде чем говорить с Джейсоном о свадьбе.
– Да. Он наносил удары с такой молниеносной скоростью, что мой дядя дал ему имя Мокасин. В нашем племени люди до сих пор поют песни о подвигах Джейса, сидя у костра, – гордо заявил Фокс.
Рейчел поспешила сменить тему разговора:
– Мне пора, нужно подготовиться. Сегодня бал у Маунтджоев, а ты…
– А нам придется вернуться домой вместе с Брэдли, – сказал предмет восхищения Фокса, входя в конюшню. – Пойди-ка поищи Брэдли и помоги ему оседлать его лошадь.
– Хорошо. Я как раз рассказывал Рейчел, как ты получил свое индейское имя. Может быть, когда вы поженитесь, ты привезешь Рейчел в Америку и познакомишь ее с моей тетей Быстрой Рекой и дядей Оттером?
– Возможно, я так и сделаю, – ответил Джейсон, иронически взглянув на серо-зеленое лицо Рейчел. – Ну а сейчас иди, а то я опоздаю на бал. – Как только Фокс выбежал за дверь, Джейсон повернулся к Рейчел и сказал с усмешкой: – Теперь вы окончательно убедились в том, что я называю своими братьями людей, которых вы, англичане, с вашей утонченной чувствительностью считаете дикарями.
– Тогда вы были еще ребенком, и вас нельзя винить за… за… – Рейчел судорожно сглотнула, пытаясь приглушить приступ тошноты. – Должна сказать, Фокс обладает даром рассказчика.
– Мальчики в таком возрасте, белые они или краснокожие, питают слабость к кровожадным диковатым историям. Жаль, у вас нет братьев, иначе вы бы знали об этом.
– Не волнуйтесь, у меня крепкий желудок, – ответила Рейчел, с вызовом вздернув подбородок.
– Должен сказать, вы проявили настоящее христианское милосердие по отношению ко мне. Позвольте, я немного проясню эту историю со скальпами.
– Неужели к этому можно еще что-нибудь добавить? – спросила Рейчел, гордясь тем, что смогла сказать это ровным голосом.
– Фокс в это свято верит, но на самом деле я не снимал никаких скальпов, – тоном заговорщика прошептал граф. – Мне так хотелось освободить Быструю Реку из вражеского плена, что я совершенно позабыл… об обязанностях воина. К счастью или к несчастью, Оттер сам обо всем позаботился. После сражения он собрал трофеи и для меня.
Чувство отвращения, которое Рейчел испытала сначала, ушло, так как она вдруг увидела эту жутковатую историю совсем с другой стороны. Ей показалось, что Джейсон чувствует себя неловко.
– А что вы сделали с этими трофеями? – спросила она.
– Мне было всего пятнадцать лет, естественно, я хотел, чтобы меня считали настоящим воином.
– И что же? – подсказала Рейчел.
– Как полный идиот, я сказал воинам шауни, что мама ни за что не разрешит мне оставить их у себя.