Капитан стоял у руля, и силуэт его четко вырисовывался на фоне мрачного неба. Яростный порыв ветра отбросил Эрику к стене, и ей стало страшно, но она упрямо продвигалась вперед, к трапу. Очередной порыв ветра метнул ей в лицо пригоршню соленых брызг, однако Эрика, стиснув зубы, упорно поднималась по трапу, решив во что бы то ни стало дойти до Фаулера и заставить его спуститься в каюту.
Глянув через плечо, Данте увидел Эрику, отчаянно цеплявшуюся за перила. Казалось, неистовствующий ветер вот-вот сдует ее в бурное море. Внезапно ее с силой отшвырнуло к мачте, и Фаулер похолодел от ужаса.
– Какого черта ты здесь делаешь? – закричал Данте и сам едва расслышал свои слова. – Сейчас же спускайся вниз!
Но Эрика и не подумала слушаться. Ухватившись за канат, она приблизилась к капитану еще на несколько шажков.
– Без тебя никуда не пойду! – прокричала она в ответ.
У Фаулера закружилась голова от ужаса. Над шхуной поднималась громадная волна, грозившая смыть в море их обоих.
– Держись за меня! – заорал Данте, рывком притягивая Эрику к себе. Теперь она была прикрыта с двух сторон: с одной – рулем, а с другой – телом капитана. – Идиотка! Навязалась на мою голову! У меня и без тебя забот полон рот!
Эрика не ответила. Едва она успела обхватить руками Данте за пояс, как огромная волна накрыла их обоих с головой, а шхуна рискованно накренилась на один бок: того и гляди перевернется.
У Эрики перехватило дыхание. Разъяренное море грозило утянуть их с Фаулером в свои глубины. Эрика держалась за Данте мертвой хваткой, впившись ему в спину острыми ногтями. Она подумала, что сейчас задохнется, легкие разорвутся, прежде чем она успеет вдохнуть хоть немного воздуха, и леденящий ужас охватил ее.
Но вода отступила, и Эрика облегченно вздохнула. Однако радость ее оказалась недолгой. Накренившаяся шхуна выпрямилась, причем настолько стремительно, что Эрика не сомневалась: еще мгновение, и она вылетит за борт. И снова в корпус ударила волна, и снова Эрике показалось, что никогда ей больше не вдохнуть в себя свежего воздуха.
– Боже милостивый! – послышался у нее за спиной голос Данте.
Смахнув с лица соленую морскую воду и открыв глаза, он вдруг увидел, как по правому борту поднимается очередная исполинская волна. Не раз доводилось Фаулеру попадать в шторм, но такого он еще не видывал. Будет просто чудо, если они останутся живы и шхуна не пойдет ко дну.
– Держись за меня, Эрика, изо всех сил! Ни за что не разжимай руки! – прокричал Данте и крутанул руль, пытаясь повернуть шхуну носом к волне. Если гигантский, высотой с мачту, вал обрушится на них сбоку, корабль неминуемо перевернется.
Эрика зажмурилась, чтобы не видеть стремительно приближавшейся волны. Она лишь чувствовала, как напряглось тело Данте, когда он крутил руль, борясь с течением, стремящимся затащить корабль во вздымающуюся волну, а потом утянуть его на дно. Испуганный крик Эрики потонул в рокоте взбешенного моря, и она непроизвольно слегка разжала руки. В этот момент канаты вонзились ей в тело с такой силой, что Эрике показалось, будто они перережут ее пополам. Ужас охватил ее. Она поняла: конец близок. Перед ней возникло красивое лицо Фаулера, но снова стало удаляться. Сейчас она умрет, и Данте так никогда и не узнает, как сильно она его любила. Слишком поздно говорить ему об этом. Слишком поздно… Эрика почувствовала, как сознание оставляет ее. Дышать было нечем. Перед глазами поплыла темнота. Значит, ей суждено погибнуть. Ее удел – морское дно. Руки Эрики соскользнули с пояса Данте…
Призвав на помощь все свои силы, Данте втащил Эрику на мокрую палубу. Воздух после шторма был насыщен влагой, и Фаулер жадно хватал его широко раскрытым ртом.